Павел Гросс - Проклятый остров
Дункансби плывет на пароме, осуществляющем грузовые и пассажирские перевозки между множеством больших и малых островов, рассыпанных вдоль побережья. Плывет и в который раз слушает историю об ужасном лорде Эвен-Эзере. Она, похоже не покидает его с тех пор, как он услышал ее от экстрасенса своей усопшей супруги. Жуть, но ничего не поделаешь... Его просто угнетала городская обстановка, не дающая и йоты времени на размышление в одиночестве. Смрад, грязь, трескотня - его просто утомляли, высасывали последние, и без того слабеющие силы. Жена, ее теперь не вернуть, но сердце... Оно постоянно, и теперь, на пароме, задавало ему один и тот же вопрос: почему жена? Она, как, в принципе, и он сам, так верили в торжество создателя, а он... Почему он выбрал именно его жену? Но ответа на этот вопрос нигде не было... - Эвен-Эзер - поганое местечко. И всегда таким было. Поэтому его никто и покупать не хочет. А продать его пытаются аж с пятьдесят второго года... прохрипел полупьяный паромщик, перебирая пальцами грязные волосы на бороде. - Почему же хозяева покинули остров? - резонно спросил Дункансби. - А они его вовсе и не покидали. Они умерли... - отрезал дремотным голосом старик. Стоял май, но человеку, никогда не жившему в Шотландии, могло показаться, что сейчас ноябрь. Густой туман над морем, видимость не более чем на сто метров, низкое серое небо и сильные волны... - Что, у стариков не было наследников? - спросил отставной моряк. - Нет, сэр, это были молодожены. Она поскользнулась на скалах, упала в море, а он полез ее вытаскивать. Но когда море такое, как сегодня, никому не спастись... Их тела, конечно, нашли - побитые о камни. Представляете, их глаза выклевали голодные чайки... С тех пор никто на этот паршивый остров не зарился... Паромщик посмотрел на Дункансби и торопливо добавил: - Не хочу вас пугать, но и промолчать-то - грех. Все из-за лорда, у которого замок на утесе! Кэвин кивнул - он знал, что сейчас расскажет ему старый моряк...
- Ну вот, наконец-то, прибыли на ваш остров, сэр. Будьте осторожны... Это гиблое место... Старик-паромщик высадил Дункансби на острове, пообещав вернуться через месяц. В случае срочной необходимости Кэвин мог связаться с любым пунктом на Британских островах по рации. Но не связался... В Олдене это сочли вполне естественным: новый хозяин Эвен-Эзера производил впечатление человека, погруженного в себя и не желавшего ни с кем общаться из-за смерти жены. На самом деле в течение месяца на острове развивались столь бурные события, что, когда нашего героя нашли, он был похож на умалишенного...
За окном все так же шел проливной дождь. Состояние Дункансби не улучшилось с тех пор, как он поселился на этом странном острове. Он думал, что должен пройти период адаптации, и тогда... тогда он сможет хотя бы немного отвлечься от грустных мыслей, связанных с кончиной его жены. Кэвин сидел возле камина и мирно потягивал виски из высокого бокала, когда послышались тяжелые удары в дверь. -Вот, дьявол, кого черт сюда мог занести?! - прохрипел новый хозяин острова и встав с кресла-качалки направился открывать дверь. За ней, на пороге, стояли три промокшие до нитки девочки и женщина. - М... мы вас не потревожим? - спросила дама лет сорока. - Да в общем-то нет! Проходите, пожалуйста к старому вдовцу в дом, буду рад вашему присутствию. - ответил Кэвин. Через некоторое время, когда все переоделись и сели за дубовым столом ужинать, хозяин спросил: - Наконец-то вы мне можете рассказать, как вы очутились здесь. Мне было бы интересно услышать ваш рассказ. Девочки сказали, что они - скауты: Сьюзен, Лора и Джейн во главе с инструктором Дорис - отправились в путешествие на катере. Но двигатель по какой-то причине заглох. Они высадились на остров, рассчитывая найти здесь помощь, однако катер по недосмотру унесло в море. - Ясно, нужно срочно связаться с большой землей, иначе вы здесь пробудете до тех пор, пока буря не стихнет, а она, поверьте мне, может продолжаться в этих краях до целого месяца... Отставной моряк подошел к комоду и достал из него увесистый ящик радиостанции. Он поставил его прямо на обеденный стол и смахнул с крышки пыль... - Эвент-Эзер вызывает землю, повторяю, Эвен-Эзер вызывает землю. Прошу отозваться береговую охрану! Прошу отозваться береговую охрану! В наушниках было слышно только шипение эфира, казалось, буря отрезала остров от всего остального мира... - Ну, что, гости мои, нам никто не хочет отвечать. Видимо буря забивает сигнал, который я посылаю на большую землю. Придется переждать, пока она, хотя бы немного, не стихнет... А пока предлагаю всем идти спать. Комнаты свободны. Вы, девочки, можете разместиться в левом крыле здания, а вы, мисс, Дорис, в правом. Постельное белье найдете каждая в своей комнате. Спокойной ночи... Дункансби никогда так рано не ложился спать, но сегодня, эта его привычка походила бы на дурной тон, перед дамами. Он прошел в свою спальню, скинул с кровати огромный, пушистый плед и удобно устроившись на пуховых подушках включил настольную лампу. Лучшим для себя теперь, он считал чтение книг. Сегодня была очередь какого-то бестселлера Стивена Кинга. Он открыл книгу... "Почему отказала радиостанция? - подумал Кэвин. - Она ведь почти новая..." Неожиданно тишину прервал тихий шорох под дверью. Отставной моряк опустил голые ноги на холодный пол и достал из прикроватного столика маленький фонарик. Он осторожно, чтобы не прервать шорох под дверью двинулся к ней. Дункансби приоткрыл дверь... За окном снова послышались удары грома. Он осторожно высунулся наружу. За дверью никого не было. "Кажется я потихонечку схожу с ума. Или меня кто-то пытается водить занос?" - подумал вдовец. Но закрыл дверь и обернулся в сторону кровати. И, о ужас, на ней, в умопомрачительной комбинации черного цвета лежала инструкторша Дорис. - Иди ко мне, милый, - еле слышно прошептала она. Моряк на секунду потерял сознание. Когда же он отошел от шока, то обнаружил что на белоснежном покрывале лежит его покойная жена... Нет, здесь что-то не то... Он протер глаза. Нет, перед ним действительно лежала его покойная супруга и находясь в завораживающей позе, манила его к себе рукой. - Иду, иду, но... ты же... Дункансби открыл глаза, когда было уже утро. Вот наваждение... Сон ли это? Он откинул плед и увидел рядом с собой ту самую черную комбинацию в которую вчера вечером была одета его мертвая супруга и Дорис. В скором времени Кэвин сидел за столом. - Как вам спалось, сэр Дункансби? - хитро спросила инструкторша. Хозяин острова покосился на нее и... Его взгляд упал на темные пятна, похожие на печати от поцелуев, видневшиеся у нее на шее. - Д... д-а-а... в общем-то ничего, спалось... - сбивчиво произнес Кэвин. - Я так и думала. - задорно улыбнувшись ответила Дорис. У отставного моряко в горле встал ком... Весь день прошел, как-то тускло. На улице не произошло никаких изменений, радио эфир молчал. И вот... наступила следующая ночь. Она прошла в тех же тонах, как и прошлая, за исключением хозяйки сна Дункансби. Теперь ею стала... Сьюзен. А дальше... события начали развиваться по тому же сценарию, что и в средневековой легенде. В его постели по очереди побывали все его новые знакомые, причем они каждый раз принимали вид его покойной жены... Хозяин острова начал понимать, что сходит с ума... Через двое суток, утром, в дом ворвалась Джейн, крича, что Сьюэен сорвалась с утеса и лежит на камнях со сломанным позвоночником, но когда Кэвин примчался спасать несчастную, там никого не было. Джейн больше никто не видел. Дорис через некоторое время заболела, и скоропостижно скончалась Лора. И наконец однажды вечером Дорис и Джейн начали растапливать древнюю печь, якобы для того, чтобы испечь хлеб из остатков муки. Дункансби молча смотрел на них и раз за разом прокручивал в голове события последнего месяца. Они подозрительно напоминали те небылицы об острове, о которых ему рассказывал экстрасенс, и которые он услышал от местных жителей. Кэвин с ужасом подумал, что вот сейчас Джейн предложит ему оглушить Дорис и засунуть ее в печь. Так и случилось. А когда он отказался, к нему подошла инструкторша и жутким голосом сказала: "Ты должен сделать это, иначе мы испечем тебя самого, как ты это сделал со своей бедной женушкой!" Последнее, что запомнил Дункансби, это как его схватили за руки и потащили к печи. Глаза он открыл уже в больничной палате...
