Сергей Званцев - Омоложение доктора Линевича
Я знал, где жил Линевич: мне пришлось несколько раз посещать его, когда он болел. Надо прямо сказать: безрадостная у него была обстановка! Маленькая комната с окном на пустырь — откуда он только взялся в большом городе? Перенаселенная квартира. Довольно долго я и на этот раз добирался к дому в Сиротском переулке, где он жил. Уже за парадной дверью я услышал громкий говор, вернее, перебранку. Выделялся пискливый женский голос, выкрикивавший одно и то же слово «аферист». Кто-то мне открыл дверь, и я оказался в темном коридоре.
Шесть или семь жильцов и жилиц, преимущественно пенсионного возраста, построившись полукругом — так, как обычно строится хор в опере, — выкрикивали какие-то немузыкальные фразы бранного звучания в лицо растерянно стоящему в дверях молодому человеку с ярко-рыжими волосами. Мне почему-то тотчас пришел на ум рассказ Конан-Дойля «Союз рыжих». Да, человек с такой шевелюрой мог бы, конечно, украсить это странное сообщество. Но сейчас ему было явно не до того. Он переводил взор с одной соседки на другую, беспомощно моргая рыжими ресницами. Слышались выкрики:
— Куда девал старика, говори!
— Откуда ты взялся?
Всех перекрикивал пискливый голос приземистой, тучной крашеной блондинки:
— А может, он его убил?! Милицию позовите!
Я стоял у стены, от души дивясь наружности осажденного юноши. У него и в самом деле, при всей разнице в возрасте, было удивительное сходство со стариком Линевичем!
Взволнованные дамы не обратили на меня никакого внимания. Я уже было решился пробраться к комнате атакованного молодого человека и вступить с ним в непосредственное общение, но тут в коридоре появилось новое действующее лицо: участковый уполномоченный милиции. Это был немолодой человек с внимательными глазами и тяжелой походкой.
— Что здесь происходит? — негромко спросил он, и тотчас шум и выкрики затихли.
Крашеная блондинка, кокетливо сложив губы в бантик, пропела:
— А вот и Степан Демьянович. Как это было некультурно с нашей стороны вызывать его по своим домашним делам. Он так занят!
Участковый и бровью в ее сторону не повел. Внимание его было занято рыжим молодым человеком, по-прежнему стоявшим в дверях и сейчас, при виде человека в милицейской форме, отступившим внутрь комнаты. Однако милиционер шагнул и придержал дверь, уже готовую закрыться.
— Предъявите документы, гражданин, — сказал он недобрым голосом.
Из тихих и сдержанных реплик, которыми стали с приходом участкового обмениваться жильцы, я понял, что доктор Линевич исчез. Ага! Но куда он мог деться? У него не было ни знакомств, ни наклонности бесцельно ходить по улицам. Может быть, вышел в магазин и упал, скошенный сердечным тромбом? Частый конец пожилых людей!
— Значит, паспорта у вас нет? — сухо отметил участковый. — Может быть, какой-нибудь другой документ? Студенческое удостоверение?
Все замолчали, с любопытством наблюдая странную сцену. Молодой человек поник рыжей головой.
— Нет у меня документов, — тихо произнес он и почему-то добавил: — И не может быть!
Последние слова не произвели на участкового ни малейшего впечатления.
— Значит, нет, — повторил он, не повышая голоса, и так же ровно спросил: — А где хозяин комнаты, врач Линевич?
Молодой человек молчал, явно смутившись. Краской залилось его юношеское веснушчатое лицо. Представитель милиции слегка ухмыльнулся:
— Не знаете? А как же вы сюда, в его комнату, попали? Он вас сам пустил?
Последнее прозвучало явно иронически, но молодой человек простодушно ответил:
— Да! Именно он и пустил.
— А потом? — терпеливо вел допрос участковый. — Потом куда он делся? Ушел, что ли?
— Нет, не ушел, — на этот раз твердо ответил молодой человек. Видно было, что терпение у него на исходе и что он уже готов на все, лишь бы избавиться от глазеющих соседей и от навязчивого любопытства участкового.
— Не ушел? Значит, он здесь?
Кругом подхалимски захихикали. Юноша сверкнул глазами и громко сказал:
— Да, он здесь!
— Где же? — потерял на минуту свою невозмутимость участковый. Он оглядел комнату, может быть ожидая увидеть труп исчезнувшего старика.
Юноша глубоко вздохнул, как бы собираясь нырнуть, и отчетливо ответил:
— Это я — доктор Линевич. Понятно?
Продолжение показаний Котова
Мой шеф и учитель Николай Иванович Орловский унаследовал кафедру терапии от выдающегося русского ученого и медика К. Старожилы нашего института утверждают, что в молодости Николай Иванович покорил сердце своего профессора смелым участием в экспедиции на Восток, в местность, пораженную бубонной чумой. Честь и хвала врачу Орловскому, два года прожившему среди чумных, облегчавшему их страдания и вырвавшему многих из когтей черной смерти!
Конечно, я в ту пору его не знал, да по возрасту, естественно, и не мог его знать. Мне кажется, что он всегда был вот таким — седым, морщинистым, сутулым. Нет спора, он — знаток своей области медицины и превосходный учитель: терпеливый, настойчивый и заботливый. Вот только в самые последние годы я стал замечать в нем новые черты: завистливость к успехам других и даже — собственных учеников, какое-то недоброжелательство и подозрительность к людям, легко наступающую раздражительность. Я помню, как меня больно задела его несправедливость к старику Линевичу. Николай Иванович уволил его из клиники только потому, что Линевич бесил его своими дилетантскими изысканиями.
Я понимаю: эта проблема не нова, над ней билось человечество и тысячелетия назад. Сам премудрый царь Соломон искал рецепт омоложения! И недаром великое поэтическое произведение «Фауст» написано о том же. И все же и сегодня мы так же далеки от разрешения задачи, как и средневековые алхимики. Геронтология, наука, в которой работает сам Николай Иванович, конкретизирует задачу. Она почти идеально объясняет процесс старения, а это уже большой шаг вперед: мы знаем, в чем заключается старость, залог того, что будет найден путь обратного развития. Я хочу думать, что далеко шагнувшая методология «замены частей» человеческого организма, вплоть до замены сосудов и сердца, почки и пищевода, явится великим нашим союзником. Но пока…
Впрочем, так всегда говорят перед великим открытием. «Пока» не летали — а вот же полетели! «Пока» за тысячи километров не видели и не слышали — а вот же вошли в повседневный быт и радио и телевидение! Наверно, так же будет и с омоложением, со сказочным превращением старца в юношу.
Честь и хвала смелым разведчикам будущего, которые годы и десятилетия пытаются преодолеть, казалось бы, неодолимые трудности. Конечно, русский врач без степени и без звания Петр Эдуардович Линевич — один из этих безвестных героев. Свыше четверти века он, мужественно перенося насмешки, но и ощущая сочувствие многих товарищей, работал в лаборатории в поисках самостоятельного решения задачи. Тысячи опытов, десятки тысяч догадок и разочарований! И все же он не оставлял надежды. И вдруг — может быть, за час, за день, за месяц до финиша он лишается рабочей комнаты, его выставляют из привычной биологической лаборатории института!
