Николай Советов - В изгибе развития
Покончив с завтраком и, как все, отнеся посуду в корзину подносчиков пищи, Ник Лов опять присоединился к своей группе. Небольшая пауза, образовавшаяся до выхода на работу, позволила Ник Лову оглядеть собратьев по несчастью. Кроме обросшего рослого и несимпатичного мужчины и молодого парня, внимание Ник Лова привлёк худой молчаливый человек лет сорока. У него был не столь равнодушный взгляд, как у других. Его номер — 410.
«Значит он в заключении давно», — подумал Ник Лов. Ник Лов решил заговорить с 410-м, подошёл и вежливо спросил:
— Судя по вашему номеру, вы здесь давно? Человек с номером 410 спокойно посмотрел на Ник Лова и как бы не слыша его, отвернулся.
— Вы не хотите со мной разговаривать? — удивлённо спросил Ник Лов.
Тот повернул голову, ещё раз посмотрел на Ник Лова более внимательно, но отвечать не стал. Молодой парень, который разговаривал с Ник Ловом за завтраком, сказал ему:
— Он не будет с тобой говорить. Он из Высших. Его даже 391-й боится и не трогает, хотя может перешибить одним пальцем.
«Из высших? Это интересно, — подумал Ник Лов. — А вот 391-й — это, по-видимому, вожак», — и Ник Лов с большим вниманием посмотрел на обросшего мужчину и затем на молчаливого из высших.
В это время опять раздались звуки гремящего железа. Все группы нехотя поднялись и направились к выходу в коридор. Нестройной колонной в сопровождении стражников люди прошли метров двести, и первые две группы вошли в какую-то дверь. Ник Лов находился в предпоследней группе, и их очередь подошла не скоро. Как обычно, стражник толкнул дверь, и Ник Лов увидел довольно просторное помещение. Первое, что бросилось в глаза Ник Лову, были два странных устройства, напоминающих ворот, или, как его называли на старинных морских кораблях, кабестан. Нечто подобное Ник Лов в детстве видел в стереофильмах, посвящённых парусному флоту на Земле: такими устройствами матросы на кораблях, идя по кругу, вытягивали якорь.
Все двадцать четыре вошедших человека, кроме двоих стражников, вставших у двери, подошли к крестообразным ручкам, торчавшим из центрального, вертикально стоящего вала, и расположились по трое у каждой ручки. Рядом с Ник Ловом оказался парень, под номером 435 и ещё один заключённый, номера которого Ник Лов не разглядел, ибо тот торопливо занял место слева у ручки, ближе к оси. Ник Лов оказался с краю. Все заключённые заняли свои места, расслабленно опёрлись о горизонтальные ручки, но не двинулись с места.
Взглянув на центр карусели. Ник Лов понял её назначение. Ось входила в кожух, заключавший в себе, по-видимому, редуктор, ниже которого, как это можно было судить по внешней форме, располагался электрический генератор, напоминающий старинные динамо-машины.
«Да! Энергетика времен паровых двигателей! — подумал Ник Лов. — Даже хуже, здесь вместо парового двигателя будет «машина» ещё более древняя — человеческие мышцы!»
Размышления Ник Лова прервал резкий электрический звонок. Услышав ого, стражники громко закричали:
— Пошёл, пошёл!
И Ник Лов увидел, как люди, стоящие около воротов навалились на них руками и грудью, ручка ворота пошла прочь от Ник Лова, и он, чтобы не отстать, уперся в неё руками и вместе со всеми, толкая её, пошёл по кругу.
Машины глухо застрекотали, начав вырабатывать первые ватты энергии, рождавшейся теперь и за счёт мышечной силы его, Ник Лова, высшего создания природы, человека, наделённого разумом. Человека, способного проникать в глубочайшие тайны мира, понявшего и постигшего процессы, которые могут произвести на свет миллиарды киловатт-часов энергии. И этого человека запрягли в позорную колесницу, назначение которой состоит лишь в том, чтобы отобрать у него мышечную энергию.
«И всё это порождено Ша Вайном! Как он сумел насадить такое? И как такое стремление вообще могло возникнуть у человека XXVI века? Словно он проспал десять веков, сохранив в себе всю дикость прошлого», — про себя произнёс Ник Лов.
Он толкал свой ворот и думал о том, как тысячи лет в той или иной форме такие же мысли терзали множество людей. Совершенно автоматически Ник Лов произвел расчёты, переведя старинную меру мощности — лошадиную силу в киловатты и прикинув, что самому здоровому человеку вряд ли под силу долго развивать мощность более одной десятой, ну пусть даже одной пятой лошадиной силы. А следовательно, за двенадцатичасовой рабочий день человек может выработать таким способом энергию в пределах одного киловатт-часа.
«Одного! — с возмущением подумал Ник Лов. — Вот почему Сол надеется выработать свою тысячу киловатт-часов не быстрее чем за три года. А мне, стало быть, если ничего не изменится, крутить эту ручку десять лет!» — Ник Лов даже усмехнулся этой мысли. Но потом подумал, что для всех этих людей, ходящих по кругу, это реальные сроки и им не до смеху. Темп хождения по кругу стал ровным. Ник Лов понял почему так торопливо некоторые стремились занять место ближе к центру ворота: там путь по окружности был меньше и люди, вероятно, меньше уставали. «Итак, если ты не хочешь крутить ручку, то что же остается? Побег или восстание? Бежать, судя по всему, не очень трудно. Но куда? Куда денешься в чёрной одежде?».
«Ладно, пусть тебе помогут друзья или ты сам раздобудешь подходящее одеяние, всё равно — куда деться? Население корабля относительно невелико. Как же спрятаться, да ещё на длительный срок? Нет, если побеги и бывали, а они, конечно, бывали, то всё равно к благополучному исходу не приводили. Второй путь — восстание! Но по-видимому, и удачных восстаний не было, ибо удачным может считаться лишь то, которое приведёт к смене режима на корабле, а этого явно не произошло», — Ник Лов раздумывал, ища причины случившегося и пути избавления.
«Ну хорошо, — продолжал он размышлять, ходя по кругу. — Предположим, что восстания кончились неудачей из-за плохой их организации, из-за того, что не было достаточно умного вождя. И пусть теперь таким вождем стану я. Знаю ли я, что надо делать сейчас я что потом? Предположим, я очутился у пульта управления кораблем, все системы которого подчиняются моей воле, кроме одного — экипажа, который неграмотен и потому понимать меня не может. Да и как поднять эту инертную, неразвитую, забитую массу на восстание? Ведь для этого нужны годы и годы разъяснительной работы, годы подготовки к борьбе, годы на то, чтобы найти и воспитать преданных единомышленников. Есть ли у тебя впереди годы? — спросил себя Ник Лав. И ответил: — Не знаю, может, и нет! Вогнутые перегородки отсеков первого этажа производят удручающее впечатление».
Хождение по кругу продолжилось с монотонным постоянством. Задумавшись, Ник Лов стал толкать ручку с меньшим усилием. То же произошло, по-видимому, и с некоторыми другими его соседями. Темп вращения замедлился, напряжение генератора упало, и Ник Лов услышал внезапно возникшие звонки, а в центре их ворота замигала красная лампочка. Один из стражников, оторвавшись от двери, подскочил к вороту, и на плечи и спины людей, и на спину его, Ник Лова, обрушились удары, которые стражник сопровождал бранью и угрозами. Все навалились на ворот, он закрутился быстрее, звонок постепенно затих, и лампочка перестала вспыхивать.
