Мюррей Лейнстер - Утро Судного дня
Я вежливо улыбнулся жене Хосе. Она оказалась симпатичной молодой женщиной с правильными чертами лица. Но меня поразило и обеспокоило то, что в ее глазах застыл панический ужас. Она разговаривала, но казалось, будто одновременно она поглощена созерцанием подбирающегося к ней чудовища. У меня сложилось впечатление, что они оба чего-то безумно боятся. Это было так невероятно странно. Однако их сын, смуглый трехлетний мальчуган, выскочивший мне навстречу в чем мать родила, похоже, ничего такого не чувствовал. Он стоял и смотрел на меня широко раскрытыми глазами.
— Сеньор, — дрожащим голосом проговорил Хосе, — вот то, что вы хотели получить, маленькие орехи с червячками внутри.
Он поставил передо мной корзину из плоских зеленых волокон, которую наверняка сплела его жена. Я заглянул внутрь, абсолютно уверенный, что не увижу ничего ценного. Однако моим глазам предстала совершенно невероятная, немыслимая картина — полбушеля коконов!
Хосе каким-то образом удалось их раздобыть меньше чем за двадцать четыре часа. Некоторые представляли собой миниатюрные капсулы, из которых на свет появляются крошечные бабочки с размахом крыльев не больше чем у комара. Другие — мощные, толстые коконы из прочного коричневого шелка. Еще я заметил коконы, внешне ужасно походившие на птичий помет, и такие, которые ловко прячутся в сложенных листьях. Некоторые из них были зелеными — готов поклясться в этом — и могли легко сойти за почки ползучего растения. И…
Нет, такое просто невозможно! Я был потрясен. Бассейн Амазонки до определенной степени изучен, но коконы любого относительно редкого вида насекомых встречаются в двадцать раз реже, чем взрослые особи. А я держал в руках корзину со свежими, живыми коконами! Я не мог поверить собственным глазам, но и не верить тоже не мог. Когда я перебирал коконы, руки у меня дрожали.
— Великолепно, Хосе! — наконец вымолвил я. — Я заплачу, как мы договаривались, — по одному милрею за штуку. Сегодня же отправлю их в Сан-Педро, куплю скот и договорюсь о доставке. Я обещаю!
Однако Хосе не расслабился. Я видел, как он вытирает пот с лица.
— Я… умоляю вас, сеньор, попросите, чтобы они поспешили, — жалобно проговорил он.
Я его практически не слышал. Не выпуская из рук корзинки, я вернулся на берег реки и прижимал сокровище к груди весь обратный путь. О том, что я собирался вернуть Хосе золото, я даже не вспомнил. В гостинице я сразу же приступил к работе.
Первым делом я, естественно, позаботился, чтобы люди, которым я поручил доставку посылки, знали, что в ней не содержится ничего ценного — всего лишь коконы бабочек. Затем я положил внутрь золото Хосе и написал письмо одному человеку в Сан-Педро, которому, даст бог, хватит здравого смысла выполнить мое поручение. А еще я находился на седьмом небе от счастья.
Пока я составлял накладную, которая будет сопровождать контейнер с замороженными коконами, — я намерен был отправить посылку воздушной почтой из ближайшего аэропорта, предоставляющего подобные услуги, — по моим бумагам прошествовал большой муравей. В бразильской глуши к насекомым начинаешь относиться как к чему-то совершенно нормальному. Я раздавил муравья, даже не посмотрев в его сторону. А затем с радостной улыбкой вышел на улицу, чтобы отправить посылку. Я стал обладателем сокровища, которое войдет в историю среди коллекционеров. Это просто невероятно!
В тот момент, когда каноэ с посылкой отплыло от берега и двинулось вниз по реке, я вдруг осознал невозможность случившегося. Как, черт подери, он собрал все эти коконы…
Я думал и думал, и задача казалась мне все более неразрешимой. Меньше чем за день Хосе нашел полбушеля коконов — иными словами, сотню разных видов мотыльков и бабочек. Как такое возможно! На свете просто не существует необходимой информации, чтобы сделать такое. Однако ему удалось. Каким образом?
Этот вопрос не желал меня отпускать, и я понял, что должен найти ответ. Я купил свинью в подарок и снова отправился на ферму Хосе. Мои проводники лениво гребли, и мы медленно плыли вверх по реке. Свинья возмущенно хрюкала на дне каноэ. Теперь я испытываю к ней жалость. И с радостью извинюсь перед ее призраком, если мне представится такая возможность. Но тогда я ничего не знал.
Я выбрался на узкую полоску песка и позвал Хосе, который вскоре вышел из зеленого коридора, ведущего к его дому. Он взволнованно поблагодарил меня за свинью. А я рассказал ему, что заказал в Сан-Педро скот и договорился, чтобы его доставили по назначению. А потом весело добавил, что все парнокопытные, которые имеются в городе и которых можно превратить в мясо, скоро прибудут к нему на пыхтящем от старости пароходе. Хосе сглотнул и рассеянно кивнул. У него по-прежнему был вид человека, охваченного ужасом.
Мы повели свинью к дому. Жена Хосе укачивала ребенка, и в глазах у нее застыл страх. Мне, вероятно, следовало почувствовать смущение перед лицом такой боли, даже несмотря на то, что я не знал ее причин. Но я думал только о вопросах, которые собирался задать. Хосе молча уселся рядом со мной.
А я продолжал не обращать внимания на тяжелую атмосферу безысходности.
— Ваши друзья способные натуралисты, Хосе, — заявил я без обиняков. — Я очень доволен тем, что им удалось сделать. Многие из собранных ими «маленьких орешков» мне незнакомы. Я бы хотел встретиться с такими удивительными специалистами в этой области.
Хосе поджал губы, а его жена вскрикнула. В следующее мгновение она взглянула на меня со смесью иронии и отчаяния. Меня ее взгляд удивил, и я внимательно посмотрел на Хосе. И вот тут у меня на голове зашевелились волосы, а сердце и вовсе чуть не остановилось. По его плечу полз большой муравей, и я сразу понял, какой именно.
— Боже мой! — взвизгнул я. — Soldados! Бродячий муравей!
Дальше я действовал, исключительно следуя инстинктам.
Я выхватил ребенка из рук матери и бросился к реке. В подобные моменты человек не думает. Бродячие муравьи, или боевые муравьи, как их еще называют, являются абсолютными и единоличными правителями джунглей. Они передвигаются миллионными ордами, и устоять против них не может ничто. Они славятся своей колоссальной численностью и безжалостно поедают все вокруг. Даже люди покидают дома, завидев приближающихся бродячих муравьев, а когда те уходят, возвращаются, чтобы обнаружить — они сожрали все, что можно сожрать, от уховерток, прячущихся в соломе, до лошади, которая была слишком крепко привязана и не смогла убежать.
Бродячий муравей, вышедший в поход, убивает всех, сдирая с живых существ куски плоти и при этом не обращая ни малейшего внимания на то, что жертвы пытаются защищаться. Вот почему я схватил ребенка и побежал.
