Кир Булычев - Посёлок
Круминьш пожал плечами.
Мокрица успел убежать от горбуна и его людей. Его, как тревожный звонок, гнал страх, предчувствие беды, непонятной, неожиданной, таящейся в темных закоулках коридоров.
Мокрица провел у подрывников от силы три-четыре минуты. Работа продвигалась медленнее, чем хотелось бы, и старший техник сказал ему, что взрыв будет минут через двадцать. Здесь было мирно, пыльно, и Мокрица велел торопиться.
Предчувствие гнало его дальше, он поспешил из тупика назад, но не к штабу, а задержался на развилке, размышляя, куда идти. И эта заминка спасла его: он услышал шаги, приглушенные голоса и успел вжаться в нишу — отряд горбуна прошел мимо. Мекиль понял, что, если он сейчас не выстрелит, не поднимет тревоги, подрывники будут захвачены врасплох. Он даже поднял пистолет, прицелился в последнего из бунтовщиков, но не выстрелил. Ему не убежать, когда бунтовщики погонятся за ним. Надо сделать иначе — надо успеть к вспомогательному отряду. И, стараясь не звенеть высокими каблуками о камни, Мекиль свернул налево, туда, куда послал Джиня.
Отряд горбуна и в самом деле застиг подрывников врасплох. Стражники даже не стреляли.
— Мекиль только что был, — сказал один из техников, пока люди горбуна разоружали стражу. — Велел спешить.
— И не сказал, куда побежит?
— Разве у него спросишь?
Горбун связал пленным руки, вооружил техников и повел людей к баррикаде Рази, чтобы напасть на стражников сзади.
А Мокрица брел по туннелю, не смея зажечь фонарь и чувствуя, как опасность подстерегает его. Когда он увидел впереди огонек, то присел у стены и выставил вперед руку с пистолетом.
Огонек приближался медленно, и луч фонаря шарил по стенам, словно владелец фонаря был напуган и не уверен.
— Кто ты? — спросил Мокрица. — Если не ответишь, стреляю!
— Господин Мекиль! — донесся голос. — Это вы, господин Мекиль?
— Я.
Мокрица вышел на середину прохода. Шел Джинь. Нельзя показывать страха. Они все послушны, пока тебя боятся.
— Ну что там?
Мокрица не ждал добрых вестей.
— Их нет.
Джинь как-то обмяк, ослабел.
— Я не думал, что увижу вас, — сказал он. — Я боялся, что вас уже нет.
— Не пори чепуху, — оборвал его Мекиль. — Объясни толком. Они побили бунтовщиков?
— На баррикаде стоит прожектор и светит вдоль туннеля. Не подойти. Я сначала думал, что наши там. Ведь прожектора только у нас. Я пошел по туннелю, а они стали в меня стрелять. Я стал кричать, что я свой, что я от вас. А они стали смеяться и кинули мне вот это. И сказали, чтобы я отнес вам, господин Мекиль. Они оскорбляли и меня и вас, господин Мекиль.
За словами Джиня слышалась мольба: «Разубедите меня, всемогущий господин Мекиль. Этого же не может быть!»
— Дай то, что тебе передали для меня.
Джинь достал из кармана мешочек и протянул Мокрице, рука дрожала. Мешочек был увесистый. Мокрица развязал его, и на ладонь ему высыпалась кучка блестящих опознавательных знаков погибших стражников. Мокрица отшвырнул горсть знаков в сторону, и они дробью простучали по стене туннеля.
— Все ясно, — сказал Мокрица. Измена. — Он не был уверен, что в самом деле была измена. Но так надо было сказать. — И мы их жестоко покараем.
Слова и, главное, тон успокоили Джиня.
— Так точно, господин Мекиль.
Джинь не задумывался, почему директор в одиночестве разгуливает по темным туннелям. Наверно, в этом был смысл, недоступный пониманию агента.
Мокрица пошел вместе с Джинем обратно к штабу.
— Они идиоты, — сказал он. — Они проникли с помощью измены в наши ряды и смогли заманить один из наших отрядов. Но вместо того чтобы наступать, они сидят за баррикадой.
Джинь послушно кивнул.
— Они не знают правил войны, — продолжал Мокрица. — Их никто не учил этому. Главное — быстрота, и мы их обгоним.
Важно было предупредить засаду, которая не принимала участия в бою и ждала, когда убегающие бунтовщики попадутся в ловушку. Если Мокрица сумеет вывести стражников оттуда, не все проиграно. А здесь бой кончился. Мокрица не верил в возможность поражения, но, когда оно стало реальным, он мысленно поблагодарил судьбу, спасшую его, и стал планировать снова. Он был человеком действия.
— Джинь, — сказал он тихо, когда голоса затихли вдали. — Если ты сможешь сделать, что я тебя попрошу, то будешь жить на верхнем ярусе и станешь богаче Калгара.
— Слушаюсь, господин Мекиль.
— Возьми этот ключ. У нижнего лифта стоит преданный мне человек. Когда он увидит ключ и услышит от тебя слова: «Посланник бога Реда», он поможет тебе подняться на Главный ярус. Там у входа в лифт ждет инженер. Он тоже знает про ключ. Ты передашь ему, что Мекиль сказал: «Пора». Ясно ли тебе?
— Мне все ясно, господин Мекиль. Я скажу патрулю: «Посланник бога Реда», а инженеру на Главном ярусе скажу: «Пора».
— Беги. И помни, что я караю обманщиков смертью. А преданных мне людей награждаю так, как не сможет наградить Совет директоров.
Джинь повернул обратно и затрусил по коридору.
Мокрица думал о Спеле-младшем. Спел знал о плане. Спел был жив. И Спел был замешан в деле с Крони — сбежавшим трубарем. Сейчас он вернется в штаб и уберет Спела.
Мокрица выключил фонарь, чтобы его не заметили. Бунтовщики могли просочиться и сюда, но Крони с одним из ткачей вышли из-за угла так неожиданно, что Мекиль на секунду ослеп от лучей их фонарей.
— Да это же сам господин главный стражник! — в восторге сказал ткач. — Это же сам Мокрица.
На этот раз инстинкт обманул Мокрицу. Он трижды испытывал судьбу и исчерпал свое счастье.
Мокрицу заперли с офицерами. Оставив охотника у запертой двери, Крони с ткачом побежали к Рази. Крони спешил. Чем скорее Рази узнает о взятии штаба, тем лучше. Хватит защищаться. Пора идти вперед.
Когда Крони добежал до завала, он увидел, что там все кончено. Стражники, попавшие в ловушку, сдались, сбились в кучку посреди зала, а на баррикаде отплясывала лохматая старуха с ружьем в руке и пела старую детскую песенку:
Я не прост, и ты не прост.
Оторвали крысе хвост.
Стражники молчали, даже не огрызались.
— Крони! — закричал инженер Рази. — Мы победили, и это чудесно. Путь наверх открыт для всех.
— У меня новость еще почище, — сказал Крони. — Мы поймали Мокрицу.
— Как?
— Он сам попался. Он хотел убежать, но налетел на нас.
— Мокрицу поймали, — услышал кто-то и повторил громко.
— Слышите, поймали вашего Мокрицу, — сказал горбун пленным. — И раздавим его. Вот так…
