Вадим Тарасенко - Вспомнить все
– Да, Борис. Может, там, у них, вместе с Брэдлоу ты вспомнишь информацию, полученную в черной дыре. Скажу откровенно, я был против твоей отправки. Ты сейчас слишком дорого стоишь, чтобы тобой рисковать. Но Президент рассудил иначе. Он считает, что ослабление Соединенных Штатов ведет и к нашему ослаблению. – Пустовойтенко сделал паузу. – Уж слишком силен сейчас Китай, – наконец продолжил он. – И остаться с ним один на один… – директор Службы безопасности досадливо покачал головой.
– Президент прав, – тихо сказал Борис. – На каждого нашего приходится пятнадцать китайцев, вооруженных не хуже. В нашем положении, чтобы выжить, я бы и с дьяволом заключил союз.
– Боря, ты уже заключил союз с более могущественным партнером, – академик Хохлов на мгновение сделал паузу, – ты заключил союз с Богом, – наконец закончил он. – Вот только надо его ратифицировать.
– Я так понимаю, Борис Иванович, что вы согласны лететь в Америку? – Пустовойтенко вопросительно смотрел на Ковзана.
– Ну надо же ратифицировать наш Договор с Высшей Силой, – Борис чуть улыбнулся. – В конце концов, когда-то же надо докопаться до сути того, что нам сказал Бог, взломать последнюю оболочку, укрывающую его информацию, – сильные пальцы пилота Военно-космического флота Объединенной Руси разорвали апельсин на две части. Брызнул сок.
Взгляды всех невольно остановились на этом истекающем соком апельсине.
Впоследствии все участники разговора признавались, что в этот момент у каждого из них возникло смутное чувство того, что они вот-вот поймут, угадают суть происходящего. Но это было потом…
Вашингтон. Белый дом. Овальный кабинет.
10.00 по местному времени.
– Билл, русичи дали согласие на прилет своего Ковзана к нам. Мне только что звонил Президент Грушенко. Завтра утром он уже будет здесь.
На экране видеофона было видно, как директор ЦРУ Билл Ред, не скрываясь, облегченно вздохнул.
– Не буду скрывать, господин Президент, это действительно приятная новость.
– Да Билл, это приятная новость. Откровенно говоря, я боялся, что они нам откажут.
Директор ЦРУ никак не отреагировал на эту реплику Президента.
– И скажу тебе, мне это очень не понравилось, что Президент Соединенных Штатов Америки боится, что ему могут отказать.
«Это увесистый камешек в мой огород. Нет, как только закончу эту эпопею с информацией от Бога, уйду в отставку. Есть вещи и поприятнее, чем защищать страну от разных напастей, например китайцев».
– Президенту Соединенных Штатов не стоит гм… опасаться, что ему откажут. Наша страна достаточно сильна, чтобы внушать к себе почтение.
– Пока сильна, Билл, – Чейз на несколько секунд замолчал.
Сидя у себя в кабинете, в Лэнгли, Ред на экране видеофона наблюдал, как Президент задумчиво стучит пальцами по столу.
«А все эти события с гиперпространством, с астероидом, с китайцами закалили Президента. Он стал действительно ковбоем»[23].
– Билл, русич прилетает завтра. Я возлагаю на тебя персональную ответственность за его безопасность.
– Слушаюсь, сэр.
– Если и с ним что-то случится, это уже ничем нельзя будет оправдать. Это будет уже даже не полное служебное несоответствие, а что-то, граничащее с государственной изменой, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Я это понимаю, сэр.
«Нет, точно уйду в отставку».
И вновь между собеседниками возникла пауза. Имеющий все мыслимые защиты от прослушивания правительственный канал связи сейчас лишь передавал изображения двух людей, власть и возможности которых и не снились героям седых легенд, не говоря уже о реальных людях, иногда покорявших полмира.
– Скажи, Билл, – Президент наконец нарушил молчание, – почему Брэдлоу был похищен, да еще у себя в стране и притом еще и в столице? А при освобождении так тяжело ранен? Что-то не вяжется это с образом любимца Бога. Да, его похищению способствовало наше разгильдяйство, – прищуренный взгляд на директора ЦРУ, – но он же его любимец! Почему же Бог не сделал так, чтобы похищение не удалось? У похитителей бы поломалась машина, дало осечку оружие, Господи, да есть тысячи случайностей, ставящих крест на самых безупречно продуманных операциях!
– Я ждал этого вопроса, сэр, – директор ЦРУ на мгновение замер, собираясь с мыслями. – Но, к сожалению, кроме банального «пути Господни неисповедимы» ничего другого для пояснения предложить не могу. А может, он недостаточно, так сказать, любимчик.
– Поясни, – коротко бросил Чейз.
– Допустим, растет ребенок в семье, обожаемый родителями, которые прощают ему разные шалости. Но есть проступки, которые, безусловно, подлежат наказанию, если родители, конечно, не полностью ослеплены любовью. Например, жестокость. Или к людям, или к животным.
– А Бог, естественно, не ослепленный любовью родитель?
– Это уж точно, сэр, – Ред чуть улыбнулся. – Судьба Адама и Евы – яркий тому пример.
– Что ж, в этом что-то есть. – И вновь Билл Ред на своем экране видеофона наблюдал, как Президент страны задумчиво барабанит пальцами по столу. – Остается только понять, чем Брэдлоу провинился перед Господом.
Директор ЦРУ неопределенно пожал плечами:
– Трудно сказать, сэр. Опять же – пути Господни неисповедимы. Есть поступки человека, приветствуемые в обществе, но, может быть, осуждаемые Господом. Но что бы там ни было, Брэдлоу, безусловно, любимец Бога. Мне тут мои сотрудники кое-что накопали по его ранению. Шанс выжить у него был один из ста тысяч. Отклонение траектории пули в любом направлении на миллиметр привело бы к летальному исходу. И еще один любопытный факт. Сходное ранение, даже дважды, получал один русич.
– Кто?
– Он жил в… – на экране видеофона было видно, как Ред скосил глаза на свой компьютер, – … девятнадцатом веке. Фамилия Кутузов.
– Это, по-моему, полководец, выигравший войну у Наполеона?
– Да, сэр. Так вот, Кутузов получил сходное ранение дважды. Только пули, наоборот, попадали в левый висок и выходили в районе правого глаза. Он даже не лишился зрения на этот глаз.
– А у нашего любимца второе ранение не в голову, а гм… в ягодицу. По сравнению с Кутузовым это как насмешка, – Чейз скривил губы в ироничной усмешке.
– Я бы так это не трактовал, сэр. Скорее дружеский шлепок отца по заднему месту ребенка. Мол, иди и больше в такие ситуации не попадай.
– М-да… Опять эти русичи. Куда ни ткни, одни любимцы. Чуть ли не нация любимцев, – хозяин Белого дома недовольно качнул головой, словно сердясь на собственный же вывод.
– По их истории, сэр, такого вывода я бы не сделал.
