Александр Мееров - Сиреневый Кристалл
Трудно представить, что чувствовали присутствовавшие при этом люди, но с уверенностью можно сказать одно: растерянность у всех была изрядная. Меньше всех растерялись два человека: корреспондент газеты и управляющий фирмой. Корреспондент и в этой вряд ли встречавшейся в его жизни ситуации не сплоховал и успел сфотографировать происходящее. Что касается господина Йонгеля, то и он проявил профессиональную хватку. Все вновь услышали звон разбиваемого стекла - это управляющий отшвырнул стеклянный колпак и зажал в кулаке драгоценность. В тот же миг продолговатые предметы беспомощно засуетились, то подскакивая к замершему бледному Йонгелю, то отлетая от него в дальние углы помещения, и вдруг исчезли столь же внезапно, как и появились.
Как и куда исчезали таинственные предметы, которые с недавнего времени стали носиться по Амстердаму в погоне за Сиреневым Кристаллом, никто не мог сказать. Для Алмазной фирмы, рассчитывавшей без особых неприятностей поживиться на паутоанском феномене, наступили нелегкие дни. В тот же день вечером было созвано совещание членов правления и принято решение перенести аукцион на 30 августа, с тем чтобы поскорее избавиться от таинственной и слишком беспокойной драгоценности. Члены правления были единодушны, так как жаждущих заполучить кристалл теперь было достаточно. Невероятное нападение послужило фирме такой рекламой, которую не могли бы измыслить самые изощренные специалисты.
Вот так обстояли дела в Амстердаме к моменту моего приезда. Сиреневый Кристалл теперь хранился в особых фондах Алмазной фирмы. Хлопоты Сергея Васильевича Ушакова успехом не увенчались. Господин Йонгель был любезен, предупредителен, сам вызвался проводить нас в хранилище, чтобы показать кристалл до начала аукциона, однако доставить его в лабораторию для исследований больше не рискнул. Делать было нечего - пришлось удовольствоваться осмотром.
В хранилищах фирмы были предприняты все возможные меры предосторожности, какие только могли защитить загадочную драгоценность. Мы переходили из одного помещения в другое, за нами автоматически задвигались стальные двери. Было немного жутковато: вдруг автоматика подведет и ты останешься здесь навеки! Каждое помещение тщательно осматривалось: не проникли ли сюда охотники за кристаллом, и только после этого по кодированному сигналу, даваемому лично господином Йонгелем, перед нами раздвигалась следующая стальная дверь. "Шлюзование" это заняло порядочно времени, но все же мы очутились наконец в небольшой стальной комнатке, где я и увидел впервые Сиреневый Кристалл, которому суждено было сыграть в моей судьбе совершенно особенную роль - быть средоточием всего, что позволит совершить бросок в Мир Недоступности.
Но это потом, а тогда в слабоосвещенном хранилище... Впрочем, уже в те минуты я сразу понял, что передо мной действительно нечто необыкновенное.
От кристалла величиной с голубиное яйцо исходили лучи нежно-сиреневого цвета. Прозрачный, он светился всеми оттенками от голубоватого до густо-лилового. Казалось, в нем самом скрыт источник мягкого, но интенсивного света. Камень словно был живым. Он то заполнялся сиреневым свечением, в котором угадывались кровавые искорки, то вспыхивал фиолетовым сиянием. Сиреневые лучи, исходящие от его граней, то укорачивались, то удлинялись, создавая над ним своеобразную корону.
Сознаюсь, мне, всегда равнодушному ко всякого рода драгоценностям, не легко было оторвать взгляд от зачаровывающего камня. Хотелось взять его, нести на вытянутой руке, любоваться им непрестанно.
Но любоваться им было некогда. В Алмазной фирме спешили: на следующий день был назначен аукцион. Провести намеченные исследования так и не удалось. Мне пришлось удовлетвориться только осмотром необычайного камня.
Я не буду подробно описывать аукцион. Достаточно сказать, что он привлек не только аукционеров-дельцов и представителей научных обществ, но и немалое количество любопытствующих бездельников, богатых дам, неравнодушных к драгоценностям, и, конечно, репортеров всех и всяческих разновидностей. Какие только пересуды не велись о предмете торгов, о его заманчивых и опасных свойствах! Вспоминалось, что Сиреневый Кристалл наподобие знаменитого "Орлова", украсившего вершину русского скипетра, а раньше служившего глазом одной из статуй Брамы, тоже принадлежал божеству и тоже был глазом древнепаутоанского Небесного Гостя. Шли разговоры об имеющих мировую известность камнях, таких, как "Регент", "Звезда Юга", "Санси", "Кохинур" (шлифованный, кстати, в Амстердаме); вспоминались приключения, связанные с этими камнями, их кровавые истории. Кто-то уже успел распространить слух о гибели паутоанца Дагира, совсем недавно продавшего Алмазной фирме кристалл. Словом, возбуждение публики было немалым, страсти разгорались, пари о предполагаемом исходе аукциона завязывались повсюду. Но вот все стихло. Аукцион начался.
Даже мне, человеку не искушенному в таких делах, довольно скоро стало понятно: усилия представителей научных обществ, желающих приобрести столь интересующий науку феномен, тщетны. Борьба, собственно, разгорелась между агентами двух гигантских химических концернов, которые, как об этом догадывались собравшиеся на аукционе ученые, знали о кристалле нечто такое, что побуждало их предлагать за него все большие и большие суммы. Состязание шло с переменным успехом. Был момент, когда казалось, что камень останется за концерном Отэна Карта, но агенты Нума Ченснеппа назначили еще большую сумму.
Удар молотка. Тишина. Тишина такая, при которой мне подумалось: а почему здесь, когда кристалл стоит вот так, на высоком постаменте, покрытый двумя стеклянными колпаками, в зал аукциона не врываются охотившиеся за ним таинственные и, видимо, могущественные предметы? До чего же забавно было бы здесь, в переполненном зале...
Удар. Еще удар, и Сиреневый Кристалл остается за концерном "Ченснепп-каучук".
Сразу же после аукциона с невероятными предосторожностями Сиреневый Кристалл был помещен в специальную машину, напоминавшую танк. Охрана разместилась в этом своеобразном сейфе-танке. Восемь вооруженных мотоциклистов окружили передвижное хранилище. Зрелище было внушительным.
Сергей Васильевич довольно резонно заметил, что следует поспешить, так как вся эта процессия не даст нам возможности проехать. Мы тронулись в путь, ловко маневрируя между автомобилями, скопившимися у здания, где проходил аукцион, и вскоре были за несколько кварталов от медленно двигавшегося эскорта, направлявшегося к Утрехтскому шоссе, чтобы прямо в танке-сейфе доставить чудо-камень за границу, в институт концерна "Ченснепп-каучук".
