Морис Лима - SOS ниоткуда
Они искали. Мысленно они покинули измученную плоть, исследуя окрестности, чтобы обрести наконец фантастический камень, служивший ключом к вратам истины.
Неожиданно Дельта заметил, что оба медиума вздрогнули: совместными усилиями они достигли цели. Теперь надо было добраться до нее наяву.
- Мы совсем рядом,- сказал Кокдор.- Фильтр должен быть не далее сотни метров от нас.
- А в какой стороне?
Давехат показала рукой куда-то вниз, кавалер подтвердил кивком. Он тоже чувствовал, что фильтр где-то рядом. Они пошли в направлении, указанном жрицей. Наступил предел, за которым человек не мог выдержать жару. Не будь в их распоряжении шкур летучих саламандр, они уже сгорели бы заживо.
- Тут должен быть проход,- заверил Кокдор.
Проход нашли быстро. Перед ними прямо в скале зияла трещина, убегавшая вниз, в толщу камня.
Путники начали спуск, освещая путь фонарями. Впрочем, свет был нужен только Люку и Паскко. Кокдора и Давехат вел таинственный инстинкт.
Даже в подземелье было жарко. Чрево Меркурия тоже источало огонь.
Пещера, в которой танцевали отблески фонарей, была такой же, как подземелья на других планетах, ее стены и своды казались стократ виденными.
Кокдор и Давехат стремились вперед, как два колдуна. Вытянутые вперед руки со слегка разведенными пальцами служили им антеннами. Оба медиума, как приемники, воспринимали импульсы, превратившись в живые радары. Лихорадочная дрожь не оставляла их, потому что они чувствовали близкую цель. Второпях они то спотыкались об уступы каменистой тропы, то оступались на скользких краях ямок. Люк и Паскко едва успевали за медиумами, которых, казалось, несла неизвестная сила, манил таинственный чарующий призыв.
Довольно быстро они оказались далеко от входа в пещеру, глубоко погрузившись в чрево планеты. Оторвавшись от своих спутников, они все быстрее устремлялись к цели, задыхаясь от предчувствия конца поисков.
Люк Дельта собрался было догнать их, но Паскко задержал его. Меркурианец хотел дать двум избранным возможность первыми прикоснуться к фантастическому объекту.
Давехат и Кокдор в исступлении скребли ножами, руками в небольшой нише. Паскко отстегнул от пояса магнитофон, с которым не расставался с начала поисков.
Разгоряченные и тяжело дышащие жрица с Меркурия и человек с Земли вытащили, наконец, из самой грубины ниши нечто такое, о чем нельзя было сказать, создано ли оно природой или явилось творением рук разумного существа, загадочного, затерянного в глубинах прошедших тысячелетий.
Мало-помалу они освобождали фильтр от каменной оправы, в которую он был заключен. При слабом свете четырех фонариков показалось что-то вроде сферы. Это был драгоценный голубоватый камень. Он отбрасывал приглушенные блики и очень сильно напоминал увеличенный бриллиант, украшавший палец жрицы.
Вдвоем они довели дело до конца: отколупнули последние кусочки породы, очистили фильтр от малейших следов грязи и пыли. Камень засиял первозданной красотой.
Давехат приказала охрипшим от волнения голосом:
- Магнитофон! Быстро, Паскко!
Люк Дельта опирался на острый выступ скалы, охваченный необыкновенным волнением. Он понял, что Давехат и Кокдор ни на мгновение не могли отдалять момент истины, что они собирались немедленно вступить в контакт с потусторонним миром, погрузиться в тайны исчезнувших людей.
Это было предрешено. Меркурианец, который знал свои обязанности, подал магнитофон с готовой кассетой. Давехат сама нажала клавишу. Раздался невнятный рокот голосов, гулко отдавшийся в пустой пещере.
Кокдор высоко держал фильтр, стараясь сориентировать его, поймать пучок волн, разделить их, чтобы вернуть смысл величественному призыву, пришедшему ниоткуда.
Люк Дельта чувствовал, что его сердце вот-вот остановится.
В пещере разгорался яркий свет. На этот раз все было не так, как когда-то в звездолете. Тогда они увидели лишь один кадр из грандиозного фильма. Теперь можно было видеть все. Темное и перегретое меркурианское подземелье заполнила толпа людей в натуральный рост. Четверо смельчаков с удивлением рассматривали одежды всех эпох, всех цивилизаций известных и неизвестных им миров,Телесные оболочки пришедших людей давно рассыпались в прах, но вечно живые души старались найти своих дальних потомков.
Они были тут. Их видели. Их слышали. До них, кажется, можно было дотронуться, но рука ничего не ощущала, кроме пустоты.
Несмотря на это, эффект присутствия человеческих существ был полным.
Знаменитые, знакомые по портретам лица выделялись в толпе.
Все четверо узнали человека в белом парике, который появлялся при первых попытках расшифровать послания.
Опьянев от возбуждения, они стали слушать.
Кокдор переживал прекрасные минуты.
Всякий человек в течение всей жизни ищет свою правду, единственную, самую главную. Вдохновенные создатели земных легенд запечатлели этот вечный поиск в сказании о священном Граале.
Будучи поэтической натурой, кавалер полностью поддался восторгу, который вызывало в нем все, что происходило. Он воображал, что окутанный тайной мерцающий камень, который он поднимал высоко над головой, и был тем недоступным Граалем, что постоянно ускользает от искателей.
Он сбросил с головы шкуру саламандры; то же сделала и Давехат.
Их преображенные лица сияли. Она включила магнитофон, а Кокдор улавливал звуковые и световые волны, которые затем разделялись и воссоздавали в мрачной меркурианской пещере отражение минувших эпох.
Люк Дельта прижался к каменной стене и не двигался, словно пораженный громом. Пещера наполнилась людьми, которые говорили на всех языках, какие только были на известных и неизвестных планетах. Забытые созвучия, языки, считавшиеся мертвыми, незнакомые диалекты.
Слова и фразы повторялись в разных стилях и, в соответствии с изменениями языков, в древних и современных вариантах.
Но больше всего потрясло зримое присутствие тех, кто произносил эти фразы. Они были радостными или растревоженными, ласковыми или яростными, доброжелательными или разгневанными. Разнообразие одеяний создавало впечатление фантастического карнавала. Люку казалось, что он листает чудесную книгу с картинками по истории космического мира.
Паскко был буквально раздавлен. Меркурианец не хотел признавать, что все, виденное им, было всего-навсего фильмом, подобным тому, что показывают по телевизору. Еще и еще раз он утверждался в мнении, что перед ним божества и что они сродни Давехат и кавалеру с Земли.
Зачарованная Давехат жадно слушала речи посланцев. Несмотря на ее высокую образованность, многое ускользало от ее понимания.
