Айзек Азимов - Три закона роботехники (сборник рассказов)
Донован целую минуту сидел с открытым ртом. Потом сказал сдавленным голосом:
— Я подаю в отставку. Хватит.
— У нас еще десять дней — можешь придумать что-нибудь получше, — устало ответил Пауэлл.
И в течение восьми дней Донован изо всех сил пытался придумать что-нибудь получше. Восемь дней он, каждые четыре часа сменяя Пауэлла, воспаленными, затуманенными глазками следил за тем, как двигаются в полутьме поблескивающие металлические тела. И все восемь дней во время четырехчасовых перерывов он проклинал «Ю.С. Роботс», модель ДВ и день, когда он родился.
А когда на восьмой день, преодолевая головную боль, ему на смену явился заспанный Пауэлл, Донован встал и точно рассчитанным движением запустил тяжелую книгу в самый центр экрана. Раздался вполне естественный звон стекла.
— Зачем ты это сделал? — задохнулся, от изумления Пауэлл.
— Потому что я больше не собираюсь за ними следить, почти спокойно ответил Донован. — Осталось два дня, а мы еще ничего не знаем. ДВ-5 — жалкий конструкторский недоносок. Он пять раз останавливался в мое дежурство и три раза — в твое, и я все равно не знаю, какую команду он давал, и ты тоже. И я не верю, чтобы ты вообще смог это узнать, потому что я не смогу — это уж точно! Клянусь космосом, как можно следить сразу за шестью роботами? Один что-то делает руками, другой — ногами, третий — машет руками, как ветряная мельница, четвертый прыгает, как полоумный. А остальные два… черт знает, что они делают! И вдруг все останавливаются! Грег, мы не то делаем. Нужно смотреть вблизи, чтобы были видны подробности.
Пауэлл прервал наступившее молчание.
— Ну да, и ждать, не случится ли что за оставшиеся два дня?
— А что, отсюда наблюдать лучше?
— Здесь уютнее.
— А… Но там можно кое-что сделать, чего ты не можешь сделать отсюда.
— Что же?
— Можно заставить их остановиться, когда нам будет нужно. Когда будем готовы подсмотреть, что с ними происходит.
Пауэлл насторожился:
— Каким образом?
— Сам подумай. Ведь ты же у нас умница. Задай себе несколько вопросов. Когда ДВ-5 выходит из строя? Что тебе рассказал «палец»? Когда угрожал или действительно случился обвал? Когда предстояло очень точно произвести отпалку? Когда попалась трудная жила?
— Иначе говоря, в критических обстоятельствах! — возбужденно сказал Пауэлл.
— Верно! Как же иначе? Все дело в факторе личной инициативы. А больше всего ее требуется в критических обстоятельствах, в отсутствие человека. А что из этого следует? Как нам заставить их остановиться, когда мы захотим? — Он торжествующе поднял руку, начиная входить во вкус своей роли, и ответил на собственный вопрос, опередив ответ, который уже вертелся у Пауэлла на языке: — Нужно устроить аварию!
— Майк, ты прав, — сказал Пауэлл.
— Спасибо, друг! Я знал, что когда-нибудь этого добьюсь.
— Ладно, не язви. Давай оставим твои шуточки для Земли и там их законсервируем на зиму. А теперь, какую аварию мы можем устроить?
— Если бы мы не были на лишенном воды и воздуха астероиде, мы могли бы затопить шахту.
— Это, несомненно, острота, — сказал Пауэлл. — Знаешь, Майк, ты уморишь меня со смеху. А как насчет небольшого обвала?
Донован, надувшись, сказал:
— Не возражаю.
— Хорошо. Тогда пошли.
Пробираясь по камням, Пауэлл чувствовал себя заговорщиком. И хотя его походка из-за пониженной силы тяжести была неуверенной, и камни то и дело вылетали из-под ног, поднимая бесшумные фонтанчики серой пыли, все равно ему казалось, что он идет осторожными шагами конспиратора.
— Ты представляешь тебе, где они? — вполголоса спросил он.
— Кажется, да.
— Ладно, — мрачно сказал Пауэлл. — Только если какой-нибудь «палец» окажется в шести метрах, он нас учует, даже если мы и не будем в его поле зрения. Надеюсь, что это тебе известно.
— Когда мне понадобится прослушать элементарный курс Роботехники, я подам тебе заявление. В трех экземплярах. Теперь вниз.
Они оказались в шахте. Не стало видно даже звезд. Оба ощупью пробирались вдоль стен, время от времени освещая путь короткими вспышками фонарей. Пауэлл на всякий случай еще раз ощупал детонатор.
— Ты знаешь этот штрек, Майк?
— Не очень хорошо. Он новый. Правда, я думаю, что могу ориентироваться по тому, что видел в телевизор.
Бесконечно долго тянулись минуты. Вдруг Майк сказал:
— Пощупай!
Приложив металлическую перчатку к стене, Пауэлл почувствовал легкое дрожание. Конечно, никаких звуков слышно не было.
— Взрывы! Мы уже близко.
— Гляди в оба, — сказал Пауэлл.
Донован нетерпеливо кивнул.
Робот промчался мимо них и исчез так быстро, что они даже не успели его рассмотреть, — это было лишь промелькнувшее светлое пятно, блестевшее бронзой. Оба застыли на месте.
— Как по-твоему, он учуял нас? — шепотом спросил Пауэлл.
— Надеюсь, что нет. Но лучше обойти их стороной. Пойдем в первый же боковой штрек.
— А если мы вообще к ним не выйдем?
— Ну так что же делать? Возвращаться? — яростно прошипел Донован. — До них еще с четверть мили. Я же следил за ними по телевизору. А у нас всего два дня…
— Ох, замолчи. Не трать зря кислород. Здесь, что ли, боковой штрек? — Вспыхнул фонарик Пауэлла. — Здесь. Идем.
Дрожание стен чувствовалось тут гораздо сильнее, и время от времени почва под ногами содрогалась.
— Пока идем правильно. Только бы штрек не кончился. Донован посветил перед собой фонарем.
Вытянув руку, они могли дотронуться до кровли штрека. Крепь была совсем новой.
Вдруг Донован заколебался.
— Кажется, тупик? Идем назад.
— Нет, погоди. — Пауэлл неуклюже протиснулся мимо него. — Что это за свет впереди?
— Свет? Не вижу никакого света. Откуда ему здесь взяться?
— А роботы? — Пауэлл на четвереньках вскарабкался вверх по небольшому завалу. — Эй, Майк, лезь сюда, — позвал он тревожным хриплым голосом.
Свет действительно был виден. Донован перелез через ноги Пауэлла.
— Дыра?
— Да. Они, наверно, проходят этот штрек с той стороны.
Донован ощупал рваные края отверстия. Осторожно посветив фонарем, он увидел, что дальше начинается более просторный штрек — очевидно, основной. Отверстие было слишком маленьким, чтобы человек мог сквозь него пролезть. Даже заглянуть в него двоим сразу было трудно.
— Там ничего нет, — сказал Донован.
— Сейчас нет. Но секунду назад было — иначе мы не увидели бы света. Берегись!
Стены вокруг них содрогнулись, и они почувствовали толчок. Посыпалась мелкая пыль. Осторожно подняв голову, Пауэлл снова заглянул в отверстие.
