Алексей Махров - Лимит везения
— Это детектор «горячего следа» что ли? — усмехнулся штурман. — Тоже мне, секретная аппаратура! Так ведь он показывает только направление!
— Вот мы и летим по направлению, — хмуро сказал командир. — Ближние звезды уже обшарили ребята из Второй эскадрильи, а нам достался космос дальний!
— Эх, а ведь иногда накладно быть на хорошем счету у начальства! — возмутился Дрон.
— Это мы то — на хорошем?!! - командир не выдержал и захохотал. — Нет, Дрон, ну ты меня уморил! У тебя сколько взысканий?
— Ну, шестнадцать… — буркнул штурман. — Так ведь все они получены за залеты на базе, а за рейды — одни поощрения! Хватит уже из себя штрафника строить! Ты же самый молодой командир в Первой эскадрилье!
— Ага! — согласился командир, вытирая проступившие от смеха слезы. — А ты — самый молодой штурманец, а Лёха был самым молодым вторым пилотом. А теперь у нас второй пилот — еще моложе! Ни о чем это не говорит! Ладно, кончаем базар, приступаем к финишным процедурам! Я пойду переоденусь в чистое…
— Чего это он? — удивленно спросил Матео Дрона, после того, как за командиром закрылись створки люка.
— Традиция у него такая, — пояснил штурман. — Как только дело начинает пахнуть жареным, командир переодевается в чистое. Мол, перед НИМ нужно предстать в приличном виде!
— А что, Макс действительно во все это верит? За пару минут до твоего прихода он мне такую выволочку устроил. Мол, ОН все слышит и не фиг трепаться, чтобы не испытывать судьбу!
— Эх, салага! — штурман хлопнул лейтенанта по плечу. — Побывал бы ты в тех переделках, что довелось нам, не то чтобы в бога — в зеленых фей поверил бы! Это у командира еще не самый странный бзик, у предшественника твоего, Лёхи, так и вообще пунктик был — терпеть не мог, когда при нем черта поминали, особенно к ночи! Ну, всё, хватит лирики! Приступаем к процедуре финиша!
Через четыре час по внутрикорабельному времени «Матильда» неподвижно (с нулевой относительной скоростью) висела в нормальном пространстве. Все системы наблюдения были развернуты и обшаривали пустоту. Но пока никаких следов разумной деятельности обнаружено не было. Система им попалась довольно скучная — никаких следов космического мусора, ни комет, ни астероидов. Только у одной планеты — третьей по счету — имелся спутник — планетоид диаметром в шесть тысяч километров. Первые две планеты оказались размером чуть поменьше Земли, на второй даже наблюдалось присутствие атмосферы. А периферийные действительно были газовыми гигантами.
Посовещавшись, экипаж решил подобраться ко второй планете поближе. После нескольких маневров на гравитационных движках, «Матильда» встала на стационарную орбиту. На планету были направлены все имеющиеся на борту корвета средства наблюдения. И активные и пассивные. Поверхность Терра Инкогнито была скрыта от глаз густым покровом облачности. Судя по показаниям радара и лазерного сканера, большую часть планеты занимала вода. Лишь изредка попадались небольшие фрагменты суши (острова?) с причудливым рельефом. Состав атмосферы и гравитация планеты вполне позволяли жить на ней землянам. Было бы где…
— Слышь, салага! — панибратски обратился штурман к Матео. — По старой традиции Космофлота, право наименования планеты принадлежит самому молодому члену экипажа, то есть — тебе! Дерзай, придумай что-нибудь красивое!
— Только не надо умных слов! — усмехнулся Макс, — всякие научные термины не катят! А мифологические чудовища давно кончились, пару лет назад, по-моему… Попроще что-нить, попроще! Отлично идут имена подружек и чем экзотичнее — тем лучше! Как у тебя с подружками?
Щеки Хамисуваари покрылись ярко-красным румянцем. В настоящий момент с подружками у свежеиспеченного выпускника Академии было не очень. Вернее — совсем никак! Стараясь скрыть от явно прикалывающихся коллег смущение, Матео судорожно думал, как выкрутиться. Ничего, кроме имени любимой мамочки ему в голову не приходило.
— Хорош скрипеть мозгами, лейтенант! — уже откровенно веселился Дрон. — Так много девочек, что выбрать не можешь? Тогда скажи как звали маму!
— Прасковья, — выдавил из себя Матео.
— Отличное имя! — поддержал новичка Макс. — Дрон, хватит скалиться, глянь в реестре, не было ли такого названия!
— Нет, вакансия свободна! — пробежавшись пальцами по сенсорам, доложил штурман.
— Властью, данной мне правительством Земной Конфедерации, нарекаю сию неисследованную планету — Прасковьей! — торжественно провозгласил командир. Матео осторожно сглотнул. А Макс продолжил, — приступаем к подготовке посадки! Штурман — рассчитать оптимальную глиссаду! Второй пилот — проверить бортовые системы! А я займусь оружием…
— Думаешь, может понадобиться? — удивился Матео.
— Береженого — бог бережет, — пожал плечами командир.
— А небереженого — конвой стережет! — не оборачиваясь от мониторов, подхватил Дрон. — Матео, эти железки — любимые игрушки командира! Рейда не проходит, чтобы он хоть пару раз не стрельнул! И сам же потом отписывается, мол, я думал, что тот кустик — вовсе и не кустик, а злой сухопутный осьминог!
— Разговорчики на палубе! — прервал треп друга Макс. — Давайте все сделаем аккуратно, чтобы потом не было стыдно за зря потраченное время!
Через час «Матильда» плавно сошла с орбиты и стала осторожно снижаться, скользя по самой границе плотного слоя атмосферы. Все было спокойно, по ним никто не стрелял, их не атаковали вражеские перехватчики, в атмосфере не крутились мощные вихри. Наконец командир решился пробить облачный покров. Нижняя граница облаков находилась на высоте девяти тысяч метров. Экипаж впился глазами в мониторы наружного обзора. Под кораблем раскинулось безбрежное море, изумительного изумрудно-бирюзового оттенка. Корвет сбросил скорость до восьмисот метров в секунду. Небольшие островки, лежавшие на ровной штилевой поверхности воды, были совершенно пустынны. Просто голые скалы.
«Матильда» шла над морем широким зигзагом, прочесывая и картографируя полосу поверхности шириной в пятьсот километров. Прошло уже несколько часов, корвет, словно нож, срезающий с яблока кожуру, перешел на следующую дорожку. Ничего интересного так и не обнаруживалось. Экипаж по-разному реагировал на вынужденное безделье. Матео откровенно наслаждался прекрасным видом своей первой планеты, Дрон скучал, а Макс настораживался все больше и больше. Ну, не нравилась ему эта идиллия! И предчувствие его не обмануло!
Внезапно погасли мониторы наружного обзора. И тут же запищал сигнал аварийной сигнализации.
— Черт! — выдохнул Макс, — все-таки, началось…
