Алекс Бор - Чайка
Маленькая чернокрылая птица по-прежнему металась над притихшей Рекой, оглашая небо и землю жалобным криком Вожатый, почувствовав взгляд Мальчика, тихо сказал:
- Слышишь? Плачет...
И его большие пальцы ещё крепче сжали худое плечо Мальчика. Стало совсем больно, и Мальчик, не выдержав, охнул.
- Ой, извини, - смутился вожатый и убрал свою руку с плеча Мальчика. Рука безвольно повисла. - Больно?
- Не-а, - зачем-то соврал Мальчик, и тут же спросил: - А почему она плачет?
- Суженого ищет. А он не отзывается...
- Кого она ищет? - переспросил Мальчик. Он не понял, что означает незнакомое ему слово "суженый".
- Суженого... Жениха, по-современному... Но суженый звучит лучше. Это очень древнее слово...
- А почему он не прилетает к ней?
- Не знаю, - пожал плечами вожатый. И повернулся лицом к Мальчику. И тот увидел, что у вожатого были очень грустные глаза и в них больше не было прежнего мальчишеского задора, да и сам вожатый как-то сник, погрустнел...
- А где её... суженый? - спросил Мальчик.
- Не знаю, брат,-повторил вожатый совсем тихо. - Не знаю, честное слово...- добавил он, словно хотел оправдаться за своё незнание. - Просто есть одна древняя легенда... Очень древняя легенда...- повторил он, почему-то вздохнув. - Я слышал её давным-давно, в детстве... Тебе сколько лет?
- Восемь...
- Счастливый,- почему-то сказал вожатый и улыбнулся каким-то своим мыслям.
Мальчик не понял, почему он так сказал. - Мне было столько же, когда я услышал эту легенду... Или чуть больше...Да нет, точно восемь, как и тебе сейчас... Я ведь не всегда был таким вот большим, - и вожатый, грустно улыбаясь, развёл в стороны свои огромные руки, а потом быстро спрятал их за спину. Словно застеснялся вдруг своих больших сильных рук... Словно горько пожалел о том, что вырос, а не остался восьмилетним мальчишкой... Кажется, эту легенду мне рассказали в этом же лагере. Один старик... Он, наверное, давно уже умер... Хочешь, расскажу?
- А как же! - воскликнул Мальчик.
- Тогда давай спрячемся, чтобы нам никто не мешал...
Они сели на тёплую, согретую жарким дыханием летнего солнца, землю. И зеленая трава, высокая и густая, надёжно спрятала их... И мальчику показалось, что добрый волшебник превратил их в маленьких карликовлилипутов и незаметно перенес в далёкую-далёкую страну, населенную великанами-гуливерами. Очень добрыми великанами, которые никогда не обидят, а наоборот, помогут в грустную минуту. И маленький восьмилетний мальчишка, обиженный своими ровесниками, взору которого сейчас открылся далёкий поднебесный простор с парящими в голубой вышине , почти у самого солнца, чайками, одна из которых, забытая подругами, горько плакала, вдруг внезапно почувствовал , что сейчас должно произойти что-то особенное, нечто такое, что, быть может, навсегда изменит всю его прежнюю очень долгую восьмилетнюю жизнь, и она наполнится новыми, до этого неведомыми ощущениями, которые уже входят неслышными шагами в его чистую детскую душу, почти не знающую забот и тревог, открывая ему что-то очень страшно-интересное и сказочно-необычное. То, что во все времена человек называл влекущим в таинственные края словом "тайна"...
Мальчик сидел напротив вожатого в душистой и ласковой траве, поджав под себя загорелые ноги, и слушал, затаив дыхание, древнюю легенду...
2
В далёкие времена, когда люди были вечно юными, подобно олимпийским богам, и почти бессмертными жила-была на свете одна девушка. И была она прекрасна, как богиня Утренней Зари. Её и назвали так Утренняя Заря. Или просто - Заря. И ничего необычного не было в её имени, потому что в те счастливые времена людей часто называли в честь добрых богов, - в надежде, что священное имя принесёт человеку счастье...
Девушка и правда была очень похожа на богиню. Её большие карие глаза как в зеркале отражали чистое голубое небо, тонкие губы озаряла лучистая улыбка.
А сама утренняя Заря была невысокого роста, стройная и лёгкая, как пушинка. И любили люди Утреннюю Зарю за веселый нрав и доброе сердце.
Пришло время, и полюбила Утренняя Заря юношу, которого звали Сын Рыбака. И жил он в соседнем приморском поселке. И была их любовь прочной, как камень алмаз, и чистой, как горный хрусталь.
Их часто можно было видеть ясными лунными ночами на берегу спокойного синего моря. Всю ночь они сидели на тихом берегу, на большом камне, миллионы лет назад вросшем в песчаную отмель, и золотистая головка девушки-богини покоилась на крепком плече юноши-бога, и сильная рука Сына Рыбака нежно обнимала хрупкий девичий стан... И долго-долго сидели они, прислушиваясь к тихому шепоту набегавших на берег шаловливых волн, всматриваясь в мерцающие огоньки далёких созвездий, единственных, кроме ветра и моря, свидетелей их чистой и высокой любви... Синее море, теплый ветер и далёкие звёзды вслушивались в нежные слова, которые говорил Сын Рыбака Утренней Заре, и искренне завидовали счастью двух влюблённых сердец, - ведь стихиям любовь недоступна... Но и море, и звёзды, и ветер умели хранить тайны, и потому мы никогда не узнаем, чем покорил чистое сердце Зари Сын Рыбака...
Они встречались много вечеров и ночей, и уже жители двух соседних посёлков готовились к свадьбе.
Но пришло время, и ушли рыбаки в море. И проводила Утренняя Заря своего суженного в далёкое и опасное плаванье к северным пределам. И подарила она ему на память красный камешек - Рыбий Глаз, волшебный талисман, который оберегал всех мореплавателей.
И сказала, прощаясь, девушка:
"Возвращайся скорее, милый..."
И ответил ей Сын Рыбака:
"Не беспокойся, я вернусь очень скоро, - и обвил сильными, но нежными руками тонкий стан самой красивой девушки во Вселенной. - Я вернусь, и мы всегда будем вместе..."
Сказал он так - и уплыл. И стала ждать его девушка.
Но не дождалась она своего суженого. Прогневался на людей грозный Морской Царь, которому люди забыли вовремя уплатить дань, ударил золотым трезубцем о морское дно, - и заволновалось море, забурлили высокие волны, налетели буйные ветры - и утонули рыбачьи лодки.
И сгинули навсегда в морской пучине храбрые рыбаки...
И долго рыдала на морском берегу Утренняя Заря. Дни и ночи стояла она на вершине скалы, вглядываясь в туманную даль - не покажется ли белый парус?
Но пустынен был горизонт...
А девушка стояла на скале, заломив смуглые руки, и из ее добрых и ласковых глаз капля за каплей падали в морскую воду слезинки. И становилось море солёным от горьких девичьих слёз...
Три дня и три ночи плакала девушка. Три дня и три ночи умоляла морского царя отпустить на землю суженого.
Но глух был к ее рыданиям Морской царь...
И воскликнула тогда девушка:
