Тильда Гир - Зов Голубых пустынь
Если бы Иеро мог тогда знать, как он ошибался!
...Верховный Мастер Красного Круга отер выступивший на белом лице холодный пот. Что происходит? С'кора не понимал, как четыре жалкие человечка могли одолеть двух гигантских снаперов и четырех водяных полозов. Это выглядело странно. Возможно, они обзавелись каким-то новым оружием, о котором пока что ничего не знают его разведчики... но дело было не в этом. С'кора с ужасом думал о том, что не выполнил приказ Безымянного Властителя. Не уничтожил эливенера. Пусть этот любитель букашек оказался совсем не в том месте, которое было указано Безымянным, все равно он должен был погибнуть. А он ушел. Ушел, как ни в чем не бывало, вместе со всем отрядом.
С'кора знал: Безымянный не простит ему этой ошибки.
8.
Разумеется, С'гито уже давно связался с Верховным Мастером Красного Круга и передал ему приказ Безымянного Властителя. Впрочем, С'жего и не сомневался в этом, но формально обязанность передачи лежала на нем, и поэтому только теперь, поговорив с Мастером С'Кора, уже начавшему действовать, он успокоился. Можно было отправляться в поход.
Он вышел из подземного кабинета, тщательно запер дверь и осмотрел свое войско, ожидавшее возле холма. Пит собрал недурную команду. Шесть волосатых ревунов, шесть гигантских динов и два серых макака. Двенадцать основательно нагруженных ворминов стояли чуть в стороне. Да, Пит хоть и жалкий человечишка, а сообразил, что воинов лучше подобрать таких, которым скакуны не требуются, сами добегут. Два оседланных вормина ждали у самого холма, и Пит стоял между ними, держа в руках уздечки.
Верховный Мастер С'жего молча подошел к своему скакуну, и вормин тут же опустился на колени, чтобы хозяин сел в седло, и едва ощутил, как ноги седока вошли в глубокие стремена, тут же плавно, без толчка, поднялся. Мастер С'жего коротко приказал:
- Вперед!
И отряд тронулся в путь.
Впереди шли два серых макака - они были не только самыми надежными разведчиками, но и не уступали умом жалким людишкам. Ростом серые макаки были невелики, полтора метра, но обладали чрезвычайно длинными руками и огромной силой. Их поросшие серой короткой шерстью бицепсы походили на здоровенные булыжники, прилепленные к рукам. Ноги макаков были коротковаты, но тем не менее бегали серые чрезвычайно быстро, поскольку помогали себе руками. Круглые головы серых тварей обросли длинными серыми волосами, свисавшими грязными слипшимися прядями. Грязные, неопределенного цвета юбки из ткани ручной выделки едва доставали до колен, и больше никакой одежды макаки не признавали. И обуви тоже. Зато на них всегда висело множество украшений - бусы из орехов и цветных камней, бронзовые кольца в маленьких, плотно прижатых к черепам ушах, браслеты из сушеных ягод на запястьях и на лодыжках... В качестве оружия макаки использовали длинные изогнутые ножи, которые делали оружейники южных городов, и короткие трубки, из которых макаки с бешеной силой выдували маленькие отравленные стрелы, - эти трубки и стрелы они делали только сами. Серые макаки терпеть не могли мыться и всегда были чудовищно грязны, и разило от них так, что С'жего крайне редко призывал их на службу. Но на этот раз они наверняка пригодятся, только пусть держатся от него подальше.
За серыми макаками следовали шесть гигантских динов. На самом-то деле дины были не так уж велики, но их называли гигантскими, поскольку в степях водился еще один вид динов - ростом сантиметров в десять, не больше. Рост гигантских полуразумных динов достигал метра. У них, в отличие от серых макаков, руки были короткими, а ноги длинными, а вдоль спины тянулся зубчатый гребень - желтовато-зеленый, в отличие от песочно-желтой мягкой шкуры. Небольшая овальная голова завершалась длинной, вытянутой вперед мордой, битком набитой острыми, загнутыми внутрь зубами, - благодаря которым дины были отличными воинами. Они вцеплялись в противника, и тот уже не мог вырваться, потому что зубы дина держали его, как рыболовные крючки. А дины, ловко действуя мощными ногами, моментально разрывали в клочья даже врага в три раза больше самих себя. И они отлично повиновались мысленным приказам слуг Нечистого.
В середине отряда ехали сам Верховный Мастер С'жего и человек Пит. За ними следовали груженые вормины, а тылы прикрывали волосатые ревуны, краснолицые, покрытые вонючей бурой шерстью, вооруженные дубинками, копьями и ножами. Эти здоровенные твари весили каждая не меньше ста килограммов, и очень любили драться, все равно с кем. Но Верховных Мастеров Темного Братства слушались беспрекословно.
Мастер С'жего, укутанный в серый плащ с капюшоном, ехал молча, не глядя по сторонам. Да и на что он стал бы смотреть в голой бескрайней степи? Он просто думал о том, что если бы вормины могли бегать побыстрее, например, как северные лорсы, путь до южной Голубой Пустыни занял бы у него не двенадцать, а семь или восемь дней. Но вормины шли не ходко. Зато были выносливы, почти не требовали пищи и воды, а значит, были совершенно незаменимы в степях. А совершенства в природе не существует, и не только в природе. Даже существа, выведенные селекционерами Безымянного Властителя, страдали какими-то недостатками. Но достоинств у них было гораздо больше.
Еще Мастер С'жего думал о том, что путь его отряду предстоит скучный и однообразный. Они направлялись к южной Голубой Пустыне кратчайшей дорогой, по прямой через необъятные степи. Холмы, поросшие небольшими рощами, оставались к югу от них, на юге же оставалась и страна бешеных кошек иир'ова; джунгли лежали далеко на северо-западе и северо-востоке. Прямо перед отрядом Верховного Мастера Желтого Круга лежала только плоская, как тарелка, степь, на которой лишь кое-где встречались голые холмы и маленькие соленые озера, берега которых поросли колючим желтым можжевельником. Правда, в степи довольно часто встречались рощи огромных длинноплодных кактусов, достигавших в высоту иной раз шести-семи метров, но эти растения следовало объезжать как можно дальше. Длинноплодные кактусы были хищниками, и стоило им учуять поблизости теплокровное существо, как они мгновенно обстреливали его. Их длинные, свисавшие с толстых рифленых стволов ягоды были битком набиты тонкими, острыми ядовитыми колючками. Жертва падала на месте - яд кактуса лишал ее способности двигаться. А кактус ждал наступления ночи. Когда солнце садилось, длинноплодные кактусы обретали гибкость, которой они были лишены днем. И громадное растение медленно склонялось к земле и, выпустив ложноножки, подползало ко все еще живой, но не способной шевельнуться добыче, - и присасывалось к ней маленьким ртом, расположенным на самой верхушке кактуса. К утру даже от степного быка ничего не оставалось, кроме сухой шкуры. А уж на всякую мелочь вроде степных лисиц и оленей кактусу не требовалось и часа.
