Айзек Азимов - Что в имени?
Говоря это, профессор любовно похлопал книгу по переплету.
— Прежде чем иметь дело с незнакомым соединением, — сказал он, полезно заглянуть в Бейлштейна. Он даст метод получения, свойства, ссылки и так далее. Это начальный пункт всякого исследования. Различные соединения перечислены в соответствии с логической системой, ясной, но не очевидной. Я сам в своем курсе органической химии несколько лекций посвящаю тому, как найти нужное соединение в этих шестидесяти томах.
Не знаю, как долго он еще бы продолжал, но я здесь не для того, чтобы слушать курс органической химии. Пора переходить к делу. Я резко сказал:
— Профессор, я хочу поговорить с вами в вашей лаборатории.
Я полагал, что цианид хранят в сейфе, что каждый грамм его на учете, что тем, кто хочет его получить, нужно расписаться. И считал, что существует какой-то способ получить его незаконно. Его нам и нужно отыскать.
И вот я стою с фунтом цианида в руках и знанием, что любой может попросить его или даже взять без спроса.
Профессор задумчиво сказал:
— Их называли «Библиотечные Двойняшки».
Я кивнул.
— Да?
— Но это лишь доказывает, насколько поверхностно судит большинство людей. В них ничего общего не было, кроме случайного совпадения цвета волос и глаз. Что произошло в библиотеке, инспектор?
Я кратко передал ему рассказ Сьюзен, при этом наблюдая за ним.
Он покачал головой.
— Полагаю, вы считаете, что погибшая девушка замышляла убийство.
Мои предположения не для огласки в данный момент. Я сказал:
— А вы?
— Нет. Она на это не способна. Она прекрасно относилась к своим обязанностям. И зачем ей это?
— Тут есть студент, — сказал я. — Его зовут Пит.
— Питер ван Норден, — сразу сказал он. — Относительно неплохой студент, но не очень перспективный.
— Девушки смотрят на это по-другому, профессор. Обе библиотекарши очевидно интересовались им. Сьюзен могла преуспеть больше, и Луэлла-Мэри решила перейти к прямым действиям.
— А потом взяла не ту чашку?
— Люди под стрессом поступают странно.
— Не настолько странно, — сказал он. — Одна чашка была без сахара, так что убийца не стал рисковать. Даже если она перепутала чашки, то сразу бы ощутила сладость во рту. И не получила бы смертельную дозу.
Я сухо ответил:
— Обычно обе девушки пили чай с сахаром. Погибшая привыкла к сладкому чаю. В возбуждении она не обратила внимания на привычную сладость.
— Я в это не верю.
— А какова альтернатива, профессор? Яд подмешали в сахар после того, как в час миссис Неттлер пила чай. Могла это сделать миссис Неттлер?
Он пристально посмотрел на меня.
— А мотив?
Я пожал плечами.
— Боялась, что девушки вытеснят ее с ее места.
— Вздор. До начала семестра она уходит на пенсию.
— Вы тоже были здесь, профессор, — негромко сказал я.
К моему удивлению, он принял это спокойно.
— Мотив? — спросил он.
— Вы не настолько стары, чтобы не заинтересоваться Луэллой-Мэри, профессор. Допустим, она угрожала сообщить декану о каких-нибудь ваших словах или действиях.
Профессор горько улыбнулся.
— Как я смог бы организовать, чтобы цианид взяла нужная девушка? Почему одна чашка осталась без сахара? Я мог подмешать яд в сахар, но не я готовил чай.
Мое мнение о профессоре Родни начало меняться. Он не побеспокоился проявить негодование или изобразить шок. Просто указал на логические слабости моих слов. И мне это понравилось.
Я спросил:
— Что же, по-вашему, произошло?
Он ответил:
— Зеркальное отражение. Наоборот. Я считаю, что выжившая изложила все наоборот. Предположим, Луэлла-Мэри победила с парнем, а Сьюзен это не понравилось, а не наоборот. Предположим, Сьюзен на этот раз готовила чай, а Луэлла-Мэри находилась за библиотечным столом, а не наоборот. В таком случае девушка, которая готовила чай, взяла нужную чашку и осталась живой. Все становится логичным, а не нелепо невероятным.
Это на меня подействовало. Этот парень пришел к тем же заключениям, что и я, так что в конце концов он мне понравился. У меня привычка: мне нравятся парни, которые со мной согласны. Вероятно, таковы все homo sapiens.
Я сказал:
— Это нужно доказать так, чтобы не оставалось никаких сомнений. Каким образом? Я пришел, надеясь, что у кого-то есть доступ к цианиду, а у остальных нет. Это отпадает. Все имеют доступ. Что же теперь?
Профессор ответил:
— Проверьте, какая девушка действительно находилась за столом в два часа, когда готовился чай.
Мне стало ясно, что профессор читает детективные романы и верит в свидетельские показания. Я не верю, тем не менее я встал.
— Хорошо, профессор. Я этим займусь.
Профессор тоже встал. Он настойчиво спросил:
— Я могу присутствовать?
Я задумался.
— Зачем? Ваша ответственность перед деканом?
— Некоторым образом. Мне бы хотелось, чтобы все кончилось быстро и ясно.
— Ну, пошли, если вы считаете, что можете помочь.
Эд Хэтевей ждал меня. Он сидел в пустой библиотеке.
— Я понял, — сказал он.
— Что понял?
— Что случилось. Вывел дедуктивным способом.
— Да?
Он не обращал внимания на профессора Родни.
— Цианид подложен. Кем? Парнем за этим столом, чужаком, тем, что с акцентом — как-там-его-зовут?
Он начал перебирать стопку карточек, на которых записал информацию о всех свидетелях.
Я понял, кого он имеет в виду, и сказал:
— Ладно, неважно, как его зовут. Что в имени? Продолжай, — и это показывает, что я могу быть таким же тупым, как и все остальные.
— Ну, ладно, Иностранец принес цианид в маленьком конверте. И приклеил его к странице книги «Органише…» как там дальше?
Мы с профессором кивнули.
Хэтевей продолжал:
— Он немец, и книга на немецком. Он, вероятно, знаком с ней. Он оставил конверт на странице с заранее выбранной формулой. Профессор сказал, что есть способ отыскать любую формулу, нужно только знать как. Правда, профессор?
— Правда, — холодно ответил профессор.
— Хорошо. Библиотекарша тоже знает формулу, поэтому легко нашла страницу. Взяла цианид и использовала его для чая. В возбуждении она забыла закрыть книгу…
Я сказал:
— Послушай, Хэтевей. Зачем этому маленькому типу все это делать? По какой причине он здесь оказался?
— Говорит, что он меховщик и читает о репеллентах и инсектицидах. С молью бороться. Ну разве не выдумка? Когда-нибудь слышал подобный вздор?
— Конечно, — ответил я, — твоя теория. Послушай, никому не нужно прятать цианид в книгу. Не нужно искать формулу или страницу, если заложен конверт с порошком. Всякий, кто возьмет этот том, сразу его на этой странице раскроет. Ничего себе укрытие!
