Джек Уильямсон - Возрождение земли
Вместо этого Дефорт послал Робо на станцию Тихо, решив создать там место, где мы могли бы укрыться в случае, если что-нибудь действительно произойдет, и сохранить достижения науки, искусства и историю своего мира. Робо используют энергию термоядерной реакции. Они обнаружили замерзшую воду в виде ледяных валунов и пыли на дне полярных кратеров — там, куда не проникает солнечный свет. Тяжелые металлы здесь редкость, но роботы научились использовать металлы утилизированных космических кораблей, завозивших на Луну припасы. Роботы обнаружили никель и железо в местах падения крупного метеорита. Они и по сей день трудятся на Луне.
— А где? — поинтересовался Арни.
— Внизу: в мастерских и ангарах. — Отец взмахнул рукой в сторону ровного взлетного поля за окном, по ту сторону стены кратера. — Роботам не страшна радиация и мелкие катаклизмы. Они обслуживают станцию и заботятся о вас, всегда готовые выполнить любой приказ главного компьютера.
— Да уж, этот механический босс, — пробормотал Арни. — Думает, будто знает все, и его нисколько не интересует, чего хотим лично мы.
— Ну и что с того? — пожал плечами Пеп. — Мы здесь благодаря ему, для того чтобы вернуть Землю к жизни.
— Если это только в наших силах. — Голографический отец, и без того серьезный, нахмурился. — Эта станция — сложный и смелый проект, потребовавший вложения немалых средств. Построить ее оказалось делом непростым. Дефорт рассчитывал, что на строительство уйдет двенадцать лет, но столкновение произошло гораздо раньше, совершенно неожиданно для него. Станция так и не была завершена и снабжена далеко не всем необходимым.
— А то, что столкнулось с Землей, — Таня округлила свои серьезные черные глаза, — как все произошло?
— Это был осколок межзвездной породы десять миль в диаметре. Дефорт только закончил собирать телескопы. Главный компьютер наблюдал за небом, но огромный болид пришел с севера, откуда-то вне эклиптики, где и быть-то ничего не должно было. Он по касательной миновал Солнце и по отклоненной траектории направился к Земле, попав в мертвую зону видимости телескопов.
2
Мы любили своих родителей, а их тела лежали погребенные под слоем серой лунной пыли внизу, за краем кратера. Робо показывали нам это место. Я пытался узнать больше о своем отце и просматривал мерцающие голограммы с его изображением и слушал его голос, но больше всего мне поведал об отце — и о Кальвине Дефорте — его собственный дневник.
Местами читать было трудно, и меня частенько ставил в тупик язык с такими терминами, как «скоростная автострада», «насморк», «ярмарка», значение которых уже давно ушло в небытие, как и то, что они обозначали. Впрочем, голограммы и роботы могли ответить на некоторые вопросы. По книгам и дискам в библиотеке мы учились, исследовали бесценные экспонаты музея.
Отец родился в той части прежней Америки, которая назвалась Кентукки. Его отец был горняком, а мать медсестрой. Накопив денег, они отправили сына в колледж, где он снимал комнату с Дефортом. Парень мечтал о карьере астронавта до тех пор, пока не обнаружилось, что он не различает цвета. Он подрабатывал репортером для газеты и преподавал историю, когда Дефорт пригласил его в Нью-Мексико и предложил работу в «Робо Мультисервис». Тогда эта ныне огромная корпорация была практически ничем.
Мой отец встретился с Дефортом в какой-то съемной конторе близ военной лаборатории, в которой разрабатывались Робо. Каль Дефорт — невысокий подвижный человек — ходил с легкой хромотой, которая осталась после полученной в детстве травмы. У него были русые волосы и голубые глаза, загорающиеся всякий раз, когда он говорил о Робо и своих планах.
— Ты только взгляни на них! — взмахнул он рукой, указывая на пластиковую модель, стоящую возле его письменного стола. — Первые граждане космоса. Луна станет их домом!
Отец мой не был инженером, но он стал верным помощником Дефорта, работая с ним и помогая сколачивать миллионное состояние. Финансовый кризис, который произошел после падения на Землю патагонских метеоритов, сокрушил все планы колонизации Луны, и строительство станции Тихо серьезно осложнилось. Корпорация почти обанкротилась. Дефорт метался по материкам и континентам, стараясь получить частную поддержку и государственные субсидии.
«Моя главная задача состояла в том, чтобы набрать персонал для станции, — писал отец в дневнике. — Людей, обладающих необходимыми знаниями и навыками, которые, в случае если события обернутся худшим образом, помогли бы Земле оправиться от нанесенного удара. Мы искали специалистов, преданных своему делу, которые не пожалели бы времени и внесли в память главного компьютера все, что знали сами. Кроме всего прочего, они предоставили бы образцы тканей для замораживания, которые впоследствии можно было бы использовать. Мы искали тех, кто по доброй воле прошел бы тренировку на выживание в космосе и полетел на Луну, чтобы поучиться существовать и там».
Желающих оказалось немного. Как сказал моему отцу один выдающийся специалист по молекулярной биологии, прошло шестьдесят пять миллионов лет с тех пор, как юкатанский метеорит смел с лица Земли динозавров. И, по его мнению, до следующей глобальной катастрофы оставалось не меньше. Над отцом довлел груз неотложных дел там, на Земле.
И все-таки ему удалось убедить нескольких добровольцев. Самым первым пожелал участвовать в проекте Педро Наварро, который на тот момент уже являлся служащим корпорации. Он прошел подготовку для астронавтов и работал космическим пилотом, перевозя грузы и Робо для предполагаемой колонии на Луну. Педро был моложе и симпатичнее моего отца, к тому же хорошо ладил с людьми. Он с готовностью согласился доставить на станцию все, что потребуется.
В поисках необходимой информации о том, что нужно сохранить в случае, если все культурные ценности мира будут утрачены, отец познакомился с Дианой Ласард, сотрудницей Библиотеки Конгресса. Худощавая женщина с невыразительным лицом, строгими манерами и консервативными нарядами, она с готовностью делилась информацией, но пойти на что-либо большее не решалась.
Диана отшатнулась от предложения оставить свою вашингтонскую квартиру и полететь на Луну даже на пару недель тренировок. Артефакты, которые, по ее мнению, нужно было сохранить, оказались до ужаса дорогими. Отец упорно торговался, когда дело касалось редких книг и картин, не слишком настаивал на своей цене, когда речь шла об экспонатах, за которые Дефорт мог себе позволить заплатить. И в конечном итоге наша небольшая станция заполнилась книгами, компактными дисками и произведениями искусства, которые, на взгляд Дианы, помогли бы взрастить исчезнувшую цивилизацию.
