Ник. Горькавый - Астровитянка
И спросила любопытным басом:
— А что ты сделаешь на свою долю клада, Том Сойер?
Сама же и ответила более звонким голосом:
— Куплю себе новый барабан, настоящую саблю, красный галстук, щенка бульдога, а потом женюсь.
Опечаленный басок отметил:
— Том, ты, должно быть, совсем рехнулся!
Его перебил тоненький голос:
— Том, теперь я никого, кроме тебя, любить не буду, только и ты тоже ни на ком не женись, кроме меня.
Девочка заглянула под крышку сковороды, проверила самочувствие рыбы и заговорила уже двумя спорящими голосами — Умно-Благородным и Визгливо-Противным — такими интонациями мы обычно передаём свои споры с неприятным человеком, который во всём неправ.
Могло показаться, что этими голосами девочка пытается населить окружающее её пространство.
— Тщеславие — могучая вещь! Самые мелочные люди на свете — большие люди. И у них слюнки текут только на длинную свинью, — рассуждал Умно-Благородный Голос.
Визгливо-Противный, которого так и хотелось стукнуть по голове за несправедливое ехидство, заявил:
— Оставьте свой сарказм при себе, Вульф. Я понимаю, у вас в Нью-Йорке… — девочка произнесла слово «Нью-Йорк» сочно, даже приятно зажмурившись, — такие шуточки идут на ура, но здесь, в глубинке, мы проживём и без них!
— Меня возмущает ваш тон, ваш выбор выражений, ваши манеры и ваши методы работы! — не стерпел Умно-Благородный.
Все приготовления к ужину делались девочкой энергично и с видимым удовольствием, но некоторые её движения, особенно походка, показались бы постороннему наблюдателю странно плавными, словно подводными. А босые ноги перемещались по дырчатому пластику пола с лёгким почмокиванием. Девочка достала из тостера два ломтика горячего хлеба, вытащила из настенного шкафчика вилку, столовый нож и поцарапанный хрустальный бокал. Ловко перевернув зарумянившуюся рыбу на другой бок, отчего по кухне поплыл умопомрачительный аромат свежего жаркого, она взяла початую бутылку густо-красного кьянти и налила себе полный бокал. По-видимому, эту спокойную и весёлую девочку со стеклянными волосами совершенно не волновало, что скажут взрослые про алкоголь в рационе подростка.
Завершили сервировку стола тарелочка с четвертинкой лимона и кувшин с букетом жёлтых душистых роз «Тулуз Лотрек». Девочка не преминула их с удовольствием понюхать, потом положила готовую рыбу на синюю плоскую тарелку и села, не снимая мокрого рюкзака, в удобное, хотя и низковатое для неё кресло.
— Когда в Айове ветер прекращается, то коровы падают!
На этом изречении девочка закруглила странные диалоги, причём осталось непонятным, кто из говоривших пас коров в Айове. Подняв бокал, она сказала умильным дребезжащим голосом Санта-Клауса на пенсии:
— Поздравляю тебя, Никки, с днём рождения! Желаю тебе совершить далёкое путешествие в сказочную страну и встретить там заморского принца… — конечно, прекрасного, чёрт побери! — Последние слова девочка сказала своим голосом и звонко рассмеялась.
Потом она глотнула из бокала и спросила в пространство надменным голосом принцессы из замка:
— А вы что подарите мне на день рождения, сэр Робби, старый абак?
— Сюрприз! Скажу после ужина, — раздался приятный баритон из рюкзака, оказавшегося обиталищем портативного компьютера.
— Ну-ну, ты, как всегда, тот ещё темнила! — обычным голосом сказала Никки и с аппетитом навалилась на салат и рыбу.
Робби запустил блюзовую мелодию, и она понравилась Никки, судя по ободрительному кивку головы. Тихий лесной вид из окна вдруг сменился штормовым прибоем на острых скалах, и стало ясно, что это вовсе не окно, а просто большой экран.
Никки расправилась с праздничным ужином и откинулась на спинку кресла.
— Ну, давай, камень-кремень, выкладывай свой сюрприз, — голосом сытой Багиры промурлыкала она.
— Посмотри сюда… — невнятно произнёс придавленный Робби и заменил штормящие экранные волны видом звёздного неба.
— Ну-у… астероид, что ли, решил подарить, — разочарованно протянула Никки. — Так уже два раза дарил, всё равно никакого толку… Кто-нибудь давно переоткрыл его и назвал именем любимой кошки.
— Обрати внимание на эту светлую точку, показываю её положения на небе за последние два часа.
— И?..
— По моим расчётам — это корабль, и через восемь-девять часов он прибудет к нам…
Бокал Никки смахнулся со стола и стал очень медленно падать на пол.
— Копыта Козерога! Как?! Когда ты узнал?!
— Засёк в телескоп два часа назад, думал — мелкий астероид. Сорок минут назад отсуммировал данные, рассчитал букет возможных траекторий, понял, что объект тормозится, прикинул возможное время прибытия и…
— И ты молчал целых сорок минут!
— Я решил, что тебе надо дать спокойно поесть, потому что силы тебе будут сейчас очень…
— Бездушная железяка!
Пятикилометровый астероид медленно вращался, подставляя Солнцу серые, изрытые кратерами бока. К освещённому краю космической каменной горы, пофыркивая маневровыми двигателями, подплывал патрульный крейсер Спейс Сервис с амбициозным названием «Марсианская Джоконда». В рубке «Джоконды» вполголоса переговаривались командир крейсера — лейтенант Дик Джонсон-бей и глава спасательной группы Патрик де Рубиник.
— Посмотри-ка! — Командир вдруг указал на тускло блестящую конструкцию из шаров и цилиндров, показавшуюся из-за горизонта астероида. — Разрази меня гром! Это не просто зонд, а целый корабль!
— Судя по всему, — напряжённо всмотрелся Патрик в экран, — малый исследовательский фрегат класса «фобос». Но оранжерея явно больше обычной… И не очень понятно с рубкой… Ага! Именно рубкой он и ударился. Похоже на зверски неудачную посадку…
— Эх, бедолаги… — Капитан крейсера был молод и откровенно расстроился.
— Компьютер, — скомандовал негромко глава спасателей. — Дай список судов, пропавших без вести в районе этих орбит.
На экране появились изображения семи кораблей.
— Класса «фобос» только два, — подытожил Патрик, — из остальных похож ещё древний «ганимед»… Нет, у него сбоку заметный выступ шлюза. Все случаи — старые: один «фобос» пропал в тридцать первом году, второй — десять лет назад. Значит, живых нет. Сигналы, очевидно, из автоматического аварийного блока. Почему только такие слабые? Корабль-то — удивительно, но почти цел… В подобных случаях SOS-системы поют на всю Солнечную систему в десятке диапазонов…
— Кого возьмёшь? — спросил лейтенант Джонсон-бей.
— Пойду с медиком-стажёром Бениной, пусть привыкает… — Патрик вздохнул и наморщил лоб. Из-за этой привычки на его загорелом лбу выделялись светлые полоски.
