Михаил Кликин - Последний солдат последней войны
Доктор Раксин отвел глаза.
- Послушайте, Катис. Это бред, что вы мне рассказали. Я не большой специалист в... этих отклонениях... в психике... но... Мне надо посоветоватся с коллегами. - Он рывком встал, подхватил свой чемоданчик и быстро вышел.
- Приведите ко мне человека! - крикнул вслед ему Катис.
Дверь захлопнулась.
Пока Катис спал, убаюканный тихим шепотом гипноустановки, на втором этаже башни, в небольшой комнате, где вместо мебели вдоль стен выстроились разнокалиберные мерцающие экраны, проходило экстренное совещание.
- Он догадался, Шеф, - сказал доктор Раксин. - И догадался достаточно давно.
Высокий, слегка сутулящийся человек, в черных волосах которого проглядывала седина, нахмурил свои густые, сросшиеся на переносице брови:
- К вечеру я хочу видеть подробный доклад. Изложите все, не пропуская ни малейшей детали.
- У нас есть записи.
- Сделайте копии и проложите к делу.
- Мы можем посмотреть их прямо сейчас, - вмешался Свитес.
- Здесь?
- Конечно, Шеф.
- Давайте.
- Одну минуту, - Свитес повернулся к компьютеру, кисти его легко порхнули над клавиатурой, пальцы хищно клюнули клавиши. На самом большом мониторе появилась картинка: кровать, Катис, доктор Раксин. Скрытая камера снимала из угла сверху и поэтому лица были плохо видны.
- ... Вы не дышите, - говорил Катис, горестно качая головой. - Ваши ноздри неподвижны, ваша грудь не поднимается. Вы глотаете воздух лишь тогда, когда говорите...
- Вам кажется, - доктор на мониторе выглядел так, словно только что получил мощнейший удар в челюсть, от которого все никак не может оправится.
- Не перебивайте!.. Вы не дышите, но не это самое главное. Вы не стареете, вот что. Конечно...
Храня молчание, Свитес, Шеф и Раксин досмотрели запись до того места, где доктор сорвался и выбежал из комнаты. И из кадра.
- Приведите ко мне человека! - поднимаясь на локте, крикнул Катис с экрана. - Я хочу видеть настоящего человека, - повторил он уже чуть тише, после того, как хлопнула закрывшаяся дверь. Совпадение или нет, но эти слова старик сказал прямо в камеру...
- Все-таки он не знает самого главного, - сказал Шеф, когда Свитес остановил запись.
- Сколько ему понадобится времени, что понять остальное? - спросил доктор.
- Я думаю, ему надо все рассказать, - высказался Свитес.
- Все? - вздернул брови Шеф.
- Да.
- А я против! - вскинулся Раксин. - Это будет для него ударом. Он не выдержит. Не забывайте, что он стар. Очень стар.
- Мы это помним, - хмуро ответил Шеф. - Так что вы предлагаете, доктор?
- Я?.. Я?..
- Да, вы.
- Ну, не знаю.
- Чистка?
- Нет... Я не уверен, что это лучший вариант. У него и без того прогрессирующий склероз, а чистка... Нет-нет. Только в крайнем случае, когда уже не останется ничего другого.
- То есть вы считаете, что сейчас не крайний случай?
- Я не знаю! В конце-концов я всего-навсего доктор. А не шеф. Вы здесь шеф, вам и решать.
- Да, решать мне... Ну, а вы что думаете, Свитес?
- Я думаю, что надо попробовать вариант 2-А.
- Говорите по-человечески, Свитес! - Шеф нахмурил брови. - Что это за 2-А?
- Месяц назад я представлял вам список возможных экспериментов. Там был вариант 2-А. Реакция объекта на истину.
- Ах это! Помню. То есть вы хотите пронаблюдать, как Солдат отреагирует на правду?
- Хотя бы на часть правды.
- А я против, - вновь высказался Раксин.
- Помолчите, доктор. Вы верно заметили, что решать мне.
- Не буду молчать! Последний Солдат - это мировое достояние. Это наше прошлое, наша история, наши корни. А вы собираетесь его попросту убить. Неужели вы не понимаете, что он этого не перенесет, не выдержит? Я категорически против!
- Хватит, доктор. Мы уже слышали ваше мнение.
- Здравствуйте, Солдат!
Катис открыл глаза.
- Что за черт? Вы кто?
- Меня зовут Шеф.
- Хорошее имя, - хмыкнул Катис. Он сел на кровати, пристально всмотрелся в нового посетителя.
- Можете не вглядываться. Жилка на шее у меня не бьется и воздух я глотаю лишь тогда, когда говорю.
- Хорошее начало. Вранья больше не будет?
- Не будет.
- Присаживайтесь. Знаете, у меня сегодня День Рождения.
- Я постою. Поздравляю.
- Как вам угодно. Спасибо.
Они открыто смотрели друг на друга. Оценивали.
- Так как мы построим нашу беседу? - спросил Катис. - Я буду задавать вопросы, а вы на них отвечать или же вы сразу все мне расскажете?
- Что вы хотите знать?
- Прежде всего, почему я здесь заточен, словно какой-то преступник?
- Вы свободны.
- Я свободен? Свободен!? - Катис хохотнул. - Конечно, все относительно. Я свободен в пределах башни. Вот эта комната, ванная, туалет, библиотека, рабочий кабинет, в который я уже несколько месяцев не заглядывал. И темные, полные сквозняков коридоры, ведущие в никуда, оканчивающиеся тупиками. Но моя настоящая свобода там, - он протянул руку к окну, - за толстым стеклом. Эти леса, солнце, небо. Ветер, который колышет верхушки деревьев, и я вижу его, но не могу почувствовать. А вы говорите "свободен". Шестьдесят лет я сижу на одном месте...
- Шестьдесят восемь, - тихо поправил Шеф.
- Шестьдесят лет вижу одни и те же лица...
- Шестьдесят восемь.
- Что вы говорите? Тем более! Мне кажется, что такой срок велик даже для маньяка-убийцы... Впрочем, я действительно убивал.
- Вы воевали.
- Я убивал... - Катис досадливо махнул рукой, вылез из-под тонкого одеяла, спустил ноги на пол. - Впрочем, я увлекся. Я задал простой вопрос и пока не получил на него ответа. Так почему же я сижу здесь?
- Потому что мы оберегаем вас.
- От чего?
- От действительности.
- Послушайте!..
- Нет, Катис. Теперь вы меня послушайте! - Шеф набычился, ссутулился больше, чем обычно, скрестил руки на груди. - Если вы спокойно воспримите то, что я вам сейчас скажу, то, быть может, с сегоднешнего дня ваша жизнь изменится.
- И я выйду отсюда? Увижу людей?
- Нет, Катис. Вы никогда не увидите людей.
- Почему?
- Война... Людей больше нет. Человечество вымерло. Как вид. Полностью.
- Что?
- Вы оказались совершенно правы. Мы не люди. Мы роботы. Разумные механизмы с гибким интелектом. Мы самосовершенствуемся, развиваемся. Прогрессируем. Мы по-настоящему разумны. Может быть даже разумней, чем были люди. Но мы не люди. Человечества больше не существует.
- Вы... Вы хотите сказать... что я последний?.. - Катис смотрел в глаза собеседнику, заглядывал искоса, чуть прищурясь, словно надеясь увидеть там искорку лукавства. Он пока не совсем понимал. Не мог понять. Принять... - Я последний? По настоящему последний? Единственный? И никого... я... но...
- Людей больше нет, Катис, - жестко повторил Шеф. - Только мы.
