Евгений Лукин - Аренда
— И как теперь быть? — спросил он в замешательстве.
— А надо как-то быть? — усомнился я. — По-моему, насчёт того, чтобы ворон гонять, пункта не было. Хотя… Гарантия безопасности… Может, это и имелось в виду?
Макарка неодобрительно на меня покосился и, хмыкнув, ушёл в дом. Вернулся с увлажнённой половой тряпкой.
— Зараза пернатая… — проворчал он, подходя к кубу.
Стёр единым взмахом следы кощунства — и на шероховатой поверхности обозначилось прозрачное пятно. Такое впечатление, что куб был из стекла, а Макарка снял слой вековой пыли. Снял — и отпрянул.
— Ну вот! — плачуще вскричал он. — Говорил я тебе!..
Ничего он мне не говорил. Это я как раз предлагал ни во что не вмешиваться. Однако в данный момент мне, честно сказать, было не до уточнений. Обмирая от любопытства, я склонился над промоиной и заглянул внутрь. Темновато… И вроде как звёздочки мерцают…
— Может, целиком его протереть?
— С ума сошёл? — Макарка попятился.
— Ну-ка, дай… — я отобрал у него влажную тряпку и приступил.
Спустя пару минут куб исчез. Вернее, на ощупь-то он как был, так и остался, а видимость утратил — за вычетом дюжины плоских бурых мазков, висящих прямо в воздухе. У наших ног лежал квадрат голой земли, местами зеленоватой, местами желтовато-серой, и что-то на нём копошилось крохотное. Стелились дымки, мигали микроскопические вспышки…
— Слушай, — еле выговорил я. — По-моему, там воюют…
* * *Если до сей поры происходящее представлялось нам не более чем нелепым (кому-то за каким-то лешим понадобился кубический метр пространства для хранения кубического метра некоего вещества), то теперь на нас явственно пахнуло чертовщиной.
Боязливо оглядываясь на голый квадрат земли, мы вернулись в хибарку. Хряпнули залпом то, что оставалось в рюмках, и снова выглянули в окно. Куб успел помутнеть — покрылся всё тем же буроватым налётом, обрёл прежние очертания.
Где-то неподалёку рычали двигатели, лязгали гусеницы. Такое ощущение, что к дачному посёлку направлялась колонна экскаваторов. Или бульдозеров. Должно быть, кто-нибудь из соседей, позавидовав Макарке, тоже решил отстроиться.
— Ну а что? — попытался я вернуть себе уверенность. — Мало сейчас наизобретали всякого? Выйти в интернет, посмотреть, как называется…
— Не нравится мне, что там воюют, — сдавленным голосом признался Макарка.
— Кто тебе сказал, что воюют?
— Ты!
Да. Действительно. Сказал…
— Карр!.. — раздалось за окном.
— Пошла ты… — пробормотал Макарка.
— А ну-ка, давай логически! — потребовал я. — Собственно говоря, какая тебе разница, из чего он, этот куб, сделан? Гранит у него там внутри или что другое… Ты сдал землю в аренду. Вот договор. Что тебя, собственно, беспокоит?
— Всё, — последовал мрачный ответ.
Да. Это Макарка, и ничего с ним не поделаешь. Раньше моего друга беспокоило отсутствие источника средств, теперь, как видим, беспокоит его наличие. Чем бы ни занимался Макар Аверьянович — страхи, страхи, страхи, и, как правило, сбывающиеся.
— По-моему, меня опять подставили, — заговорил он, как в бреду. — Зачем вообще аренда? Почему они держат это на чужой территории? Почему не на своей?
— Допустим, своей негу, — предположил я.
Он бросил на меня диковатый взгляд и вновь представил худшее. Стадо механических динозавров, судя по громыханию, пёрло уже через посёлок. Хорошо, что Макарка успел оборудовать внутренний загон для своей белой «ауди», а то бы пришлось сейчас отгонять её чёрт знает куда. Улочка-то узкая.
— Видел, сколько они платят? Цифру видел?
— Видел.
— Да за такие деньги можно целиком участок купить. Обнести забором…
— А! Так забор, значит, не твоя инициатива?
— Нет. Моя…
Тут его, видать, осенило: рот приоткрылся, глаза обезумели.
— А вдруг это они и арендовали? — вопросил он замирающим голосом.
— Кто?
— Ну… те, которые… в кубе… Воюют которые.
Мы уставились друг на друга. Утробное рычание двигателей и полязгиванье траков смолкли. Видимо, тяжёлая строительная техника добралась до нужного участка.
— Так, — сказал я, чувствуя прилив решимости, приключавшийся со мной каждый раз, когда шарики заходили за ролики. — Во-первых, выпей… Выпей-выпей! В себя придёшь… Во-от, молодец! Теперь во-вторых… Ты ж с ними по гаджету по своему общался! Что ж они, получается, из куба этого тебе звонили?
— Куба тогда ещё не было…
— Тем более! Как бы они тебе позвонили, если их не видать совсем?
— Н-ну… могли увеличение дать…
— Ага… Значит, крохотные такие воинственные человечки, но в костюмчиках, очках и при галстуке?
Макарка помолчал, подумал.
— А может, анимация… — тревожно помыслил он вслух. — Графика какая-нибудь компьютерная… Поди разбери…
— Стоп! А посредник? Этот… как его… Ты с ним встречался?
— Нет.
— Как «нет»? Ты ж договор подписывал!
— Договор по почте пришёл.
— Обратный адрес был на конверте?
— Был. Да он и в договоре есть…
Ах да… Я взял со стола копию договора. Поколебавшись, вынул свой сотик, набрал номер.
— Вы позвонили в адвокатскую контору Волшеуха, — известил любезный девичий голос. — К сожалению, Алексей Алексеевич в данный момент отсутствует. Если хотите оставить сообщение, пожалуйста, дождитесь звукового сигнала — и…
Я хотел дать отбой, но телефон отключился сам. Деньги кончились.
* * *— Да кто там грохочет? — с досадой сказал Макарка.
В калитку стучали. Судя по всему, кулаком. Пласт металлопрофиля заметно подрагивал. Ослепительно белые солнечные зайчики отпрыгивали вверх и вниз от точки, куда с той стороны приходили удары.
— Может, арендаторы пожаловали?
— В смысле?
— Выяснить, почему ворон не гоняешь…
— Да иди ты…
Мы вновь покинули хибарку и направились к воротам. Стук не утихал.
— Для грабителей вроде рановато… — пробормотал я.
Макарка не ответил. Достигнув калитки, он отвёл металлический кружок и припал к глазку. (Потрясающе! Дачная калитка была снабжена глазком!) Тут же отпрянул и повернул ко мне искажённое страхом лицо.
— Атас! Машка!.. — произнёс он одними губами. Потом во весь голос: — Минутку! Сейчас за ключом схожу…
Оттащил меня подальше и прошипел:
— Накрой чем-нибудь… Вообще замаскируй…
Я стремглав кинулся к распахнутой настежь хибарке. Едва не провалив крылечко, ворвался внутрь, огляделся. Накрыть… Чем, если у Макарки даже скатерти на столе не водилось? Сдёрнул с топчана потёртый клетчатый плед, под которым обнаружился полосатый матрас, прикрытый дырявой простыней.
