Александр Горбовский - НФ: Альманах научной фантастики. Вып. 9 (1970)
Другие индейцы возражали: зачем отправляться так далеко, если среди Багамских островов есть остров Бимини, где бьет точно такой же источник вечной жизни?
Понс де Леон был не единственным из испанцев, слышавшим эти рассказы. Но он оказался единственным, кто решился на свой страх и риск снарядить специальную экспедицию на поиск этого острова. Конечно, если бы слухи касались золота, и средства, и корабли, и участники не заставили бы себя ждать. Но речь шла всего-навсего о бессмертии. Сам же Понс де Леон был уже в том возрасте, когда люди начинают понимать относительную ценность золота и абсолютную жизни.
Вложив все свои средства в покупку трех кораблей, Понс де Леон набирает экипаж и 3 марта 1512 года под пушечную пальбу приказывает поднять якоря. Ветер надувает паруса, и флотилия, созданная для поисков бессмертия, отправляется в путь.
Погода благоприятствовала плаванию, и вскоре на горизонте показались зеленые острова Багамского архипелага. День за днем корабли обходили остров за островом, но все поиски и все расспросы оставались тщетны. Напрасно, не доверяя помощникам, капитан сам сходил на берег и пил из всех источников, какие только попадались на пути. Он пробовал даже воду из зловонных болот острова Бурка. Желанного перерождения не происходило, молодость не возвращалась к нему.
Через двадцать четыре дня после отплытия вахтенный на мачте увидел новую, неведомую землю, которую сначала тоже приняли за остров. Это была Флорида, Так была названа эта земля Понс де Леоном в память о том дне («Песка Флорида» вербное воскресенье), когда он высадился на ее цветущие берега. Разбив своих людей на отряды, капитан отправил их в разных направлениях в глубь неведомой страны. Но один за другим посланные возвращались ни с чем. Образцы воды, доставленной капитану в медных солдатских флягах, не радовали его. Вскоре появились основания и для тревоги. На некоторые отряды напали индейцы. Позднее в одной из таких стычек был ранен и сам Понс де Леон.
С большим трудом, борясь с враждебными ветрами и пассатами, искатели бессмертия возвратились на Пуэрто-Рико. Неужели экспедиции суждено было завершиться полной неудачей? Но нет, в порт вернулось только два судна. Третье, на котором был сам Понс де Леон, продолжало поиски. И упорство было вознаграждено. В конце концов они нашли этот легендарный остров Бимини. Он был покрыт прекрасными лесами и волнистыми лугами, множество чистых и прозрачных источников орошало остров. Но, увы, среди них не было ни одного, который обладал бы свойством возвращать утраченную молодость.
По возвращении в Испанию Понс де Леон был благосклонно принят королем. Ему было высочайше пожаловано звание «губернатора острова Бикини и острова Флориды».
Через несколько лет Понс де Леон, человек, искавший бессмертия, погиб от раны, полученной на Флориде. «Таким-то образом, — назидательно заметил автор одной старинной испанской хроники, — судьба разрушает планы человеческие; открытие, которым Хуан Понс надеялся продлить свою жизнь, послужило сокращению ее».
Но разве не усмешка судьбы: сами жители Пуэрто-Рико, откуда он отправился на поиски вечной жизни, были убеждены, что испанцы, завоевавшие их, бессмертны! Именно поэтому несмотря на все притеснения и произвол, который чинили конкистадоры, гордые индейцы сносили все. И действительно, разве можно представить себе предприятие более безнадежное, чем восстание против бессмертных?
Как это часто бывает, открытие началось с сомнения. Нашелся вождь, который высказал некоторую неуверенность в том, что жестокие белые боги не знают смерти. Чтобы проверить обоснованность такого предположения, решено было провести довольно смелый эксперимент. Узнав, что один молодой испанец по имени Сальседа собирается проследовать через его владения, вождь приставил к нему почетный эскорт, дав своим людям соответствующие инструкции. В соответствии с этими инструкциями, переходя реку, индейцы уронили носилки и держали Сальседу под водой, пока тот не перестал вырываться. Затем они вытащили его на берег и на всякий случай долго и витиевато извинялись перед богом за то, что посмели нечаянно уронить его в реку. Но тот не шевелился и не принимал их извинений. Чтобы убедиться, что это не хитрость и не притворство, индейцы не спускали с испанца глаз несколько дней, то наблюдая за ним исподтишка из высокой травы, то вновь приближаясь и в который раз повторяя свои извинения.
Только после этого индейцы убедились, что их завоеватели такие же смертные люди, как и они сами. А убедившись, в один день и час подняли восстание по всему острову, истребив и изгнав испанцев всех до одного. Правда, ненадолго.
Впрочем, в своем представлении о бессмертии владык обитатели Пуэрто-Рико не так уж далеко ушли от подобных же заблуждений, которые питали куда более цивилизованные народы в отношении своих правителей. Так, во время похода Александра Македонского народы Ближнего Востока считали, что захвативший их царь греков бессмертен. Точно так же, в первые годы воцарения императора Августа подданные его искренне считали своего императора бессмертным.
Готовность поверить в бессмертие правителя была столь велика, что нужно было очень немного, чтобы превратить ее в уверенность. Это понимали, очевидно, западноримские императоры Аркадий и Гонорий (395–408 гг.), в 404 году обнародовавшие эдикт о своем небесном происхождении. Основным аргументом при этом был следующий: «Те, кто осмелится отрицать божественную сущность наших личностей, будут лишены должностей и имущество их будет конфисковано».
Обращаться к императорам с момента обнародования эдикта следовало уже не «Ваше величество», а «Ваша вечность». Судя, однако, по тому, что, кроме эдикта, нам известно и другое — даты смерти обоих императоров, мера эта не обеспечила им вечной жизни.
Со столь же сомнительным результатом титул «бессмертных» вот уже три века носят члены французской Академии наук. Звание это не больше приблизило их к бессмертию, чем членов некоего клуба, и ныне существующего в Лос-Анджелесе, устав которого провозглашает телесное бессмертие всех его членов.
ПУТИ И СРЕДСТВА
Я сказал бы творцу:
— Почему вместо половинного метода — беспрерывного создания новых людей и уничтожения живущих — ты не позволяешь совершенствоваться и жить в вечности тем, кто уже живет!
ШопенгауэрПервые христиане, которые таились в пещерах и пустошах, которых травили дикими зверями на аренах Рима, имели мало общего с пресыщенными и надменными князьями церкви последующих веков. Но кто знал, кто мог помнить тысячи лет спустя, что обязательное безбрачие католического духовенства восходило к представлениям именно этих ранних христианских сект? Первые христиане считали, что вступление в брак, появление детей были первопричиной, лишившей человека вечной жизни. И когда много позднее, в IV веке, известный философ и богослов Августин Блаженный также решительно выступал против брака, он обращался при этом к тем же аргументам.
