Крис Роберсон - Древний Марс (сборник)
Юрий Гагарин, Алан Шепард, Джон Гленн.
И «Маринер»… о этот «Маринер»…
Именно он положил конец славным дням Древнего Марса… а также его сестры Древней Венеры под влажным облачным покрывалом, с её затонувшими городами, бескрайними болотами и перепончатоногими венерианцами. «Маринер-2» (запущенный в августе 1962 г.) первым пролетел рядом с Венерой через три с половиной месяца после запуска. Затем «Маринер-4» (ноябрь 1964) таким же образом поклонился Марсу, облетев его. «Маринер-5» (июнь 1967) был следующим венерианским аппаратом. «Маринер-6» (запущенный в феврале 1969) и «Маринер-7» (март 1969) исследовали Марс вместе. «Маринер-8» был утрачен, но точно такой же «Маринер-9» (май 1971) вышел на околомарсианскую орбиту в ноябре того же года и присоединился к Фобосу и Деймосу в качестве третьего спутника Красной планеты. А последний аппарат программы «Маринер-10» пролетел не только мимо Венеры, но и возле Меркурия, доказав, что тот, вопреки бытовавшему мнению, вовсе не постоянно повернут к Солнцу одной и той же стороной.
Всё это было бы ещё увлекательнее, да только…
Открытый НАСА Марс не имел ничего общего с Марсом Персиваля Лоуэлла и Эдгара Райса Берроуза, Ли Брэкетт и Кэтрин Мур. Автоматические аппараты «Маринер» не обнаружили ни следа марсианских городов – ни живых, ни мёртвых, ни угасающих. Ни тарков, ни тоутов, никаких жителей Марса любого цвета. Не было найдено подтверждения существованию ни сети каналов Лоуэлла, ни борозд Скиапарелли. Вместо этого кругом были кратеры – на деле Марс куда больше походил на Луну, чем на Барсум. А Венера… под слоем облаков вместо болот, динозавров и перепончатоногих венерианцев бурлил сущий ад ядовитых сернистых вулканических газов, слишком горячих для человека.
Данные «Маринера» воодушевили учёных во всём мире и пролили свет на истинную природу ближних планет Солнечной системы, но у людей, читающих и пишущих научную фантастику, вроде меня, к восхищению примешивалась и доля разочарования. Это был вовсе не тот Марс, куда нам хотелось попасть. И подавно не Венера, о которой мечталось.
Я так и не написал своей марсианской истории. А также венерианской, меркурианской или происходящей на других «утраченных» мирах моей юности, где разворачивалось действие стольких чудесных рассказов 30–50-х годов. И не я один. После «Маринеров» наша братия переключила внимание уже на звёзды в поисках экзотического антуража и разнообразных инопланетян, которым поблизости совсем не осталось места.
Писатели-фантасты не совсем обделили Марс вниманием и после открытий «Маринера». Время от времени действие их произведений происходило там, но это был уже «новый Марс», настоящий, зафиксированный камерами «Маринера»… где каналам, покинутым городам, песчаным мышам и марсианам решительно негде было скрыться. Самой впечатляющей получилась отмеченная наградами трилогия Кима Стэнли Робинсона «Красный Марс», «Зелёный Марс» и «Голубой Марс» – о колонизации и терраформировании четвёртой планеты от Солнца.
Но в целом число научно-фантастических вещей, действие которых разворачивалось на Марсе и других ближних планетах, после «Маринера» существенно сократилось по понятным причинам. Настоящий Марс просто оказался менее интересным по сравнению со своим фантастическим предшественником. Лишённая воздуха и жизни, мёртвая пустынная планета на снимках «Маринера» никак не могла с достаточной убедительностью поддержать ни бурные межпланетные страсти героев Берроуза, Брэкетт и Мур, ни даже более элегичные, как у Брэдбери и Желязны. Теперь, если велась речь о возможности жизни на Марсе, то имелись в виду микробы или в лучшем случае какие-нибудь лишайники, но никак не песчаные мыши или тоуты. И хотя регистрация марсианских проявлений жизни, несомненно, крайне возбудит астробиологов и прочих исследователей космоса, но ни один микроб не обладает притягательностью Деи Торис.
Лишайники тем не менее возобладали. Дею Торис с прочими марсианами отправили в космические просторы или на дальнюю полку… почти в небытие. При съёмке новой версии «Войны миров» в 2004 году Стивен Спилберг уже не называет пришельцев марсианами, как Герберт Уэллс или Орсон Уэллс в своей радиопередаче, как в серии комиксов «Иллюстрированной классики» или фильме 1953 года Джорджа Пэла, но лишь некими инопланетянами. У Спилберга они прибывают на Землю на молниях (!), а вовсе не в цилиндрических аппаратах, продукте высокоразвитого, холодного, бесчувственного интеллекта, преодолевших космические бездны. И марсиан не хватает не только мне…
Тут мы подходим наконец к нашему «Древнему Марсу» – той антологии, которую вы держите в руках, сборнику, куда вошло пятнадцать новых рассказов о Древнем Марсе, утраченном Марсе, Марсе каналов, покинутых городов и марсиан. За очень небольшим исключением авторы сборника начали писать уже после «Маринера». Подобно мне, они выросли, читая о Древнем Марсе, но не имели возможности о нём написать. Тот Марс, казалось, исчез навеки.
Но, может, и нет.
Несомненно, Марс Персиваля Лоуэлла, Нормана Бина, Ли Брэкетт, Кэтри Мур и Рэя Брэдбери не существует, но разве это означает, что о нём нельзя написать? Научная фантастика принадлежит к романтической традиции, а романтические истории всегда имели к реальному миру опосредованное отношение.
Авторы вестернов продолжают писать о Диком Западе, на деле никогда не существовавшем в таком виде, ибо «реалистические вестерны» о фермерах, а не о метких стрелках расходятся не ахти как хорошо. Детективщики продолжают создавать серии о частных сыщиках, успешно раскрывающих таинственные преступления и ловящих серийных убийц, в то время как настоящие следователи большую часть времени просиживают за столом, разбирая фиктивные иски к страховым компаниям, и выслеживают неверных супругов по дешёвым мотелям, чтобы раздобыть фотодоказательства для бракоразводного процесса. Авторы исторических романов повествуют о давних временах и далёких странах, от которых не осталось почти никаких свидетельств, а действие фэнтезийных романов и вовсе происходит в абсолютно вымышленных краях. Поскольку, по справедливому замечанию такого признанного столпа фантастики, как Джон Кэмпбелл-младший, научная фантастика есть одна из разновидностей вымысла.
И пусть пуристы от научной фантастики и прочие несгибаемые правилолюбы сколько хотят отказывают таким историям в праве быть «истинной научной фантастикой». Отнесите их к «космической опере», «космофэнтези», «ретро-фантастике», «фэнтезюшке» – да к чему хотите. Для меня это – рассказы и, как все рассказываемые истории, коренятся в воображении. И, если подумать, фантазия всегда увлекательнее «реальности».
