Фриц Лейбер - Странник (The Wanderer)
– Так значит, вы не пустите этих людей? – выкрикнул Пол. – Несмотря на то, что я за них ручаюсь? Несмотря на то, что жизнь одной из женщин в опасности?
– Профессор Опперли наверняка соответствующим образом оценит ваши действия, майор, – вмешалась Марго.
– Где больная? – требовательно спросил Хэмфрейс. Его нога начала подрагивать так же, как у часового.
Пол посмотрел, где находится кровать, но как раз в этот момент фигура Ванды возникла между Хантером и Рамой Джоан.
– Это я! – с гордостью заявила она.
Брехт снова застонал. Войтович, потирая плечо, разболевшееся, когда он нес кровать, с упреком посмотрел на Ванду.
Майор откашлялся.
– Вы можете войти, миссис, – произнес он, наконец.
Он еще раз осмотрел всех по очереди и повернулся к машине.
– Лучше идите, пока он не передумал, – шепнул Марго Хантер. – Это для вас наилучший выход.
– Без Мяу? – возмутилась Марго.
– Я позабочусь о ней, – сказала Анна.
Слова девочки развеяли все сомнения Пола. Может быть, это обычная сентиментальность, но кошка и бескорыстность ребенка перевесили чашу весов, и Пол неожиданно крикнул:
– Я никуда не иду!
– Перестаньте драматизировать, Пол! У вас нет выбора. Вы не можете бросить проект, – произнес майор с плохо скрытой угрозой.
Свободной рукой Марго обняла Пола и сжала его, словно желая прибавить ему смелости. Брехт шепнул ему на ухо:
– Я надеюсь, вы понимаете, что делаете.
– К черту, я не пойду! – крикнул Пол.
Майор пожал плечами и сел в вездеход. Часовой закрыл дверь в башню и подошел к группе людей, стоящей перед воротами.
– Прошу уйти отсюда, господа, – приказал он с легким раздражением, наводя на них ствол автомата. В левой руке часовой держал конец провода, тянущегося к реактивному двигателю на спине.
Все, кроме Коротышки, отпрянули от автомата, даже Рагнарок, так как его хозяин от возмущения выпустил из рук поводок.
– Майор! – закричал Коротышка. – Ваше поведение бесчеловечно. Я прослежу, чтобы об этом узнали соответствующие власти. Я плачу налоги! Из моих денег платят зарплату государственными чиновниками, несмотря на то, носят они мундир или нет, и сколько у них звездочек на этих мундирах! Подумайте об этом!
Часовой подошел к нему. Было видно, что он хочет наказать наглеца, пока майор еще не уехал.
– Заткнись и проваливай отсюда! – процедил он, подтолкнув Коротышку в бок стволом автомата.
Раздалось ворчание, похожее на скрежет несмазанных шестеренок. Рагнарок рванулся вперед и прыгнул на часового.
Двигатели на спине солдата неожиданно полыхнули двумя языками огня, словно у него выросла пара новых ярко-оранжевых ног. Часовой подниматься в воздух. И сверху продемонстрировал свое мастерство в стрельбе с лета: четыре пули опрокинули пса на землю и Рагнарок затих.
Люди бросились бежать, но через мгновение остановились.
Часовой проплыл в воздухе над сеткой и опустился на землю. Из двигателя снова на мгновение полыхнул огонь, чтобы самортизировать толчок.
Додд упал на колени рядом с собакой.
– Рагнарок! – неуверенно позвал он, осторожно коснулся шерсти и подняв лицо, произнес: – Он мертв.
Войтович поднял складную кровать и подбежал к собаке.
– Ему уже не поможешь, – прошептал Додд.
– Вы не можете оставить его здесь, – заявил Войтович.
Они уложили мертвое животное на кровать. Странник светил теперь так ярко, что люди видели цвет сочащейся из ран крови.
Марго подала кошку Полу, сняла куртку и прикрыла Рагнарока, Коротышка молча кивнул головой.
Небольшая процессия двинулась обратно по дороге, по которой пришла. Уже светало, но еще мерцали фиолетовые и золотые отблески.
Гарри Макхит указал рукой на небо над океаном.
– Смотрите, – сказал он. – Виден белый краешек. Луна показалась из-за Странника.
Дональда Мерриама охватила дрожь, когда он увидел, что тонкие черные нити, соединяющие Луну с северным полюсом Странника, становятся ослепляюще белыми. Они были теперь более видимы и все больше напоминали паутину.
Неожиданно часть Луны, соединенная нитями со Странником, тоже стала ослепительно белой. Она была похожа на маленький белый конус, который быстро удлинялся, одновременно расширяясь. Из него начали вылетать новые белые нити, которые стремительно возносились вверх.
В этом белой части Луны было что-то странное – край ее становился все более выпуклым, словно Луна пыталась принять форму меча для регби. Этот выпуклый край был каким-то щербатым, покрытым мелкими черточками, как китайская мозаика. Ломаная линия отделяла освещенную часть Луны от остальной, темной, поверхности.
Неожиданно белое сияние ворвалось с экранов в кабину «Бабы Яги» и ослепило Дона.
Он закрыл глаза и наощупь начал искать на полке защитные очки. Надел их, настроил поляризацию на максимум, а затем запустил коррекционные двигатели и направил корабль несколько влево.
Сверкающее Солнце, которое как раз показалось из-за Странника, блестело рядом с черным диском Земли – эта пара выглядела, словно раскаленный добела десятицентовик и закопченный доллар. «Баба Яга» закончила путешествие вокруг темной стороны Странника и теперь вышла на белый свет.
Дон установил козырек над очками так, чтобы заслониться от света Солнца, после чего уменьшил поляризацию, чтобы при сиянии Странника рассмотреть ночную сторону Земли. На восточной части северо-американского континента начинался день. Южной Америки вообще не было видно. Остальную часть видимого диска Земли занимал Тихий океан – только внизу, с левой стороны, постепенно показывалась Новая Зеландия – там наступали сумерки.
Пол удивился, что вид родной планеты, – удаленной от него на какие-то ничтожные четверть миллиона километров, а не затерянной где-то в глубинах космоса – доставил ему столь большую радость.
Жители Новой Зеландии и Полинезии выбегали из домов, оставляя на столах и циновках ужин, чтобы наблюдать за чудом, которое появилось на небе вместе с приходом вечера. Многие из них думали, что Странник – это Луна, чудовищно деформированная, вероятнее всего, вследствие американских или советских атомных испытаний – и нужно было несколько часов, чтобы убедить их, что они ошибаются. Большинство обитателей Австралии, Европы и Африки жили в счастливом неведении – о Страннике они знали только то, что это какая-то несерьезная журналистская выдумка, типично американское явление, такое, например, как религиозный фундаментализм, кока-кола, новости из жизни сенаторов и кинозвезд. Более хитрые думали, что это реклама нового фильма ужасов или предлог для новых демаршей в адресу Китая. И только несколько профессиональных наблюдателей заметили связь между информационными сообщениями о Луне и несомненно, правдивыми докладами о землетрясениях.
