А Кольцов - Черный свет
- Память Данта утомлена, - растягивая слова, сказал Горн. - Я решил расслабить узлы аккумуляторных клеток его памяти и затем... - доктор сделал паузу и отвел от девушки взгляд, - прибегнуть к самому сильному средству. Этот эксперимент я берег до самой последней минуты.
Что еще он хочет проделать над Дантом? Когда придет конец всему этому, когда Горн займется лечением его памяти? Девушка решилась спросить:
- Вам не кажется, доктор, что наши эксперименты противоречат Формуле Красоты Человека?
Конечно, Горн ожидал этого упрека.
- Я понимаю и разделяю ваши чувства, Евита, - сказал он после долгого молчания. - Но нельзя забывать, что этот наш нравственный кодекс указывает на возможность достижения человеком еще и Высшей Красоты, когда человек жертвует собой во имя блага всего общества.
- Добровольно, - заметила Евита.
Горн поднялся из кресла, подошел к пульту, потом вернулся и остановился перед девушкой.
- Да, добровольно, - подтвердил Горн. - Дант дал свое согласие на этот эксперимент.
- Дал согласие? - От удивления Евита даже привстала с кресла. - Когда?
- Давно.
- Ничего не понимаю. Не хотите ли вы сказать, что...
- Вот именно, - Дант уже обретал свою нормальную память после второго резонансного облучения. И познакомился со своими собственными воспоминаниями.
Евита не сразу справилась с волнением и смотрела теперь на Горна холодно. Почему он ничего не сказал ей об этом, спрашивал ли Дант о ней, Евите... А доктор продолжал:
- Конечно, он воспринял это как воспоминания другого человека, сам ничего не помнит. Но ваш друг заинтересовался не меньше нас проблемой черного света и просил "любой ценой вырвать из его памяти эту тайну". Он добровольно сделал шаг к Высшей Красоте.
Наступило молчание.
- И больше он ничего не сказал?
Горн понимающе улыбнулся. Он подошел к пульту и включил настенный экран. Свет в помещении погас.
Евита увидела на экране Данта - здорового и молодого, без старческой осанки, - он сидел в том кресле, в котором сидела теперь она сама. На его голове были надеты цереброны - он просматривал "показания" своей памяти. Рядом с ним стоял Горн. Наконец юноша снял шлем, медленно опустил его на стол и задумался.
- Это ужасно, доктор, как тяжелый сон, - сказал Дант, проводя ладонью по своему лицу. - Бедный Сын звезд, несчастная Онико! Как я их понимаю! Значит, он не долетел до своей родной планеты и опустился на нашей.
- И этому вы обязаны началом своего рода, - тихо заметил Горн.
- А может быть, его корабль подвел? - продолжал размышлять вслух юноша. - Например, могло кончиться горючее, и Сын звезд совершил вынужденную посадку на первой пригодной для жизни планете?
- Скорее всего. А его корабль покоится где-нибудь на дне морском или под стометровым слоем земли. Давненько это случилось.
- Откуда же он летел, с планеты двойной звезды Эпсилон Лиры? Это недалеко от Веги, с которой он не спускал глаз. И куда летел, если солнечная система оказалась на его пути? Приземлился без всякой надежды достичь родной планеты или вернуться к Онико! - Дант встряхнул головой, словно прогоняя дурной сон. - Не хотел бы я оказаться на месте Сына звезд. А моей Евите... - Юноша быстро обернулся к Горну и спросил, неестественно улыбнувшись: - Евита просматривала эти воспоминания? Нет? И не показывайте ей, она может еще... расстроиться. Я ей сам скажу, помягче...
Горн - на экране - улыбнулся, пододвинул кресло и сел рядом, приговаривая, что да, у женщин не выветрилось еще это чувство, ревность. Потом он сбросил улыбку с лица, будто стер ее одним мазком резинки, приготовившись, видимо, к серьезному разговору.
- Вы обратили внимание, Дант, на слова "черный свет"? В них заключен большой смысл. Нечаянное расстройство вашей памяти приблизило нас к великому открытию. Что нам было известно до сих пор о черном свете? Только то, что это отрицательная энергия, или, точнее, энергия, противоположная по своему знаку гравитационной, вещественной, которую принято называть положительной. Без черного света вся вселенная утопала бы в белом, поскольку звезд и галактик в ней бесконечно много. Это было известно ученым еще в середине XX века. Вот смотрите, - Горн подошел к пульту и включил огромный настенный экран (получился экран на экране).
Перед Дантом развернулась поражающая воображение картина мироздания действующая модель вселенной. Сначала в непроглядной тьме клокотал раскаленный сгусток материи. Грандиозность происходящего усиливала музыка, вызывавшая дрожь неистовством низких регистров. Представление об умонепостижимых размерах клокочущего клубка вещества возникало позже, когда он, взорвавшись, образовал мириады брызг - галактик, которые стали разлетаться во все стороны, все ускоряя свое стремительное движение. Вот они достигают скорости света, взрываются и становятся невидимыми, слившись с окружавшим их абсолютным мраком.
- Галактики преодолели световой барьер и превратились в черное, или нейтринное, излучение, - говорит Горн. - Материя изменила свой знак, гравитационная энергия превратилась в черный свет, который заполняет все межгалактическое и межзвездное пространство вселенной.
Потом на экране стал разворачиваться обратный процесс, процесс интеграции: из "ничего", из черного света возникало гравитационное вещество - межзвездная пыль и газ, которые, уплотняясь, образовывают звезды и целые галактики.
- Так происходит круговорот двух мировых энергий, - заметил Горн.
- Значит, формула черного света мало чем должна отличаться от гравитационной формулы материи, справедливой для всей вселенной? - спросил юноша.
- Математические формулы не дают представления об истинной картине бесконечно больших и бесконечно малых миров. В начале нашей эпохи даже гениальные ученые стремились втиснуть вселенную в прокрустово ложе какой-нибудь формулы. Это делалось для удобства мышления, и сами они прекрасно понимали это. А вот некоторые их ученики склонны были воспринимать подобные условности буквально: считали, например, что материя не может двигаться со сверхсветовой скоростью. По этой причине они долго не могли раскрыть тайны гравитации.
Дант поднялся из кресла и в волнении заходил по залу.
- Я так понял вас, что черный свет, или, по старой терминологии, антивещество, пребывает не где-то в бесконечности, а находится вокруг нас?
- Да, и это столь могущественный и неиссякаемый источник энергии, что по сравнению с ним наша ядерная энергия представляется дорогостоящей забавой. Черный свет - без всяких проводов! - будет питать любой город, где бы он ни находился. С его помощью можно передвигать планеты. Он поможет решить две важнейшие проблемы межзвездных полетов - проблему горючего для кораблей и их защиты от метеоров и космической пыли при субсветовых скоростях. Как же ухватиться за него, каким должен быть приемник этой энергии и как управлять ею?
