Юрий Туголуков - Охота на белого тигра
Вторые сутки длилась безрезультатная проческа пещер. Мик и Витар решили обследовать расщелину на склоне. Они долго карабкались и пробирались среди камней, затем коридор расширился и рейнджеры протиснулись в темную овальную комнату со вторым входом. В комнате находились спальный мешок, примус, саморазогревающиеся консервы, коробка патронов к Скорчеру-900". Хозяин вещей отсутствовал. Гости облюбовали себе противоположные темные углы и, устроившись поудобнее стали терпеливо ждать. Прошли сутки, но Гуревич и Регедзинский не возвращались. На Базе поднялась суматоха. Мистер Джефферсон был разочарован. Трое звездных рейнджеров, отлично вооруженных, превосходно обученных, в совершенстве владеющих боевыми системами самозащиты, исчезли так же бесследно, как и обыкновенные стрелки охраны. Началась поисково-спасательная операция. Космокатер, флаеры, транспортеры - все было брошено в роковой квадрат. Тщательно обследовали каждый метр. Под темными сводами пещеры остановилось время. Буйное, стремительное) упругое время замерло, застыло, оледенело. Засада молча, терпеливо ждала своего часа. Надежда, что Оикава придет, согревала душу. Не шевелясь, не разговаривая, неподвижные, словно каменные статуи, Мик и Витар застыли в ожидании врага. Минули сутки. Хотелось есть. Несмотря на обогрев скафандров, было холодно. Они решили ждать до последнего, им жутко осточертело пребывание на этой нудной планете, а послезавтра за грузом блистона придет рейсовый планетолет. Исчезновение Кречмера подхлестнуло их, но, не видя смерти, они не осознавали ее. Для них это было что-то вроде игры в прятки, тест на выживаемость. Витар закрыл глаза и погрузился в воспоминания. Встречи с Николь... Она была то доверчивой и открытой, словно бесхитростная девочка, то скрытой и загадочной, словно сфинкс. Вокруг нее всегда была какая-то недоговоренность, недомолвки, какая-то тайна. Николь, милая, ты кружилась в водовороте жизни, меняла любовников, как перчатки. На твой свет, как мотыльки, летели мужчины, сгорая в пламени любви. Ты была по уши засыпана предложениями о браке, колебалась, выбирала, берегла себя все боялась продешевить. Золотая девочка ждала своего принца - человека, от которого доогнет ее сердце. Кавалеры были разные: блестящие и скучные, интересные и зануды. Тебе не дано узнать, кто из них сделает карьеру. Возможно, ты ошибалась, но это неважно, тебе будет что вспомнить, представ перед Всевышним. Витар оживил в памяти одну встречу, их разговор. Он принес ей стихи, красивую старинную балладу о любви. В ответ она засмеялась: "Вит, я старше тебя на целую вечность, прошу, никогда не говори мне о любви, признания мужчин мне надоели, и вообще... к чему любить, к чему страдать - ведь все пути ведут в кровать, не лучше ль с этого начать!" "Я не мог бросить тебя, - размышлял Витар, - я оказался слишком слабым, мягким, сопливым, нытиком, и дождался - ты сама меня бросила. Приворожила и бросила. И весь следующий год я тебя помнил, желал, ненавидел. А как я ревновал, узнавая о твоих новых увлечениях. Я зная о тебе все... Я тебя выслеживал каждый день. Убить тебя, убить себя - наверное, даже в горячечном бреду сумасшедшего не привидится то, что мелькало в моем воспаленном мозгу. Дважды я узнавал, что Николь вспоминала обо мне - как поживает Витар? Куда он исчез?... Я мгновенно вспыхивал, загоралась надежда... И все начиналось сначала. Память убивала меня, как минное поле сапера, - каяодая улица, каждый дом, угол, дерево, похожее платье, прическа взрывались в голове воспоминаниями. Многократно... Мой мозг зациклился на тебе. О Николь, нежная и задумчивая, то вдруг яростная в гневе и убийственно прекрасная, как во время последней встречи, когда она отшила меня. Спасибо другу! Мик спас меня, вырвал из депрессии. "Забудь ее, Вит, нас ждет дело для настоящих мужчин. Хочешь узнать мир? Другие миры... Испытать себя в настоящей борьбе, ощутить упоительное чувство схватки и победы. Стать Звездным Стражем Человечества! Сделай свой выбор". Они подписали контракт на двенадцать лет. Витар взял девичью фамилию матери (фамилия его отца была довольна известна, а Витар не хотел протекции). Вступление в корпус Звездных Рейнджеров... Режим тренировок в учебном лагере не оставлял времен-и на прошлое. Странно, что он вспомнил о Николь здесь, когда дело дошло до настоящей работы. Витар очнулся. Посторонний звук проник в его сознание. Он прислушался. Кто-то осторожно шел по коридору, приближаясь к ним. Неизвестный остановился. У Витара вспотели ладони. Мик, заметив, что слишком напряжен, расслабил мышцы и нацелил ствол "бренна" на вход. Витар понимающе кивнул и потянул из кармана световую гранату. Шаги стали удаляться. "Почуял что-то", - мелькнуло в мозгу Витара. Он раздавил капсюль и метнул гранату в коридор, успев прикрыть глаза. Сквозь веки и ресницы ударил белый свет. Мик выскочил в коридор, Витар за ним. В длинном коридоре было пусто. Десантники прижались к стенам. "Куда он делся?" - прошептал Мик. - Я так и думал, что это вы, - раздался в наушниках спокойный голос Боба Энглера. От стены отделилась тень. - Не надо стрелять. Мы вас ищем вторые сутки. Попит наверх. Итоги поисковой операции были таковы: 1. Кречиера найти не удалось. 2. Оикаву в окрестностях Базы найти не удалось. 3. Стало очевидно, что человек не может выжить в условиях Ганимеда без источников тепла. Десантники продержались около полутора суток, почти полностью исчерпав энергозапас скафандра. 4. Следовательно, японца нужно искать на руднике. 5. Регедзинский и Гуревич получили выговор. Витар распахнул дверь и вошел внутрь. Боб страховал в коридоре. В полутьме угадывались очертания машин. ИК-прицел показал- тепла живых существ нет. Рейнджер включил свет и оглядел помещение. Два черных робота проходчика, несколько сломанных буров, полуразобранный вездеход с деформированной кабиной... Витар обошел машину и замер: у его ног, под заиндевевшим пластиковым чехлом, угадывались очертания человеческого тела. Витар огляделся, осторожно ткнул лежащего ногой, опасаясь ловушки. Похоже, труп... Витар помедлил, свыкаясь с реальностью. В коридоре Энглер переговаривался с Гуревичем, слышался лязг дверей, приглушенные расстоянием шаги. - Кто-то из охранников или Оикава? Витер отдернул чехол. Незнакомая девушка. Красивое лицо, короткая стрижка, темно-синий комбинезон Холодная и неподвижная, она казалась живой, но на ее лице не таял иней. Витар позвал Боба, показал находку. Тот деловито осмотрел ее, согнул ей руку. оттянул веко. Искоса взглянув на Витара и подавив скользнувшую улыбку, дотронулся до ее запястья. Витар с нарастающим напряжением следил за его действиями. Внезапно кожа на ее руке вздрогнула, шов распался и они увидели разноцветные провода и пучок синтетических сухожилий. - Биоробот, - сообразил наконец Витар. - Как ты догадался? - он взглянул на друга. - Маркиз, где же твой голос крови! - засмеялся Боб. - Аристократы должны разбираться в женских ручках. Где ты видел у холодного трупа гибкие конечности? Витар насупился. Маркизом его прозвали на первом курсе за отчужденность и высокомерие. Позднее отношения с товарищами наладились, но прозвище прилипло. Боб закончил осмотр, - Похоже, поврежден позитронный мозг. Полагаю, изза повышенной радиации. - Ну все-то ты знаешь, - вздохнул Витар. - Признайся, старик, ты сразу знал, что это робот. Ведь имитация полная... - Да, отличная работа, - улыбка Боба сразу поскучнела, и, став серьезным, он ткнул пальцами в нагрудный карман комбинезона робота. - Видишь буквы? Модель КН-29. В просторечии "Катрин". - Повимаешь, меня самого однажды разыграли. Я даже ухаживал за подобной штукой в течение двух часов. В дверь заглянул Гуревич. - Ну, скоро вы там? Во дворе уже строят заключенных Сейчас во втором блоке будет шмон. Заканчивался обыск во втором блоке. Регедзинский уже повернул к выходу, но Кто-то потянул его за рукав. Глядя в сторону, пожилой заключенный шепнул: - Пожалуйста, мне нужно поговорить с вами наедине. Витар грубовато подтолкнул старика. - Шагай в пищеблок. Там мы еще не были. Интересно, что он хочет сказать? Боится сообщников Оикавы? Кажется, сейчас мы сядем на хвост Белому Тигру. Старик, оглядевшись, вытащил толстую тетрадь со стертыми углами. - Передайте ее на Землю. Понимаете, я математик. Это труд моей жизни. Старик увидал выражение лица Витара и зачастил: - Здесь совершенно новое направление. Поймите, это очень важно. Умоляю Вас... - Ты же знаешь, дед, все сообщения через администрацию. - Они не поймут. На Земле я знал троих, кто смог бы в этом разобраться. Витар, заинтересовавшись, глянул на обложку тетради, прочел адрес, фамилию, имя, кому следовало передать, чуть вздрогнул и, решившись, взял тетрадь. - Как вас зовут? - Джеймс Огин. Если не сможете пробиться к нему, попробуйте разыскать Клубова или Штейна. - Я смогу. Витар оглядел старика с ног до головы, словно стараясь его запомнить, и повторил: - Я смогу... Заключенные строились во дворе. Шестой блок. Регедзинский устало огляделся. Нахмуренные, суровые, колючие взгляды. Отчужденные холодные лица. Взгляд рейнджера медленно скользил по ним, задерживаясь на отдельных лицах. 0икавы не было. Где же его искать? Под землей, в шахте? Внезапно в мозгу что-то щелкнуло и Витар в первую секунду даже не узнал собственный голос. - Номер 3389, выйти из строя. Повторяю: выйти из строя. Имя, фамилия? Невысокий тщедушный человек с испуганным лицом сделал два-три неуверенных шага перед строем. Согнулся в поклоне. - Ямада Кацураги, сэр. Подскочивший сзада Гуревич локтевым сгибом левой руки прижал горло человека, правой ощупал его одежду. - Оружия нет, Витар, ты не ошибся? Хочешь сказать, что этот дистрофикОикава? Что-то этот мешок костей не похож на Белого Тигра. Как он мог убить Кречмера? Пауль был сильнее любого из нас. Вообще, Оикава был выше и сильнее. - Посмотри на его руки. - Витар показал сухую и твердую ладонь человека, утолщенные фаланги пальцев и достал наручники. - Надо проверить по компьютеру. Наручники с лязгом захлопнулись... в пустоте. Человек мягко откинулся назад на Мика... гортанный выдох - молнией дернулась нога, Витар перегнулся пополам, с каким-то утробным хрипом, не в силах охнуть от боли. "Э-э", успел сказать Гуревич, острая боль пронзила ногу. Мик, стиснул зубы, прижал горло Оикавы. Что-то мелькнуло перед глазами, в голове как будто разорвалась бомба и оранжево-черные круги заслонили мир. Чайковский увидел, как маленький человечек нанес ошеломляющий удар ногой через плечо в лоб Гуревичу и освободился от захвата. - Не двигаться - буду стрелять! Короткая очередь обожгла стену над головами заключенных. Оикава, а это был он, полоснул двор взглядом, оценивая обстановку: двоих врагов он отключил, их оружие незнакомо, третий в двенадцати метрах перед ним далеко, не допрыгнуть. Решительный взгляд, подобранная, слегка раскоряченная фигура, ствол нацелен на него, но сзади заключенные, стрелять он не будет, если не трогать оружие. Слева еще двое торопятся на помощь. Бежать от них нельзя - пристрелят в спину. Замешаться в толпу стратегически безнадежно. Нужно продолжать бой. Сначала заблокировать линию огня. Он метнулся влево, навстречу тем двоим. Энглер, мчавшийся навстречу, как ураган, прыгнул и ударил ногой. Оикава мягким прокатом проскользнул под ним. Вскочил. Перед ним был пятый. В низкой стойке, приподняв руки с сомкнутыми пальцами. "Вьетнамец школа Черного Леопарда", - машинально отметил Оикава. С резким оглушительным выкриком Белый Тигр атаковал, ударил еще, еще, но завершающий маваши пришелся в воздух. Ле Лай, припав к земле, стремительной вертушкой подсек японца. Оикава, падая, сгруппировался, катнулся, вскочил. Удар в голову бросил его на бетон. Когда Кадзус поднялся, в лицо ему смотрели стволы автоматов. Оикава выплюнул сгусток крови: - Шакалы! Допрос Оикавы длился больше часа. Японец молчал. Он как будто ушел в себя. Из этого отрешенного состояния его не могли вывести ни вопросы и окрики, ни пощечины и удары. - Бесполезно, - сказал уставший Моррисон. - Он замкнулся и будет молчать. Увести. ..Втолкнув Оикаву в камеру, Чайковский вошел туда сам. - Слушай, ты, - голос Чайковского дрожал от ярости, - старая, драная кошка! - дуло "бренна" неподвижным зрачком глянуло в лицо японца. - Сейчас я тебя убью, при попытке к бегству, ты понял? Где Кречмер? Говори. Оикава бесстрастно смотрел сквозь Чайковского. - Говори, гад, если хочешь жить. Где Пауль? Все остальное мне безразлично. Где мой командир? Считаю до двух. Потом я тебя убью. Раз. Говори, жаба. Сейчас твои мозги брызнут на стену. Лицо Оикавы побелело, глаза закатились. Он дернулся, запрокинул голову, схватил себя руками за горло и, хрипя, стал валиться назад. Чайковский позволил ему упасть и переключил "бренн" на малый накал. - Придуривать вздумал, сейчас тебе будет легче! Лазерный луч обжег ноги Оикавы. Вскрикнув, тот вскочил. - Задергался? Вот видишь, сразу полегчало. Жарко? - Чайковский был серьезен. - Сейчас сделаю пару дырок для вентиляции. Корчащийся от ожога Оикава с испугом глянул в глаза Чайковскому. Он понял, что человек с "бренном" не шутит. Рядом с ним стоит смерть. Оикава сглотнул подступивший комок, сделал усилие и стал говорить, сначала медленно, а потом все быстрее, будто боясь, что не успеет досказать всего. - Я не убивал, не убивал! Я хотел только вырваться из этого ада. Три дня я прятался в скалах, гнетущее одиночество, холод... Три дня мерцал огонек надежды, что меня спасут. Но ракета не пришла. Я понял - что-то случилось. Я спрятал радиомаяк, оставил веши в расщелине для отвода глаз, чтобы думали, что я пропал в горах и вернулся на рудник. Стал жить под чужим номером. Возвратившись, я узнал об исчезновении охранников. За побег и ваших травмированных щенков мне добавят срок, но я никого не убивал - ни охранников, ни вашего товарища. Верьте мне, я говорю правду. Резкий удар в пах заставил японца согнуться. - Живи. А это тебе за щенков. Златко наотмашь ударил Оикаву "бренном" и вышел. - Поздравляю, задание вполнено. Преступник пойман.- Мистер Джефферсон натянуто улыбался. Поимка беглеца на территории рудника обещала неприятности по службе, а не награды. - Позвольте от лица администрации пригласить Вас на прощальный ужин. - С прощанием повременим, - ответил Чайковский. - Нужно закончить кое-какие дела на плато. Совещалось четверо, врач запретил беспокоить Гуревича, тому требовался покой после тяжелой травмы головы. - Итак, Оикава отпадает. Нападение местных животных маловероятно. Флора и фауна Ганимеда достаточно изучена. Пауль был сама осторожнось. Нападение было внезапным, он не падал или подпустил к себе опасность. Что, если причина гибели Кречмера - человек? Маньяк-убийца с Базы. Может быть, это Хитченс, которого я не видел с той встречи, или кто другой... Полагаю, у него отклонения в психике в связи с блистоновым облучением. - Я не верю в маньяка. Мы переворошили всю округу, облазали эти проклятые пещеры до самых отдаленных углов. Были в расщелинах и трещинах, достаточно долго, чтобы спровоцировать убийцу. На нас никто не напал. - Ты забываешь, Витар,- вновь заговорил Чайковский,- мы действовали парами. Кречмер и охранники оставались на какое-то время в одиночестве. Убийца нападает только на одиночек, поэтому я пойду один. Энглер и Регедзинский страхуют, Ле Лай контролирует обстановку на Базе. Присматривай за Джефферсоном, мне не нравится его кислая физиономия. Похоже, старается поскорее нас спровадить. - Парни, есть идея. Давайте установим над долиной несколько видеокамер и все будет окей. - Прекрасно, Боб, вот сегодня и займешься этим делом, Витар тебе поможет. На скалах было неуютно. Дул ветер. Устанавливая видеокамеры, Витар несколько раз озирался. Ему чудился взгляд в спину, слышались какие-то звуки из трещин. На противоположном склоне, изрытом черными провалами пещер, усеянном огромными валунами, нагромождениями различных камней, было тихо. Где-то здесь, немного в стороне, они нашли убежище Оикавы. Вигар почувствовал; как холодеет затылок, словно в шлеме скафандра был сквозняк. Он снова обернулся. Кто-то невидимый отсюда следил за ним из черной глазницы пещеры. Витар наклонился к камере, для видимости покопался, припорашивая ее снегом. Левой рукой незаметно перевел переключатель "бренна" на режим "гранатомер". Молниеносно развернувшись и присев на одно колено, он всадил три гранаты в черный провал пещеры. Полыхнули багровые вспышки, склон заволокло дымом и пылью. Витар сменил позицию. Взвыл двигател; Энглера. Боб сделал подскок с соседней вершины и, пики руя лазерным лучом, исчерпал клубящееся облако. - Что это было?- жизнерадостно поинтересовался Боб. - Сейчас посмотрим. Когда пыль улеглась, они острожно приблизились. Блестящие каменные подтеки на спине - след лазерного луча. Оплавленный пол в пещере, каменные осколки, гарь, пыль и больше ничего. Разочарованный Боб искоса взглянул на Витгара. Уши Регедзинского горели от стыда. Что подумают о нем ребята? Боится собственной тени. Стреляет налево и направо. Данайские привычки палить без разбору, их пора бросать. Он взобрался на огромный валун, лежащий чуть ниже входа в пещеру, огляделся - хороший обзор, и установил последнюю видеокамеру. Стельба не обошлась без последствий. Энглер (кто бы мог подумать?), верный товарищ Боб, рассказал о случившемся и потребовал оставить Витара на Базе. Над космопортом зажглись огни маяков. Прибыл долгожданный грузовой планетолет с почтой, продовольствием, оборудованием. На обратном пути корабль заберет кентейнеры с бистоном. Джефферсон приказал установить по вышенный режим охраны. Витар бесшумно приподнялся. Было тихо. Он быстро оделся и выскользнул за дверь. Через полчаса он приземлился на плато. Ночью вершины выглядели зловещими и мрачными. Если бы не компас, он мог бы подумать, что заблудился. Включив инфраприцел, Витар поискал вокруг. На экране засветилась ярко-алая точка. Витар поудобнее пристроил "бренн" и оглянулся. Все в порядке. Точка-приближалась, он уже различал очертания человеческой фигуры. Кто-то спускался по тропинке вниз. "Стой!" - прошептал Витар и устыдился своего страха. "Стой, буду стрелять!" Фигура безмолвно приближалась, он уже четко различал очертания скафандра, "бренн" на плече... Кречмер! О боже, неужели это Пауль! Езус Мария! Это командир. Но как он выжил? Он вышел из лабиринта этих подземных ходов, но мы там все обшарили. Впрочем, вдруг там был неприметный лаз .или "тайник. Фигура приближалась. Витара била мелкая дрожь. По спине струился холодок, мерзли пальцы. Он внезапно успокоился, ощутив металл оружия. - Стой на месте, шаг вперед-сожгу! - Полегче, Маркиз, - в наушниках раздался голос Пауля Кречмера. - Это же я, малыш, ты что трясешься от страха! Я живой! Витар завороженно глядел на Кречмера, опустив "бренн". Пауль выжил в подземелье, без еды, тепла столько дней. Что он там нашел? Пауль опустил стекла шлема убрал руку. Витар увидел, как дрогнуло лицо Пауля, неестественно бледные, запавшие впадины глаз почернели. Гримаса боли исказило лицо Кречмера. - Что с тобой? - вздрогул Витар. Кречмер, прямой и неподвижный, глядел в лицо Регедзинского равнодушным стеклянным взглядом. Витар хотел что-то сказать, но пронзительный вопль парализовал его. Лицо Пауля дернулось и разорвалось, сквозь лопнувшую кожу, опавшую вниз. Витар увидел живую шевелящуюся массу. Неподвижные фиолетовые глаза. Огромные суставчатые лапы, покрытые редкими перьями, выдвинулись из туловища существа. Витар потянул оружие. Пернатые когти схватили человека. На белом бугре головы показалась щель, раздвигающаяся все шире и шире. В раскрывшемся рту щевелилась какая-то бахрома, свисающая с неба. Витара притянуло ближе. Он забился, напрягся, схватил виброкинжал. Омерзительное чудовище выбросило изо рта клейкие розовые нити с тонкими иголочками. Нити впились, рот раздирало от боли- иголочки рвали тело. Брызнула кровь. Витар, захлебываясь болью, увидел нависшую над ним пасть с шевелящейся бахромой... Витар, исходя болью, закричал предсмертно, страшно, обреченно, и проснулся в холодном поту. - Что с тобой, Вит? - Над ним склонился Боб, озабоченно трогая ладонью его лоб. - Ты чего кричишь? Спать надо. Дать таблетку? Витар расслабился, вытер пот и счастливо улыбнулся, отходя от пережитого. Операцию начали утром. Чайковский приземлился в центре долины и стал ждать. Ле Лай и Энглер, сидя в катере у экранов, наблюдали за Чиком. "Шериф из Техаса" Регедзинский пил кофе с Джефферсоном и Денизой. Прошел час. В прицеле Чайковского засветилось пять ярких пятнышек, спускающихся по тропинке в долину. Дав увеличение, он опознал цель. Кукраны... Тропинка их путь на пастбище. Сидевший неподвижно Чайковский слегка повернул голову и мгновенно обнаружившие его козлы умчались прочь. Стремительные и боязливые создания, запуганные местными охотниками. Тянулись часы, но рейнджеры умели ждать. Контролируя обстановку, он мысленно возвращался к печальной судьбе бедняги Пауля. Что будет с Диттой? Как посмотреть ей в глаза, как рассказать ей? Пауль спас меня на Абияте, а я его не уберег. Был рядом, вместе с ним и оставил. Лучше бы я оказался вместо тебя, дружище. Не кривя душой- мне было бы легче. Я один на этом свете, а у тебя семья. Проклятая планета... "Почему никто не нападает, или я слишком неподвижен и меня не могут обнаружить?" Смеркалось. Чайковский встал, с наслаждением потянулся и, медленно переступая затекшими ногами, пошел. Что-то резко дернуло его за ноту. Ступня как будто прилипла, он едва не упал. Глянув себе под ноги, Чик убедился, что вляпался в какую-то блестящую пузырящуюся массу. - Парни, прием. Я попался. Какая-то липучая дрянь - Вас понял. Вылетаем,- ответил Энглер. Златко, глядя на копошившуюся жидкость, передвинул рычажок "бренна" на "лазер" и замер, пораженной мыслью. - Что, если... Он так же пытался освободиться, а убийца целился ему в спину... Чайковский огляделся. Никого. Осветил лазерным лучом вечернюю тьму серые валуны, черные пещеры. Сфокусировав луч, ударил по липучке. Пузыри шипели и лопались. Липучка клокотала, подскакивала и оседала, брызгала и плевалась, но не отпускала. Ноги стали чувствовать холод, значит, растворяется внешний теплоизоляционный слой скафандра. "Добирается", - машинально подумал Златко, пытаясь избавиться от подступающего страха. Чем бы ее шарахнуть... Над головой загорелся багровый шар. Это космокатер, выйдя из нейтринного режима, шел на снижение. - Держись, Чик, сейчас мы ее двигателем поджарим! - Меня не поджарьте, - повеселел Чайковский. Его обдала струя раскаленных газов. Липучке это не понравилось. Она шипела и запекалась в бледно-серое стекловидное пятно. Вечером они помянули командира. Дело было закончено - они обсудили все детали. Общая ошибка была в том, что Кречмер и Чайковский не воспользовались ракетным ранцевым двигателем, как оружием, видимо, зациклило от страха и неожиданности, когда они увидели, насколько быстро эта кислотная липучка растворяет скафандр. Чайковский плохо спал в эту ночь. Кто-то хлопал дверью в коридоре. За стеной крутили надоевший Третий концерт Марвина Роллари. Едва Чик пытался закрыть глаза, как перед ним возникала шевелящаяся масса, из которой всплывало лицо. Кречмера, Чайковский встал, оделся и, глянув на стонущего во сне Ле Лая, вышел из комнаты. Он стоял под светлеющим небом, изумрудные всполохи лазерного луча освещали долину. О старался - все должно быть красиво. Кончился заряд, Чик вытащил батарейку, бросил ее на землю и наклонился, доставая новую. Пойдя в горы ночью один, он подписал себе .смертный приговор. А заняв обе руки, лишил себя последнего шанса... - На Базе проснулись люди. Готовили завтрак, варили кофе, брызгала вода в умывальниках, щелкали переключатели, летели радиоволны, кто-то с надрывом вызывал Чайковского. Взлетал катер, готовились поисковые группы. Кто-то приказывал, требовал, спорил. Кто-то умолял Златко откликнуться. Но все это было напрасно и не нужно. Златомир Чайковский уже находился по ту сторону Добра и Зла. - Это все, что мы нашли: "бренн" и разряженная батарейка. Да на скале выжжена лазером надпись: ПАУЛЬ КРЕ... План Боба был прост и безопасен. Ему пришлось повозиться с программой, но зато биоробот серии "Катрин" шагал выполнять задание. Облаченная в скафандр десантника, с закрытыми светофильтрами, лицом Катрин внешне не отличалась от рейнджеров. В руках она держала нечто устрашающего вида - плод расшалившейся фантазии Витара и умелых рук Боба. "Оружие" было собрано из старого визирного устройства, сломанного фена и куска пневмотрубы высокого давления. Соответствующе окрашенная, с дистанции нескольких метров, она производила впечатление новейшего сверхоружия. Ни стрелять, ни говорить Катрин не могла - ее позитронный мозг был поврежден, да это и не требовалось. Боб заложив в нее узкую программу - передвигаться по местности и сообщать визуальную информацию на притаившийся неподалеку космокатер. Самое главное: Катрин должна была сыграть роль Ле Лая, в тот, тайно оставшись на Базе, контролировать выходы и ангар транспортных машин. ...Катрин шла по коридору вслед за Бобом, грациозно покачивая бедрами и кокетливо двигая плечами, как и положено роботу-стюардессе серии КН. Витар, замыкавший шествие, хмурился. Затея стала казаться ему несерьезной. - Опять в скалы собрались? - поинтересовался Джефферсон пропуская идущих мимо себя. Боб ответил. Управляющий рудником окинул их дружелюбным деловым взглядом и заинтересовался оружием Катрин. - Что за система? - полюбопытствовал он. Робот, не удостоив его даже взглядом, прошел мимо. Витар пришел на выручку. - Это фулыратор новейшей конструкции. Последняя модель. Биоприцел с частотной настройкой, коммутационная приставка с каскадным усилителем позволяет регулировать... - Желаю удачи! - оборвал Джефферсон нахальную болтовню Регедзинского, может вам, наконец, повезет... Витар хотел сострить в ответ, но заметил пристальный взгляд стоящего неподалеку Хитченса. С каким-то неприятным осадком Регедзинский вошел в наружный шлюз. Ле Лай еще с ночи занял позицию в ангаре транспортных средств. Устроившись в кабине вездехода, он подогнал машину к смотровому окну и получил возможность контролировать сразу оба выхода. Малый шлюз для людей и большой для машин, где он сам находился. Прошло больше часа, как улетел катер. Двое техников, не замечая рейнджеров, долго ковырялись в крайнем флаере, пробуя двигатель на разных режимах, и наконец, удовлетворенные, удалились, погасив свет. Вьетнамец с насладением потянулся, сделал несколько ритмичных движений затекшими руками, глянул в окно - и вдруг услышал лязг открываемой двери. Вошедший не включил свет, видимо, достаточно хорошо ориентируясь в темноте. Легкими, осторожными шагами он почти неслышно приближался к вездеходу. - Наверняка вооружен. Как бы не изувечить в темноте. Десантник, чувствуя приток адреналина в крови, подобрался, как кот перед броском на добычу. Дверь отворилась. Решившись, Ле Лай прыгнул и ударил первым...
