Алексей Васильев - Допинги
— Первая пусть будет «максимальный вес», а вторая… вторая — «последний подход», — усмехнулся Эрмат.
Красавицы в розовом платье прыснула.
— Можно я буду произносить его заклинания? — сердито сказала Даля. — А то он…
Маг кивнул.
— Его первая — «Я твоя, милый. Иди ко мне. Я люблю тебя!», а моя — «возьми меня, Эрмат!». Вторая — «это было прекрасно! Я люблю тебя», — дерзко сказала она. — И пусть она действует сразу на нас двоих. Первые тоже буду говорить я.
— Замечательно. Теперь у вас есть заклинание. Сейчас необходимо проверить ваш организм. Все-таки, это больше медицина, и, к слову, у нас есть все необходимые сертификаты. Итак. Проверим пульс, потоотделение, сделаем кардиограмму… обычная отработанная процедура. Кайяна поможет вам раздеться.
Девушка в розовом платье с улыбкой шагнула к Эрмату. Он не мог оторвать взгляда от ее влажных губ. Вырез на груди был умопомрачительным и обещающим. Бедра туго обтягивал тончайший шелк. Большая, тяжелая, горячая и мягкая грудь на миг прижалась к животу парня.
Наверное, ей понравятся мои мышцы, — довольно подумал он. — Они у меня — что надо.
Р-раз! — и куртка Эрмата вместе с футболкой уже в руках девушки.
«Теперь-то она в этом убедится».
Он, словно невзначай, поиграл мускулатурой.
Кайяна кротко, но решительно нажала на плечи, усаживая его в кресло. Мягкие губы коснулись щеки, обжигая ее сладким дыханием, в ухо вполз сладкий шепот:
— Здесь, здесь и здесь…
Маленькие прозрачные присоски прилепились к телу. Маг смотрел внимательно. Потом достал из складок халата ноутбук. И вдруг вонзил яростно засверкавший взгляд в глаза Эрмата! Тот беспомощно мигнул и застыл.
— У кресла высокая спинка, на неё можно откинуть голову. Кресло слегка поскрипывает под весом. Вы чувствуете спиной гладкую поверхность благородного дерева! — сказал «маг».
— Да, чувствую…
— Вы расслаблены. Вы спите.
— Да…
Эрмат медленно начал проваливаться во тьму.
— Вам нравятся ноги Кайяны! — напористо, с какими-то сутенёрскими интонациями сказал «маг».
— Да…
— Вам нравится ее грудь!
Кайяна скользнула ближе, интимно шепнула:
— Не бойся… скажи…
— Да…
— Сейчас вы больше всего хотели бы заняться…
— Да, да, да!
Потом была чернота.
— Ну, вот и всё. Заклинание выучено. Запомните выбранные фразы и используйте. Если вам не понравится то, за что бились сорок королей — вы можете не платить. Впрочем, уверен, завтра деньги будут у нас — ведь заклинание периодически следует обновлять, его сила постепенно гаснет — а мы не работаем с мошенниками. Впрочем, в вас я не сомневаюсь.
— Что за ерунда? А когда все начнется? — Эрмат помотал головой, надевая одежду.
— Да подожди ты, — с досадой сказала Дана. — Подарочек-то на день рождения…
— Положитесь на вашу спутницу, — улыбнулся маг.
— Теперь я, — сказала Дана, и уселась в кресло.
— Только без этих ваших… штучек, — пригрозил Жан.
— Пройдемте, — мягко сказал маг. — Не беспокойтесь. Вашу спутницу я буду спрашивать только о вас. Мужчины, более склонные к полигамии, легче и сильнее поддаются воздействию незнакомки, потому была необходима помощь Кайяны.
Даля обожгла Эрмата ненавидящим взглядом — у того даже ребра зачесались, в ожидании крепкого и острого тычка.
«Маг» открыл одну из дверей, и Эрмат оказался в крохотном зальчике с ожидаемым «средневековым» дизайном. В центре — могучие деревянные стол с креслом, и «старинный» светильник — электрический, правда. На столе лежали грудой глянцевые журналы — частью медицинские, частью — эротические.
— Можете подождать девушку здесь. Не волнуйтесь, — сказал маг. Увидев, как скептически Эрмат изучает журналы, добавил:
— Наслоение эпох, и неизбежный с тем диссонанс…
Сокрушенно покачав головой, он вышел. Раздался металлический лязг и Эрмат понял, что его заперли. Он страшно обозлился, но еще больше — обеспокоился. Даже набрал эсэмэску с адресом «школы» и отправил приятелю.
Далю пришлось ждать долго — часа полтора. Эрмат здорово извелся, к тому времени, как громыхнул замок.
— Прошу, — сказал «маг». — Теперь вы владеете редчайшим заклинанием, которое безнадежно пытались заполучить сорок королей…
Сзади стояла Даля — целая и невредимая.
— Извините, что заставили ждать, — улыбнулся маг. — Кайяна, проводи гостей.
Девушка довела их до двери и улыбнулась на прощанье.
Оказавшись под дождем, Эрмат обескуражено покрутил головой. На улице уже стемнело, из лилового неба сыпал все тот же мелкий колючий дождь.
Они торопливо пошли по улице.
— Так и не понял, чем эти шарлатаны занимаются, — сказал Эрмат.
— Скоро узнаешь, — ответила Даля. — Ты еще не родился.
— В семь вечера! — возразил Эрмат. — Уже начало восьмого.
— В полдевятого, — отрезала девушка. — Я вчера специально твоей маме звонила, спрашивала.
Пока дошли до метро, у Эрмата промокла куртка, и ему казалось, что на спине нагло расположился огромный слизняк.
— Ерунда какая-то, — всю дорогу повторял Эрмат.
Когда пришли домой, настроение у него совсем упало. Если в этом году и был самый нудный, отвратный и бессмысленно проведенный день — то это был день его рождения.
— Налей шампанского, именинник, — сказала Даля.
Эрмат разлил в два бокала шипящий напиток. Его немного мучила совесть — все же, дареному коню в зубы не смотрят, а Даля, несомненно, хотела преподнести какой-то удивительный сюрприз, и не ее вина, что не удалось — по всему видно, старалась. Потому, не желая ее огорчать, он улыбнулся. Девушка нарезала фруктов. Бокалы, сдвинувшись, зазвенели.
— До дна, — сказала Даля. — А потом — поцелуй меня!
Эрмат едва коснулся ее губ, как Даля отпрянула и сказала:
— Я твоя, милый! А ты — мой! Я люблю тебя!
…Сорок королей, без сомнения, знали, на поиски чего следует отправлять свои сорок армий.
Сердце дрогнуло и, пропустив удар, остановило ток крови. Через миг сознание заполнили клубы пряной грозовой громады. Она исторгла слепящую молнию, которая подожгла застывшую кровь. Организм сотряс багровый удар — это решительно и мощно толкнулось сердце, и пылающая плазма смешалась с пряным туманом. Запертая тесными трубками артерий и вен она превратилась в жидкий огонь, устремившийся вниз. Эрмат задохнулся, чувствуя, как все сильнее и чаще его захлестывают горячие волны.
— Подожди! — захохотала Даля, — теперь я! Возьми меня, Эрмат!
Сладкая тяжесть немедленно овладела всем ее телом, и она была нестерпима. Девушка, не в силах сопротивляться, жалобно вскрикнула, и выгнулась в горячих судорогах.
