Пол Андерсон - Люди неба (пер. О. Кутуминой)
— Всегда пожалуйста, — обрадовался Дон Карлос, — Буду польщен.
Донита Треза беспокойно переминалась на своих легких, стройных ногах.
— Здесь принято танцевать, — пояснила она.
Ее отец рассмеялся.
— Ах, да. Юные леди наверняка потеряли всякое терпение. На продолжение дискуссий у нас хватит времени и завтра, С'ньор капитан. А теперь пусть играет музыка.
Он дал знак. Оркестр ударил по струнам и клавишам. Некоторые инструменты были совсем как у мавраев, в то время, как другие выглядели совершенно непривычно. Сам звукоряд был другим… Это напоминало Стралию, но… на плечо Руори опустилась рука. Оглянувшись, он увидел Трезу.
— Раз уж вы не приглашаете меня танцевать… — сказала она, — можно, я наберусь нескромности, чтобы сделать это самой?
— Что значит «нескромность»? — осведомился он.
Зардевшись, она попыталась объяснить, но у нее это не получилось. Руори пришел к выводу, что это какая-то из местных концепций, неизвестных людям Моря. В это время мейканские девушки и их кавалеры высыпали на пол бальной залы. Несколько секунд он рассматривал их.
— Движения мне незнакомы, — сказал он, — но я мог бы скоро научиться.
Она скользнула в его объятия. Этот контакт был приятным, хотя его не ожидало никакое продолжение.
— У нас получается очень хорошо, — сказала она через минуту, — У вас весь народ такой грациозный?
Лишь позднее до него дошло, что это был комплимент, за который ее следовало поблагодарить; как островитянин, он принял его буквально и, поскольку ему был задан вопрос, попросту на него ответил:
— Большинство из нас проводит много времени на море. Если не хочешь вывалиться в воду, у тебя должны быть развиты равновесие и чувство ритма.
Она сморщила носик.
— Ах, оставьте. Вы серьезны, как С'Осе в соборе.
Руори ответил ей широкой улыбкой. Это был высокий
молодой человек с черной кожей, как у всех людей его расы, но с серыми глазами, которые, как у многих его соплеменников, были памятью, оставленной инглисскими предками. Благодаря тому, что он происходил из Нв'Зеланнии, его тело было разрисовано татуировками не так обильно, как у некоторых федератов. Зато он вплел себе в косичку китовый ус, саронг на нем был из тончайшего батика, а сверху еще была надета рубаха. Его кинжал, без которого маврай чувствовал себя неприлично беспомощным, выделялся на фоне этого наряда: он был старинный, потертый — инструмент.
— Я должен видеть этого Бога, С'Осе, — сказал он, — Ты мне его покажешь? О нет, я различу простую статую.
— Сколько вы здесь пробудете? — поинтересовалась она.
— Сколько сможем. Мы должны обследовать все Мейканское побережье. До сих пор маврайский контакт с мериканским континентом ограничивался одним плаванием от Авайев до Калифорни. Обнаружили пустыню и несколько дикарей. От торговцев с Оккайдо нам приходилось слышать, что дальше на север есть леса, где живут белые и желтые люди, которые воюют между собой. А что южнее Калифорни, нам не узнать, пока туда не съездит экспедиция. Может, ты знаешь, что нас ждет в Юж-Мерике?
— Сейчас уже мало что. Даже в Бразиле.
— Да, но в Мейко цветут красивые розы.
К ней вернулось хорошее настроение.
— А в Нв'Зеланнии колосятся льстивые слова, — хихикнула она.
— Вовсе нет. Мы отличаемся прямотой и правдивостью. Конечно, пока речь не коснется наших морских путешествий.
— И какие небылицы вы будете рассказывать про это плавание?
— Мы будем немногословны. Иначе все юноши Федерации слетятся сюда. Но я могу взять вас на свой корабль, Донита, и познакомить там с компасом. Тогда он всегда будет указывать только на С'Антон д'Инио. Вы станете, так сказать, моей розой-компасом.
Он несколько удивился, что она поняла его слова и рассмеялась. Он провел ее по полу зала, она так легко двигалась в его руках.
Потом, до рассвета, они танцевали вместе столько, сколько допускали приличия, или даже чуть больше, и между ними происходили разные глупости, которые никого, кроме них, не касались. Перед восходом солнца оркестр отпустили, и гости, благовоспитанно прикрывая зевающие рты хорошо ухоженными руками, стали расходиться.
— Как скучно стоять, отвечая на прощания, — прошептала Треза, — Пусть они думают, что я уже пошла спать. — Она взяла Руори за руку и скользнула с ним за колонну, а оттуда — на балкон. Пожилая служанка, приставленная к этому месту, чтобы служить дуэньей парам, выбирающимся туда, заснула на утреннем холодке, накинув на плечи мантилью. Если не считать ее, они оказались наедине среди жасмина. По дворцу проплывал туман, скрывавший своей дымкой город. Где-то вдалеке, на наружной стене стражник прокричал: «В городе все спокойно». К западу от балкона еще стояла тьма, в которой догорали последние звезды. Семь высоких мачт Дельфина засверкали в лучах утреннего солнца.
Треза, дрожа, подошла поближе к Руори. Некоторое время они молчали.
— Помни нас, — наконец попросила она, очень тихо, — Когда ты вернешься к своему счастливому народу, не забывай, что здесь есть мы.
— Как бы я мог? — возразил он, на этот раз серьезно.
— У вас настолько больше всего, чем у нас, — печально заметила она, — Ты же рассказывал мне, как невероятно быстро могут плавать ваши корабли, почти соперничая с ветром, как ваши рыболовные сети всегда возвращаются полными рыбы, как вы разводите китов, и те гуляют стадами, такими огромными, что от них темнеет вода, как вы даже добываете из океана еду и волокно и… — она потрогала пальцем тонкую ткань его рубахи, — Ты сказал, что это сделано из рыбьих костей. Говорил, что у каждой семьи есть свой просторный дом, а у каждого человека чуть ли не… собственная лодка… что даже маленькие дети на самых далеких островах умеют читать, что у вас печатают книги… что вам неведомы те болезни, от которых погибают наши люди… что у вас никто не голодает, и вы свободны. О, не забывай нас, ты, кому улыбнулся Бог.
Тут она, смутившись, замолчала. Он видел, как вытянулась ее шея и затрепетали ноздри, словно он вызвал у нее неприязнь. В конце концов, подумал он, она происходит из породы, которая веками отдавала, а не принимала благодеяния.
Поэтому он подбирал слова с большой осторожностью.
— За это мы благодарны не столько нашим добродетелям, сколько везению, Донита. Мы меньше всех пострадали в Судной Войне, а поскольку наше население живет в основном на островах, нам удается пользоваться дарами моря, которое может нас содержать. Поэтому нам… не было нужды сохранять или восстанавливать утраченные знания и навыки наших предков. Их просто нет. Но мы восстановили отношение к миру, которое было свойственно древним, образ мыслей, это и обусловило разницу, дав рождение… науке.
