Кир Булычев - Последние драконы
– Мела, – сказала Кора, – пока ты готовишь кофе, я еще разок на дракончиков погляжу. Можно?
– Идите, только близко к ним не подходите, – откликнулась из кухни девочка. – Вы не думайте, что они у меня такие запуганные и затравленные. Если им палец протянуть – обязательно откусят. Совершенно непослушные. Я папе говорила: помучили, давай задушим. А он говорит: погоди, еще помучаем…
«Девочка мучила дракончиков, а папочка искал клиента, – подумала Кора. – Если я правильно рассуждаю, то он искал клиента. Или, может быть, с самого начала он исполнял чужую волю – просто драконов надежнее всего было хранить в этом доме?»
– Они бросаются, хоть и дохлые, – засмеялась девочка.
Кора прошла коридором к двери в подвал. Дракончиков было жалко. Но любви к ним Кора не испытывала. Она отперла дверь, приоткрыла ее и зажгла свет. Дракончики в ужасе отпрянули, но смотрели злобно и настороженно, они были готовы к последнему и решительному бою.
– Дурачки, – сказала Кора. – Не буду я вас мучить. Мучить других – занятие, которое придумали люди, потому что они единственные из живых существ знают наслаждение мести, радость от чужих страданий. А драконам плевать на чужие страдания.
И тут Кора поняла, что Ласка, самая светлая из дракончиков, намерена разбежаться, взлететь и откусить кусочек от Коры.
– Да погодите, крокодилы, – уговаривала их Кора. – Не надо на меня накидываться…
Сзади послышался легкий шум – наверное, прибежала девочка, чтобы посмотреть, как тетя Кора мучает дракончиков.
Кора хотела обернуться, но не успела, потому что почувствовала резкую боль в затылке и потеряла сознание…
* * *Очнулась Кора с мыслью, что ей надо было позвонить господину церриону средней руки и признаться ему, что провалила задание, ибо стала с возрастом неосторожной, рассеянной и беспечной. Если ты стоишь в дверях подвала в доме преступника, то ты не должна позволять кому ни попадя подходить к тебе сзади и стукать тебя по голове.
«Сейчас поднимусь и позвоню церриону… наверное, когда-то здесь проходили римские легионы и основали на этой планете свою колонию. Центурионы стали церрионами и получили министерства… У меня бред? Странно, никаких оснований для бреда быть не должно…»
Кора постаралась открыть глаза, но глаза почему-то не открывались.
Надо протереть их – наверное, что-то в них попало… голова все так же отказывалась работать. Кора попыталась протереть глаза, но почему-то это не получилось. Почему? Кора тряхнула головой, чтобы прочистить мозги, и тут голову пронзило такой тупой и глубокой болью, что все стало на свои места. Ее ударили.
Теперь она сидит… или лежит? Нет, сидит – сидит с завязанными глазами, со связанными руками…
А ноги? Ноги привязаны, вернее всего, к ножкам стула… «Потерпи, головушка, сама виновата. Прижмемся спиной – да, это спинка стула. Потрогаем икрами ног – да, это ножки стула. Язык прижат, и состояние во рту отвратительное – значит, во рту кляп. Ну и попала ты в переплет! Можно сказать – повезло, что не убили. А может, лучше бы убили, чем обращаться как с дракончиками – мучить, но не убивать до смерти».
Кора постаралась принять решение, как освободиться от пут. Решение найти можно всегда, особенно если тебя этому учили. Но Кора не успела сделать это, потому что услышала шаги. Оказывается, уши ей не заткнули и она могла слышать.
Вот слышны шаги. Голоса. Хлопнула дверь. Шаги приблизились. В комнату вошли.
– Это еще что такое? – Кора узнала голос профессора.
– А что ты прикажешь делать? – произнес раздраженно драконокормилец. – Она залезла в дом, увидела дракончиков…
– Погоди, – сказал профессор. – Выйдем отсюда. Она же нас может услышать.
– Не убивать же ее?
Они вышли. Но, к счастью, остановились в коридоре или в соседней комнате за открытой дверью, и хоть им казалось, что они достаточно понизили голоса, на самом деле Кора, обладавшая профессионально развитым слухом, слышала каждое их слово.
– Она меня не должна видеть, – прошептал профессор. – От этого все зависит.
– Понимаю, – сказал Аполидор.
– А тебя она не видела?
– Не видела. Но я ждал тебя, чтобы вывезти ее из моего дома.
– Я все возьму на себя, – сказал профессор. – Не беспокойся.
– Только не убивай ее. Она хорошая баба, и дочка моя к ней хорошо относится. Не надо убивать.
– Да не буду я ее убивать! Клянусь небом, не буду. Отвезем куда подальше, бросим в лесу – пускай добирается.
– Ну смотри, ты мне обещал.
– Сколько времени? – спросил профессор.
– Без двадцати три, – ответил кормилец.
– Вам пора собираться. А то на поезд опоздаете. Когда начнется суматоха, вы должны быть как можно дальше отсюда. На берегу моря, на солнышке, на пляже.
– Мела! – позвал кормилец. – У тебя все готово? Нам с тобой пора на вокзал.
– Я готова, – ответила девочка. – Но я никуда не поеду, если вы что-нибудь плохое сделаете тете Коре.
– Что же я – убийца, что ли? – удивился профессор.
– А ты, дядя, обещаешь мне дракончиков мучить, пока нас не будет?
– Вот это я обещаю, – засмеялся профессор.
Девочка вошла в комнату и подошла к Коре.
– Вы нас простите, тетя Кора, – сказала она, дотронувшись до ее руки. – Папа неплохой, только он у меня слабовольный. А меня не всегда слушается. Вы немножко посидите, а потом вас обязательно найдут.
Девочка понизила голос и прошептала:
– А я с телефона-автомата в полицию позвоню, но не назовусь. Понимаете, чтобы они приехали и вас развязали. Так что вы потерпите немножко.
«Беги, – хотела бы сказать ей Кора, – ты вовсе не такая плохая, хотя в голове у тебя беспорядок!»
– Мела! – позвал ее отец. – До поезда полчаса осталось.
– Идите, идите, – негромко произнес профессор.
Шаги. Хлопнула дверь. Кора поняла, что Аполидор и его дочка ушли. В доме остался профессор, он – враг совсем другого масштаба. Единственный для нее шанс остаться в живых – вести себя тихо, ничем не показать, что она узнала профессора… Как мило, думала она, кормилец Аполидор и его дочка были уверены, что заставили доброго дяденьку уменьшать для них дракончиков. Дядя с трудом согласился… Сделал одолжение. Вот и сейчас он сделал им еще одно одолжение – согласился подержать дракончиков у себя, пока родственники отдыхают на море. Ах, какой благородный профессор! И она, дура, поддалась его очарованию, разделила его испуг – что подумает о нем международная научная элита?
Коре было слышно, как в коридоре профессор говорит по телефону, прикрывая трубку ладошкой:
– Все готово. Можете высылать машину. Выезжаю через пятнадцать минут. Не беспокойтесь… Уехали. Как и договаривались – они в поезде, едут на морские купания… – Профессор засмеялся. – Правильно. Так, надеюсь, и будет. Да, кстати, есть одно небольшое осложнение. Здесь сидит госпожа Кора Орват. Нет, не бойся. Мой брат ее оглушил и завязал ей глаза. Меня она не видела… Сидит связанная. А зачем ее убирать? Она знает только Аполидора и девочку. Так что она будет полезным для нас свидетелем. Ну все, я пошел в подвал собирать этих тварей… Брезентовые рукавицы отыщу – у брата где-то были. Все. Ждите.
