Брайан Олдисс - Переводчик
Ваш экс-слуга в отчаянии, вот кто я, высокоуважаемый Подписывающий, я Ваттол "Большая Голова" Форли".
Гребень на сморщенной от старости голове Подписывающего Синворета дрожал от гнева, направленного не только против Ваттола Форли. По его мнению, череда сменяющих друг друга бездарных министров привела к тому, что Министерство Колониальных Дел становилось все менее компетентным в своих делах. По мере того, как уходили года, Синворет все более убеждался, что нигде ситуация не была такой, как во времена его молодости, и письмо Форли лишь подтвердило это.
Он подошел к узорчатому стулу, сел на него и разложил бумаги Форли на столе. Документы оказались именно такими, как он и предполагал.
Копии подписанных Пар-Хаворлемом внутренних распоряжений, вводящих расовые ограничения.
Копии приказа армии, разрешающего стрелять в любого землянина, замеченного в полукилометре от главной дороги.
Копии инструкций земным властям о передаче произведений искусства властям Партассы "под вечную защиту" взамен за ничего не стоящие гарантии.
Рапорты из отделений Подкомиссии на Земле, содержащие подробности, касающиеся принудительных рабочих лагерей.
Копии нескольких договоров с гражданскими контрагентами, горнодобывающими предприятиями, руководителями межпланетных линий и военными советниками - "один из последних, это Генерал Звезды на Кастакоре" - все до единого содержащие пункты и расходы, значительно превосходящие лимиты, установленные для Комиссии 5Ц.
На первый взгляд это напоминало финансовые преступления. Документы, большинство из которых было фотоснимками, раскрывали систематическое принуждение и ограбление местного населения. Когда-то Подписывающий уже имел дело с такими документами. В обширной империи Партассы имелось много возможностей для злоупотреблений. Моральный распад ширился, несмотря на усиленную борьбу.
Одновременно и, пожалуй, не менее часто, недовольные служащие пытались уничтожить начальников, которых обвиняли в своих неудачах.
Синворет сохранил твердость мышления, разум его был холоден, как рыбья кровь. Он встал, подошел к окну и открыл его, глядя на лес башенок, образующих район крупнейшего города Галактики. Потом, повернув глазные стебли, посмотрел в небо, где раскинулась собственность Партассы - четыре миллиона миров. Мысль, что ни один нул, ни одна комиссия, ни один компьютер не может знать даже миллиардной части того, что там происходит, отрезвила его.
Не поворачиваясь, он нажал звонок. Немедленно явился молодой секретарь, улыбающийся и распластавший свой гребень. Может, форли был просто таким же карьеристом?
- Что у нас на сегодня первым пунктом? - спросил Синворет.
Секретарь сообщил ему.
- Отмените это. Я хочу, чтобы вы проверили Центральную Картотеку и доставили мне все доступные данные, касающиеся планеты Земля из Системы 5417 ГАС Вермилион и Графа Хаворлема, Губернатора планеты. И запишите меня на завтра к Верховному Советнику.
Зал Аудиенции Верховного советника находился в самом центре огромного нового здания, в котором располагалась и контора Синворета. Явившись туда, Синворет облегченно вздохнул, увидев Советника, пожилого нула по фамилии Грейликс. Кроме него в зале был только робот-магнитофон.
- Входи, Армаджо Синворет, - приветствовал его советник, поднимаясь на ноги. - Давно мы не встречались частным образом.
- Предупреждаю, что пришел с официальной просьбой, Верховный, - сказал Синворет, на мгновенье соприкоснувшись глазным стеблем со своим начальником. - Мой секретарь, договариваясь о встрече, переслал также копии некоторых документов.
Грейлик указал на пачку голубых листочков на столе.
- Ты имеешь в виду документы Форли? Они здесь. Садись и поговорим об этом, если хочешь. Это дело скорее для департамента Правонарушений и Психического Порядка, чем для нас.
- Нет, Верховный, я считаю иначе и пришел просить разрешения мне отправиться на Землю.
- Ты хочешь ехать на Землю? Зачем? Чтобы изучить ситуацию, описанную этим уволенным Третьим Секретарем? Тебе не хуже меня известно, что эти доказательства, вероятно, фальшивые. Сколько раз слышали мы о таких высосанных из пальца обвинениях со стороны подчиненных, уволенных за серьезные недостатки!
Синворет невозмутимо кинул.
- Это верно. Форли прислал нам доказательства в виде документов, а при современных методах фальсификации мы уже не можем верить таким доказательствам. Более того, это фотостатические копии. И все же чувствую необходимость действовать и прошу разрешить мне отправиться на Землю с целью изучения ситуации.
- Разумеется, это можно сделать. Дело несложное. Мы официально отправим тебя с инспекцией.
- Значит, ты мне поможешь?
Верховный уклончиво шевельнул гребнем.
- Полагаю, официально я не могу тебе отказать. Рапорты относительно злоупотреблений следует либо подтверждать, либо опровергать. Однако частным образом я хотел бы напомнить тебе кое о чем. Ты один из наиболее ценных Подписывающих и в молодости активно работал в неприятных пограничных секторах вроде Вермилиона. У тебя опыт нескольких Комиссий, ты старый, твердый нул, Армаджо Синворет.
Подписывающий Синворет прервал его, смущенно улыбаясь, однако начальник продолжал:
- Однако ты стар, как и я, и должен помнить об этом. Сейчас ты хочешь отправиться на какую-то дрянную планетку в двух годах пути отсюда. Ты потеряешь четыре года - по крайней мере четыре года - чтобы удовлетворить минутную прихоть. Если тебе нужен отдых, езжай в отпуск.
- Я хочу поехать на Землю, - сказал Подписывающий Синворет, шевеля гребнем.
Теребя складки рукавов, он обошел длинную комнату.
- Может, мы и стареем, Верховный, но по крайней мере мы честные нулы и в наших руках честь империи. Ты знаешь, что рапорты о злоупотреблениях приходят довольно часто, и самое время, чтобы кто-то ответственный занялся ими лично, вместо отправки Контролеров Доброй Надежды, которые тут же продадутся и после возвращения заявят, что все в порядке. Меня подкупить нельзя, я слишком упрям и слишком богат. Позволь мне поехать! Если, как ты говоришь, это минутная прихоть, отнесись к ней снисходительно.
Он замолчал, заметив, что говорит более резко, чем собирался. Замечание о возрасте задело его. Верховный мягко улыбнулся, и это еще более задело Синворета: он не терпел, когда его успокаивали.
- О чем ты думаешь? - спросил он.
Верховный не стал отвечать на вопрос прямо.
- Получив бумаги Форли, я, разумеется, запросил в Центре его дело. Он очень молод: всего пятьдесят шесть. Выехал с Партассы на Земю, оставив четыре тысячи бьяксисов карточных долгов.
