Виктор Кувшинов - Пасынки зинданов (Мир, которго нет)
Читая текст, она поняла, что у нее не осталось и пяти минут на обдумывание ситуации. Как она боялась туда идти! И, как назло, ни Алекса, ни Яна не было рядом. Девушка почти панически оглянулась, выбежала в коридор и, заскочив в комнату к Алексу, бросила письмо ему на кровать. Затем вернулась, переоделась в строгое темное платье, и стала ждать, понимая, что ничего рационального не успевает придумать. В голове крутилась успокоительная мысль: «Может он и в самом деле любитель живописи? Нарисую ему пейзажик, и разойдемся миром… да уж, пейзажик…» У нее появилось противное ощущение, будто ее ноги помимо ее воли были готовы вести ее к магу. И это было ужасно!
В назначенное время пришел слуга и повел девушку по бесконечным коридорам. Они прибыли в незнакомое ей крыло здания. Она заметила, как уменьшилось число шмыгающих слуг после того, как они прошли пост охраны. Саша догадалась, что они в частных покоях верховного мага. Слуга подвел ее к дверям за приподнятыми портьерами и, открыв их, пригласил войти внутрь. Ей ничего не оставалось делать, как зайти, теша себя пустой мыслью, что все еще обойдется, и одновременно чувствуя, как золотая клетка захлопывается вместе с закрывающейся дверью за ее спиной. Она осторожно прошла вперед к свету, льющемуся из следующей приоткрытой двери.
- Проходите, дорогая моя! Сашенька, я право, не кусаюсь! – послышался слащавый голос мага.
Девушка осторожно зашла в комнату. Она была ярко освещена газовыми светильниками. Самое неприятное, это была, хоть и просторная, ярко освещенная, с большим пространством, креслами столиком и диваном, но все же спальня, судя по огромной кровати под бархатным балдахином, стоящей у дальней стены. Заметив удивленный и встревоженный взгляд Саши, маг махнул рукой и сказал:
- Я приготовил эту комнату для занятий рисованием. Не обращайте внимания на кровать, просто здесь больше света и места. Мы здесь, знаете ли, иногда танцы устраиваем или другие представления, - при этом Авелур двусмысленно хихикнул, а Саше стало совсем плохо от догадки, какими танцами тут занимается этот пузан.
Однако маг не торопил события, проведя девушку к столику, уставленному всякими закусками и выпивкой. Тут же стоял мольберт с красками. Маг предложил ей угоститься и выпить по бокалу за встречу и ее успехи в рисовании. После чего он предложил ей изобразить на ее вкус что-нибудь на заранее отгрунтованном холсте, а сам уселся рядом в кресле, как он выразился, полюбоваться творчеством юной художницы. Саша продолжала играть роль ничего не подозревающей овечки, надеясь, что письмо с приглашением уже попало в руки Алекса. Она понимала, что главная ее надежда в том, чтобы оттягивать время, но она не знала, что другой слуга позаботился, чтобы письмо мага не осталось лежать бесхозным в соседней комнате…
Маг, тем временем, сидя в кресле, продолжал расхваливать Сашины таланты. Постепенно он начал съезжать с комплиментов ее творчеству на комплименты ее молодости и красоте. Вместе с количеством выпитого вина его похвалы и любования Сашей становились все выразительнее. Через час такого сидения он, не выдержал и, вскочив, подошел заглянуть, что там изобразила Сашенька. Девушка напряженно стояла, сжимая до боли кисточку в кулаке. На полотне была одна мазня, впрочем, неплохо отражающая весь ужас и сумбур, царящий в ее душе.
- Хм, - послышалось сбоку. – Это какое-то новое направление в искусстве? А, понял: Вы, Сашенька, еще только начали писать, и где уж мне понять замысел автора…
Она почувствовала, как рука мага легла на талию и якобы успокаивающе стала гладить вниз. Она не помнила, как отскочила в сторону, уронив мольберт.
- Ну что ты, право! – рассыпался мелким противным смешком маг, тряся своими рыхлыми щеками. – Я же хотел только успокоить! Хотя, надо признаться, у меня маленькая просьба. Как ты смотришь, если я предложу стать моей самой красивой, самой молодой и самой любимой женой? Ты будешь купаться в роскоши, рисовать хоть целые дни напролет… только подумай! Все тебя будут уважать, а я любить!
Маг, расплывшись в широкой похотливой улыбке, истекал слюнями вожделения. Сашу чуть не стошнило от вида этих сжавшихся в щелочки глаз, дряблых щек и пускающих пузыри влажных губ. Она кинулась в сторону и вдруг недалеко от края кровати она почувствовала, как ноги отказались ее слушаться. Девушка остановилась и медленно повернулась к кровати. С другой стороны стоял, мелко трясясь от ехидного смеха и лучась от удовольствия Авелур.
- Да, дорогуша, не помню еще, когда я получал такое редкостное наслаждение! «Пришедшая» это вам не «рожденная» крестьяночка! Вот только таких молодых и красивых «пришедших» никогда еще не бывало. Неужели ты думаешь, я бы прошел мимо такой возможности? А какая строптивая – просто сказка! Знаешь, какое это наслаждение объезжать таких ретивых кобылок? Ты случайно не девственница? Вот была бы удача! – маг противно причмокнул губами. – Ну, не стесняйся, станцуй хотя бы для начала!
Саша с ужасом почувствовала, как тело, против ее воли, стало извиваться в каком-то эротическом танце. Маг поманил ее пальцем, и она послушно вышла на открытое место перед кроватью. С ее глаз лились молчаливые слезы, ничего другое ей было неподвластно.
- А теперь, раздевайся потихоньку, - продолжал наслаждаться своей властью над юной строптивицей старый маг.
Она ничего не могла поделать! Продолжая танцевать, девушка начала медленно снимать платье, а затем и все остальное с себя. В конце концов, она, все еще танцуя, оказалась совершенно голой перед этим чудовищем. Как бы она мечтала так станцевать перед Алексом! И как она хотела умереть, но исчезнуть куда-нибудь отсюда. Но только молча рыдала и сходила с ума…
- А теперь, подойди сюда, моя красотуля, раздень и меня, - елейно-мерзким голосом почмокал пузан.
В ужасе она развязала кушак на огромном, трясущемся, как желе, животе, и ее взору предстала фигура, которую можно было бы показывать в цирке за деньги: шар жира на тоненьких ножках с хиленькими ручками по бокам. Ком омерзения застрял у нее в горле, при виде всей этой гадости, носящей название мужского достоинства. Она поняла, что сейчас произойдет то, после чего она не захочет больше жить…
***
Ян возвращался с очередного своего визита к шишке местного масштаба в несколько раздраженном настроении. Кажется, он дошел до дна этого мутного колодца и, если даже продолжит эти визиты, его ждет примерно одно и то же барахтанье в грязи, перетряхивание грязного белья и перемывание костей, бесконечно длящееся в различных комбинациях. Одним словом, ничего нового и полезного он сегодня не почерпнул, что лишний раз подтвердило его уверенность, что ему больше нечего здесь делать.
