Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 7
— Тут можно присесть, — мягко сказал он.
Гааль благодарно кивнул незнакомцу и направился вслед за ним к креслам, но остановился на полпути.
— Мне бы хотелось немного постоять у парапета, если не возражаете.
Незнакомец дружески помахал рукой. Гааль подошел к высокому, по плечо, парапету. Сверху открывалась величественная панорама Трентора.
Землю закрывали хитросплетения построек. Горизонт, насколько доставал глаз, занимали металлические конструкции. Все видимое пространство было одинаково ровного серого цвета. Только несколько прогулочных яхт крутилось в небе. Весь многочисленный транспорт трудился внизу, под металлической корой планеты.
Ни один цвет не оживлял однообразно-серого пейзажа. Ни зелени, ни почвы. Гааль знал, что где-то на Тренторе расположен императорский дворец, занимавший сто квадратных миль, утопавший в цветах и зелени, — маленький островок в стальном океане. Но отсюда его не было видно.
Необходимо как можно скорее отправиться на обзорную экскурсию!
Он впервые по-настоящему ощутил себя на Тренторе, в столице Галактики, в центре человеческой цивилизации. Оттуда, где он стоял, не все было видно… Он не видел звездолетов, приземлявшихся с продовольственными грузами, не знал о существовании тонкой пуповины, связывающей Трентор со всей Галактикой… Он ощущал только могущество человечества, полное и бесповоротное завоевание мира.
Гааль отошел от барьера слегка ослепленным. Попутчик из лифта помахал ему рукой; Гааль подошел и сел рядом с ним.
Незнакомец улыбнулся:
— Меня зовут Джеррил. Вы впервые на Тренторе?
— Да, мистер Джеррил.
— Ну вот, я так и думал. Только Джеррил — это имя, а не фамилия. Да… Трентор захватывающе действует на молодых людей с поэтическим воображением. А сами тренторианцы, между прочим, не очень любят сюда подниматься. Им это на нервы действует, знаете ли.
— На нервы? О, простите, я не представился. Меня зовут Гааль. А… почему им это действует на нервы? Такое величественное зрелище!
— Ваше мнение в данном случае субъективно, Гааль. Если бы вы родились в кубике, выросли в туннеле, потом всю жизнь работали в клетке и проводили отпуск в кабинке «Солнечной комнаты», а потом неожиданно оказались бы на открытом воздухе, думаю, вы бы получили нервный шок. Поэтому детей с пяти лет водят сюда раз в год. Не знаю, на пользу ли им это. Они не хотят отсюда уходить, просто истерики закатывают! Думаю, следовало бы начинать их водить сюда гораздо раньше — как только отнимают от груди. И не раз в год, а каждую неделю. Но на самом деле, и это неважно. Что стряслось бы, если бы они вообще не поднимались наверх? Они счастливы там, внизу, эти люди. Они трудятся на благо Империи. Да, кстати, как вы думаете, на какой высоте мы находимся?
— Полмили? — предположил Гааль и тут же понял, как беспомощно и наивно это прозвучало.
Джеррил улыбнулся:
— Нет. Всего пятьсот футов.
— Как же так? Но только на лифте мы поднимались…
— Да-да, все правильно. Только дело в том, что большую часть времени мы поднимались на уровень первого этажа. Трентор — айсберг. Его подземная часть прорыта на милю вглубь. То есть, девять десятых города скрыто от глаз. Он под дно бывшего океана уходит на несколько миль в глубину. Мы углубились настолько, что можем использовать разницу температур на глубине и на поверхности для снабжения планеты энергией. А вы не знали?
— Нет. Я думал, вы пользуетесь атомными генераторами.
— Когда-то пользовались. Но так дешевле.
— Можно представить!
— Ну и что вы думаете обо всем этом?
Взгляд Джеррила изучающе скользил по лицу Гааля.
— Потрясающе, — ничего не замечая, воскликнул Гааль.
— Если не секрет — что вас сюда привело? Отпуск? Путешествуете, осматриваете достопримечательности?
— Не совсем. То есть, мне всегда хотелось побывать на Тренторе. Но приехал я по работе.
— Вот как?
Гааль понял, что придется объяснить подробнее.
— Я получил приглашение принять участие в проекте Селдона в Тренторском Университете.
— Ага… Прямиком, значит, к Ворону Селдону в гнездо?
— Простите, не понял?
— Я про него говорю, про Гэри Селдона. Просто у нас его так называют. Он предсказывает всякие неприятности, вот его Вороном и прозвали.
— Правда? — неподдельно удивился Гааль.
— Я вам серьезно говорю.
Джеррил, и правда, не улыбался.
— А вы что, работать у него собираетесь?
— Ну да. Я — математик. А… почему он предсказывает неприятности? Какие именно?
— А вы как думаете?
— Понятия не имею. Я знаком с работами доктора Селдона и его группы. Это же теоретическая математика.
— Ну естественно. Опубликованные, — многозначительно подчеркнул незнакомец.
Гааль почувствовал себя неловко.
— Простите, я, пожалуй, спущусь в номер. Очень рад был познакомиться.
Дорник встал и поклонился. Джеррил небрежно помахал рукой.
…В номере Гааля ждал пожилой мужчина. Дорник от неожиданности онемел, потом проговорил сдавленным шепотом:
— Что вы тут делаете?
Мужчина тяжело поднялся из кресла и шагнул навстречу Гаалю, слегка прихрамывая. Глаза у него были живые, веселые, ярко-голубые.
— Я — Гэри Селдон, — сказал он, и Гааль, опомнившись от неожиданности, узнал лицо, которое столько раз видел на журнальных фотографиях.
4
ПСИХОИСТОРИЯ — …Гааль Дорник, пользуясь нематематическими терминами, определил психоисторию как раздел математики, изучающий реакции человеческих сообществ на определенные социальные и экономические стимулы…
…Основное во всех этих определениях — безоговорочное принятие того, что человеческое сообщество велико для того, чтобы статистическая обработка данных давала достоверные результаты. Необходимая численность сообщества может быть определена с помощью Первой Теоремы Селдона, которая гласит…
…Следующее необходимое допущение заключается в том, что само человеческое сообщество не должно догадываться о том, что подвергается психоисторическому анализу, — только тогда реакция будет носить естественный характер.
…Основой психоисторического анализа служат функции Селдона, представляющие свойства, конгруэнтные по отношению к таким социальным и экономическим силам, как…
ГАЛАКТИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ— Добрый день, сэр, — запинаясь, проговорил Гааль. — Я…
