Ник Еван - Подарок бессмертия
Предугадав не заданный вопрос Хэнка, она естественно и обыденно заявила, что в качестве неофициального шпиона она вряд ли будет полезной, даже наоборот. Ее внезапное появление или просто повышенный интерес к делам Джо не останется без внимания. После стольких лет знакомства они с Джо слишком хорошо знали друг друга.
— Так что, мальчики, ничего у вас со мной не выйдет, — философски подытожила Сара.
— Понятно, проявляем чудеса лояльности к бывшим деловым партнерам, — брякнул Рой.
Сара весело рассмеялась и ответила:
— Ну что ты, Рой. Партнерство в прошлом, а лояльность. Моя лояльность, она… Как бы это определить? Она тут ни при чем, она у меня такая стройная, но гибкая. Знаешь, она такая очень не ортодоксальная. Хотя в отношении тебя, Рой, я могла бы сделать исключение.
Сара смотрела на набычившегося Роя и продолжила смеяться. Хэнк взял свой бокал и сделал несколько глотков, потом поднял его на уровень глаз и стал рассматривать теплый цвет вина.
— М–м–да. Не совсем то, что я хотел услышать, но зато, мы хорошо понимаем друг друга, — выслушав мнение Сары, Хэнк продолжил рассуждать вслух.
— Я могу с ним поговорить сам, но мне хотелось знать твое мнение. Если мои сомнения не беспочвенны, то разговаривать с ним бесполезно, и ты только подтвердила мои ощущения. У меня нет никаких конкретных соображений, но я думаю, что у Джо они есть. У него есть что–то на уме насчет нас. Со мной обсуждать свои планы он не намерен, это точно! Иначе мы сейчас говорили о чем–нибудь другом. Я тебя понял, но если вдруг, при случае, тебе станет что–то известно, то мы с Роем будем очень признательны, если ты с нами поделишься своими соображениями. Джо в том возрасте, когда пора думать о будущем, а у меня сложилось впечатление, что именно это в его планы до сих пор не входит. Скажу прямо, мне все больше и больше не нравится его поведение. Есть договор, но даже и без договора он должен понимать, что такое поведение становиться не только его личным делом.
— О–о–о, а вот тут ты заблуждаешься. Я даже не ожидала услышать такую фразу от тебя, — ее брови мимолетно вздернулись вверх. — Это всегда личное дело каждого, и не надо делать ошибки на этот счет. А договор, он хорош ровно до тех пор, пока тебя устраивает.
— По себе судишь, — вновь подал голос Рой.
— Конечно! И по тебе, Рой, и по любому другому.
— Предположим, все эти договоренности, переход на пансион, и так далее, для того и оговариваются, чтобы каждый остался доволен, но не каждый осел хочет понимать это, — уже с раздражением начал разговаривать Рой.
— Это все лирика, — прервал его Хэнк. — Другого выхода нет. Я уверен, Джо это понимает. Сколько еще он сможет оттягивать, пусть лет десять. Даже сейчас его возраст начинает привлекать внимание, а риск ненужных вопросов сильно возрастает с каждым годом. Он, правда, еще лет пятнадцать назад подкинул слух, что в молодости для солидности прибавил себе лет двадцать, и сам же, для правдоподобности, отрицает эти слухи. Все равно это только временно будет работать.
— Хитрая задница! Хэнк, на самом деле я тебя не понимаю, зачем все усложнять и ломать голову? Пора, значит пора, а все свои махинации пусть себе в хитрую задницу и запихает. Денег у него, как грязи, так что жить может, как хочет. Чего с ним возиться?! Мы дали ему бессмертие и все! Что ему еще надо?
— Бессмертие? Хм, — скептически переспросила Сара и повернулась к сидящему немного в стороне Рою, — он же вынужден будет «умереть». Материальная сторона его никогда не волновала, дело не в деньгах. Он же потеряет свои дела, свою «империю», партнеров, врагов, конкурентов. Сейчас он управляет экономикой и политикой во многих регионах, влияет и может менять правительства в соседних странах. Для него переход на пансион есть та же смерть.
— Ну, это ты загнула, что за чушь! Та же смерть! — передразнил ее Рой, больше молчать он не мог. — Это он теперь так может выпендриваться. Посмотрел бы я на него, если бы я не сделал его бессмертным! Например, ты, денег нахапала и ничего, теперь не жалуешься, что тебя ожидает «та же смерть». Где же, та же? В глазах общества что ли? Не особо тебе это общество и надо.
— А ты меня с Джо не равняй, — невозмутимо продолжила Сара, не обращая внимания на тон Роя. — Меня интересовало одно, независимость и все. Настоящая независимость, от всего, а это достигается только деньгами. Моя цель была простой, нахапать денег, как ты выражаешься. Только нахапать нужно очень много, столько, чтобы мне плевать было на весь этот мир. Кстати, и независимость от смерти я от вас смогла получить только по той же самой причине наличия денег. Так что со мной все просто, никаких проблем.
— Так–то оно так, но Рой тоже в чем–то прав. Я могу понять, что существуют неудобства при переходе на пансион, смена образа жизни, в общем–то, всего. Могу допустить, что для Джо это более чем неудобство, но я тоже не верю, что он настолько озабочен потерей своего мира и общества, что станет рисковать…
— О, мальчики… Причем тут общество? Джо, он политик. Он — это власть. Это его жизнь, болезнь. Это его страсть, настоящая, вечная страсть. Ему не нужно быть президентом или королем. Ему не нужно известности, славы, преклонения. Ему нужна и у него сейчас есть настоящая власть. Он может задумывать любые планы, делать тех же президентов, решать, где, когда и что произойдет. Кто станет богатым, а кто, наоборот, потеряет все. Это его настоящая жизнь и ему нужно физическое бессмертие не из–за страха умереть. Это способ удовлетворить его вечную страсть. И этого он должен лишиться? Вы что, думаете, что страсть это безумные вопли девчонок на рок–концерте? Это не страсть, это истерика.
Теперь Хэнк большую часть времени сидел молча, но, в отличие от Роя, не терял интереса к словам Сары. Он пытался понять, есть ли в них хоть что–то, что могло бы помочь разобраться в ситуации с Джо.
— Аррр! — прорычал Рой, подскочил из кресла и подошел к столу.
Он плеснул себе полбокала вина, не больше секунды разглядывал напиток, а потом залпом отпил большую его часть.
— Нет, не понимаю я вас. Все звучит красиво, но, в сущности, все это ерунда. Есть у него интересы. Это ясно, это же Джо. И козни какие–нибудь строит, я в этом вообще никогда не сомневался. А вся эта страсть… Ерунда это, женская логика.
— Ерунда? Хэнк, ты тоже так думаешь? — Сара достала сигарету и посмотрела вокруг в поисках зажигалки.
Она лежала на камине, где ее оставил Хэнк. Заметив ее искательное движение, Рой поморщился и подошел к камину. Он вернулся к Саре и поднес огонь к ее сигарете. Небрежно бросив зажигалку на стол, Рой вернулся в свое кресло. Сара выпустила длинную струю дыма и вновь посмотрела на Хэнка.
