Алан ФОСТЕР - Миссия в молокин
Небольшие корабли, проявляя любопытство, шныряли вокруг, усложняя маневрирование. По счастью, в Арзудуне была широкая гавань, намного шире, чем в родном порту Уоннома. Та-ходинг показал класс маневрирования местным мореходам. Их любопытство и удивление были вполне понятны. «Сландескри» был гигантом, который не шел в сравнение ни с одним из местных судов.
Толпа на берегу состояла, несомненно, не только из восхищенных корабелов, но и из завистливых купцов. Их будет невозможно удержать на расстоянии. Как только появится возможность, они ринутся разглядывать и постигать особенности невиданного сооружения. Ведь здесь ничего не знали о древних земных парусных клиперах, по типу которых Вильямс усовершенствовал корабль-ледоход. Кроме того, на местных производило впечатление обилие металлических частей на гиганте. Металл на Тран-ки-ки был редкостной и дорогой штукой. Этан много повидал ледорезов — и у всех катки были сделаны из дерева, реже — из кости или камня. Пять огромных катков из дюраллоя не могли не поразить воображение местных знатоков.
Матросы на корабле ругались на нерасторопную команду арзудунского дока. Портовиков тоже ошарашили размеры «Сландескри» и они от изумления позабыли свои обязанности. Пришлось нескольким матросам спрыгнуть с катков на настил, чтобы закрепить канаты. Наконец портовая команда, придя в себя, деятельно взялась помогать.
Это был сложный процесс. Для «Сландескри» подошел бы док, каких здесь не было, — втрое длиннее. Таких доков нигде не строили, потому что на Тран-ки-ки не существовало кораблей размером с этот. Та-ходинг, однако, не выглядел растерянным. Как только закрепили нос корабля, он отдал приказ сбросить с кормы ледовые якоря. Они должны были удерживать нос корабля при сильных порывах непрекращающегося ветра.
Ветер, ветер и холод. Этан откинул с лица защитную маску, которая укрывала его чувствительную кожу от жгучего мороза. Только на острове можно было найти какое-нибудь укрытие, чтобы уберечься от беспощадных ветров Тран-ки-ки. Они были такой же принадлежностью планеты, как горячее солнце на райском побережье Новой Ривьеры или в других мирах, например в Амрополосе или Хивеле. Ветры дули по-разному, но никогда не утихали над замершими пустотами океана. В проливе буйствовал свой ветер, но его теснили более теплые потоки воздуха, шедшие с острова. Теперь пролив находился за спиной Этана, его взоры были устремлены к острову.
В густой кобальтовой синеве над ним проносились пышные, постоянно меняющие форму облака. Этан посмотрел вниз. Множество любопытных глаз на дружелюбных физиономиях, поросших серой шерстью, смотрели на него со всех сторон.
— Согласитесь, дружище, мы должны спуститься и все осмотреть, — сказал Септембер, потирая свой выдающийся нос. По отношению к лицу он был тех же размеров, что бушприт к корпусу корабля.
Пока что им приходилось разглядывать город с борта. Множество сверкающих дорожек вились вдоль домов. По ним сновали туда я сюда траны, раскинув руки параллельно земле. Перепончатые соединения раздувались от ветра, как крылья плаща, а точнее, как паруса, которые помогали легко менять галс. Дома казались хаотично разбросанными. Над ними вились дымы, вылетающие из тысяч труб. Над всем главенствовал мощный серый замок.
Поскольку местных жителей, по первому впечатлению, казалось здесь гораздо больше, чем на набережных Уоннома, Этан отметил не без удивления, что замок, при всей его внушительности, был меньше, чем в столице Софолда.
Это, возможно, свидетельствовало о скудности местной жизни, а также о соответствующей ей скромности ландграфа.
Гуннар высказал еще одно предположение:
— Ему на вид не больше дюжины лет, сэр Этан… Этан, и он построен на редкость удобно.
Гуннар не без труда пробрался по палубе и спустился вниз по трапу. Он заметно приободрился, когда ступил на ледяную дорожку. Как и все траны, он чувствовал себя хорошо на скользкой поверхности, а на любой другой был медлителен и неловок. Этан и Сква присоединились к рыцарю и двум его оруженосцам — Сваксусу даль-Джаггеру и Буджиру. Обсуждая маршрут, они дали себя разглядывать пытливым местным транам, которые стояли вокруг — руки по швам, — но при сильном порыве взметнули ими вверх, расправили перепонки и унеслись в город, наверное, рассказывать о своих впечатлениях.
С корабля послышался оклик. Этан обернулся и непроизвольно сощурил глаза от ветра, хотя был защищен маской с очками. Он увидел полную фигурку, склонившуюся над бортом. Фигурка махала ему рукой.
— Когда доберетесь до города, воспользуйтесь номером 22RR, если вас будут беспокоить власти.
Голос звучал четко и повелительно. Колетта дю Кане объяснила что-то тому, кто махал рукой рядом с ней. Это был, конечно, ее отец, Колетта приобняла его, чтобы поддержать.
— Я назвала вам код нашей семьи. Любой официальный представитель сразу же узнает его. Это поможет вам избежать препятствий, когда будете заказывать билеты на ближайший рейс на Землю…
— 22RR, понял.
Этан почувствовал волнение, когда ему показалось, что Колетта хочет что-то добавить. Но в этот момент старик дю Кане пошатнулся, и Колетте пришлось уделить ему все внимание. Вероятно, старика сотрясал кашель — это было видно по движению его рук и наклону фигуры.
Путешественники направились в порт. Гуннар и его спутники старались не обгонять людей и еле-еле передвигали свои шивы.
— Сильная женщина, — восхищенно пробормотал Септембер.
Гуннар спросил у местных, где им лучше подняться в порт? Оказалось, надо забирать влево.
— Сильная, — согласился Этан. — Но, к сожалению, слишком властолюбива.
— О дружище, чего еще можно ожидать от отпрыска богатой семьи?
Конечно, мне не следует волноваться из-за этого. Предложение-то она сделала вам, а не мне.
— Верно, Сква. Но для меня важно ваше мнение. Как вы думаете, что я должен делать в такой ситуации?
— Вы хотите узнать мое мнение? — Септембер широко улыбнулся. Затем улыбка исчезла, и Сква стал выглядеть непривычно серьезным и хмурым. — Вы можете спрашивать моего совета, дружище, о чем угодно. Если это относится к военным действиям — хоть на море, хоть на земле, будь то рукопашная, — Бога ради. Если вас интересует политика — пожалуйста, дам совет. Если вас волнуют вопросы религии, выпивки и закуски — валяйте, спрашивайте. Я могу дать совет вообще по сотне, нет, тысяче разных вещей. И если я даже ни бельмеса в этом не смыслю, все равно рискну дать по дружбе совет. Только не спрашивайте меня, — Септембер приостановился и грозно уставился на Этана, тот от неожиданности отшатнулся. — Не спрашивайте ни о чем, что касается женщин. Слишком мне не везло с ними. Тут я был менее удачлив, чем в политике или в сражениях, или в тысяче других вещей. Так-то, дружище, — добавил Септембер спокойно, ибо спасительное чувство юмора снова вернулось к нему. — Этот выбор каждый делает сам, не прибегая ни к чьему совету.
