Айзек Азимов - Небывальщина
— Это черт знает что, — оскорбился Прентисс. — Уж не хотите ли вы убедить меня, что я верю в сказки? Считаю своим долгом сообщить вам, что я полный рационалист.
— Неужто? Когда я впервые тебе явился, у тебя мелькнуло было сомненьице по части снов и галлюцинаций, но ты говорил со мной, ты принял меня как факт. Твоя жена, наверно, завизжала бы и забилась в истерике…
Прентисс молчал. Он не мог придумать никакого ответа.
— В том-то и горе, — признался эльф уныло. — Практически все вы, люди, позабыли о нас с тех самых пор, как мы вас покинули. Ваши умы закрылись для нас, сделались бесполезными. Конечно, детеныши ваши верят еще в легенды о “маленьком народце”, но их мозги недоразвиты и годны лишь для самых простых процессов. Повзрослев, они тут же теряют веру. Честно, я и не знаю, что бы я делал, если б не вы, писатели-фантасты…
— Что вы имеете в виду?
— Вы принадлежите к тем немногим взрослым, которые еще способны поверить в наше существование. Ты, Прентисс, более всех других. Ведь ты сочиняешь свои фантазии вот уже двадцать лет…
— Вы не в своем уме. Я вовсе не верю в то, что пишу.
— И не хочешь, а веришь. Сие от тебя не зависит. В том смысле, что если уж пишешь всерьез, то всерьез принимаешь и сюжет, и все, что к нему относится. Один—два абзаца — и вот уже твой мозг обработан настолько, что способен войти в контакт… Но к чему спорить? Я же тебя использовал. Ты видел, как загорелась лампочка. Так что придется тебе отправиться вместе со мной…
— Но я не хочу! — Прентисс скрестил упрямо руки. — Или вы можете заставить меня против воли?
— Мог бы, но насилие, видимо, принесло бы тебе вред, а этого не хочу я. Предположим, будет так. Или ты отправляешься со мной добровольно, или я пропускаю ток высокого напряжения через твою жену. Насколько я понимаю, у тебя в стране принято казнить врагов государства именно таким способом, так что тебе, вероятно, подобная мера не покажется слишком уж отвратительной. Не хотелось бы мне выглядеть чрезмерно жестоким даже по отношению к человекообразному…
Волосики на виске у Прентисса начали слипаться от пота.
— Погодите, — сказал он, — не делайте ничего такого. Давайте еще раз все обсудим…
— Обсудим, обсудим… Мне это надоело. У тебя, конечно, есть молоко. Не очень-то ты заботливый хозяин, если не предложил мне освежиться по собственному почину…
Прентисс постарался припрятать возникшую у него мысль, схоронить ее как можно дальше, в самой глубине сознания. Он произнес небрежно:
— У меня найдется кое-что получше, чем молоко. Сейчас, минуточку…
— Ни с места! Позови жену. Пусть она подаст.
— Но я не хочу, чтоб она вас видела. Она еще испугается…
— Не волнуйся, — сказал эльф. — Я управлюсь с ней так, что она не почувствует ни малейшей тревоги…
Прентисс поднял руку.
— Учти, — предупредил эльф, — как бы стремительно ты ни напал, электрический ток прошьет твою жену насквозь неизмеримо быстрее…
Рука упала. Прентисс сделал шаг к дверям кабинета.
— Бланш! — крикнул он на лестницу. — Принеси банку с гоголь-моголем и стаканчик, ладно?
— Что такое гоголь-моголь? — спросил эльф.
Прентисс постарался вложить в свой ответ весь энтузиазм. на какой только был способен.
— Это смесь молока, сахара и яиц, взбитая и восхитительно вкусная. Простое молоко по сравнению с ней совершеннейшая ерунда…
Вошла Бланш с гоголь-моголем. Ее миловидное личико ровным счетом ничего не выражало. Хотя она взглянула на эльфа, но осталось непонятным, видит ли она его.
— Пожалуйста, Ян, — сказала она и присела на старенькое, крытое кожей кресло у окна. Руки ее безвольно упали на колени. Какое-то время Прентисс с тревогой смотрел на жену.
— Вы что, собираетесь так ее здесь и оставить?
— За ней будет легче следить… Ну что же ты, предложишь мне свой гоголь-моголь?
— О, конечно! Пожалуйста!
Он налил густую белую жидкость в стаканчик для коктейлей. За два дня до того он приготовил пять таких банок для своих друзей из Нью-Йоркской ассоциации фантастов и щедрой рукой замешал туда вино, поскольку хорошо известно, что фантасты именно это и любят.
Антенны эльфа яростно затрепетали.
— Небесный аромат, — пробормотал он.
Кончиками тоненьких своих лапок он обнял стакан за донышко и поднял его ко рту. Уровень жидкости в стаканчике сразу упал.
— Когда твой детеныш вернется из так называемой школы? — спросил эльф. — Он мне нужен.
— Скоро, скоро, — ответил Прентисс нервно. Он взглянул на ручные часы. Действительно, Ян-младший должен был появиться, пронзительно требуя пирога с молоком, минут эдак через пятнадцать, не позже.
— Подливайте себе, — настойчиво сказал Прентисс, — подливайте…
Эльф весело прихлебывал.
— Как только детеныш будет здесь, — заявил он, — ты сможешь идти.
— Идти?
— В библиотеку и сразу обратно. Ты возьмешь там книги по электронике. Мне нужно точно знать, как строят телевизоры, телефоны и все такое прочее. Мне нужны инструкции по телефонной связи, правила производства вакуумных ламп. Все как можно точнее, Прентисс, и как можно подробней! Перед нами стоят огромные задачи. Нефтепромыслы, перегонка бензина, моторы, научная агротехника. Мы с тобой построим новый Авалон. Технический. Волшебную страну по последнему слову науки. Новый, небывалый мир!..
— Великолепно! — воскликнул Прентисс. — Но не забывайте про свое питье…
— Вот видишь! Ты уже загорелся моей идеей. И ты будешь вознагражден. Ты получишь дюжину самок человекообразных для себя одного…
Прентисс опасливо глянул на Бланш. Никаких признаков, что она это слышала, но кто знает?..
— А какой мне прок, — сказал он, — от дюжины сам… женщин, я хотел сказать?
— Не прикидывайся, — осадил его эльф, — будь правдив. Вы, человекообразные, известны моему народу как распутные и лживые созданья. Вот уже много поколений матери пугают вами свое потомство!..
Он поднял стакан с гоголь-моголем и, провозгласив:
— За мое потомство! — осушил его.
— Подливайте себе, — сказал Прентисс сразу же, — подливайте.
Эльф так и сделал.
— У меня будет много детей, — сказал он. — Я продолжу и разовью расу суперэльфов. Расу электр… — он икнул, — электронных чудодеев, расу необозримого будущего…
Громко хлопнула дверь внизу, и юный голос позвал:
— Мам! Эй, мама!..
Блестящие глаза эльфа, пожалуй, были слегка затуманены.
— Затем мы приступим, — говорил он, — к перевоспитанию человекообразных. Некоторые и сейчас верят в нас, остальных мы будем, — он опять икнул, — учить… Настанут прежние времена, только еще счастливее: эльфократия будет становиться все совершеннее, сотрудничество все теснее…
