Гарри Гаррисон - Зима в Эдеме
– Твердые слова, и я верю им. Скажи мне, пойдешь ли ты со мною на север, если с нами отправятся два самца мургу?
– Что мне до них? Они и так погибнут в снегах.
– Хорошо. Тогда выйдем после полудня, когда уйдут охотники. Боюсь, как бы напоследок тану не решили потешиться и попробовать свои новые стреляющие палки на этих самцах.
– Я бы и сам был не прочь… если бы ты не был моим саммадаром.
– Охотно верю. Давай прихватим с собой побольше мяса мургу. Если тебя спросят, зачем мы берем на север мургу, отвечай: чтобы несли мясо и не надо было останавливаться для охоты. Скажи им, что мы убьем самцов, когда мясо кончится и они станут не нужны.
– Понимаю тебя, саммадар. Хороший план. Если хочешь, сам убей их, когда настанет время.
Они направились в ханане, где оба иилане" c большим испугом уставились на незнакомого устузоу.
– Будьте самцами, – приказал им Керрик. – Мы отправимся путешествовать вместе, и вы должны привыкнуть друг к другу. Это Ортнар, следующий за мной.
– Но он ужасно пахнет гибелью-дымом, – деликатно пояснил Имехеи.
– А ему кажется, что у вас изо рта дурно пахнет сырым мясом. Но стойте смирно, пока я прилажу вот это.
Ортнар смастерил из кожи тючки для мяса – и иилане" взвыли от тяжести.
– Молчать! – приказал Керрик. – Или я добавлю еще. Вы подобны еще влажным фарги и никогда в жизни не работали. За пределами ханане столько дел, и вам придется поучаствовать в них. Или же вы предпочтете отправиться на юг… на родильные пляжи?
Недовольные умолкли, хотя Имехеи жестами выражал крайнюю ненависть, когда Керрик, по его мнению, смотрел в сторону. Хорошо. Чуть посердиться вовсе не вредно. Надаске" повернулся к нише в стене, извлек оттуда металлическую фигурку ненитеска, когда-то сплетенную покойным Алиполом.
– Куда мы, туда и она, – твердо проговорил Надаске".
Керрик сделал знак согласия.
– Получше заверни и положи в свой тюк. И оставайтесь здесь с этим устузоу, пока я не вернусь, – велел Керрик и, повернувшись к Ортнару, заговорил с ним на марбаке: – Я иду за вещами и оружием. Побудь с ними до моего возвращения.
– С ними? – Ортнар озабоченно потянулся к копью. – У них и зубы, и когти… к тому же их двое, а я один.
– Они боятся тебя куда больше, чем ты их. Побудь с ними без меня какое-то время. Недолго.
– Горе нам, смерть пришла! – застонал Надаске". – Когда ты выйдешь за дверь, этот устузоу пронзит нас своей палкой. И я пою предсмертную песню…
– Молчать! – приказал Керрик, как могущественнейшая из высших приказывает нижайшей. – Я повторяю тебе то, что сказал ему. Побудьте вместе. Все вы повинуетесь мне. Вы оба – мои фарги. И устузоу тоже моя фарги. Вы будете друг другу эфенселе. Это будет нашим эфенбуру.
Пересказав то же самое Ортнару, Керрик ушел.
Возле ханане его поджидал Саноне.
– Ты покидаешь нас, – сказал саску.
– Я вернусь вместе с Армун.
– Все мы идем путями Кадайра. Ты пойдешь один?
– Ортнар идет со мной. Он хороший охотник и знает все пути. Мы берем с собой мургу, чтобы несли мясо.
– Хорошо. После твоего ухода я не мог бы поручиться за их жизнь. Мы будем ожидать здесь твоего возвращения.
На сборы ушло немного времени – собственно, собирать было нечего. Прочное кольцо всегда было на шее. Оба ножа – и большой, и маленький – висели на груди. На севере ему понадобятся все шкуры, какие есть. И Керрик тщательно упаковал их, привязал к своему тюку и взвалил его на плечи.
Вернувшись в ханане, он обнаружил, что крохотный саммад его не уменьшился; правда, Ортнар жался к одной стене, оба иилане" – к другой. Увидев Керрика, все трое с облегчением зашевелились.
Весть облетела всех, и поглядеть на странную процессию собрались едва ли не все саску. Не глядя по сторонам, Керрик шел первым, позади ковыляли согнувшиеся под грузом самцы – страх чувствовался в каждом движении их тел. Последним шел Ортнар, на лице которого было написано явное желание оказаться где-нибудь в другом месте.
На плече у него, как и у Керрика, было два хесотсана – на случай, если одно оружие погибнет. Они прошли через весь город к северному выходу, мимо пасущихся ненитесков, кроткими глазами глядевших им вслед. Отойдя довольно далеко от города, Керрик позволил всем передохнуть. Ортнар остановился, а оба самца сразу повалились на землю, извиваясь от усталости и отчаяния.
– Смерть лучше. Лучше родильные пляжи!
– Ханане – дом наш родной…
– Тихо, негодные самцы! – скомандовал Керрик. – Передохните, потом отправимся дальше.
– Почему они так трясутся и стонут? – спросил Ортнар.
– Они как дети. Эти двое никогда не выходили из города, никогда не работали, да и тяжестей не таскали.
– Разве это тяжесть? – презрительно буркнул Ортнар. – Похоже, эти уроды обладают достаточной силой. Пусть поработают, пока еще живы.
– Они – мои друзья. Я не хочу убивать их.
– Тогда за тебя это сделает зима. По-моему, это одно и то же.
– Нет, будет иначе. Помнишь, когда мы разглядывали схему этой земли, большое озеро к северу отсюда?
– Мы зовем его Круглым. Я бывал там.
– Хорошо. Сначала мы пойдем к нему, а ты покажешь дорогу.
Из-за стенающих Надаске" и Имехеи до озера они добрались только на третий день. С юга к озеру примыкало болото, но Ортнар знал тропинку в обход.
– Здесь неплохая рыбалка, – сказал Ортнар, – и охота тоже.
– Тем лучше, – ответил Керрик, – мы оставим здесь мургу с запасами мяса, а дальше пойдем одни. Так будет быстрее.
– А мы не убьем их? Почему бы тебе не сделать этого?
– Я не стану убивать их – это мои друзья. Они из моего саммада. И ни разу не просили, чтобы я убил тебя.
Ортнар не унимался:
– Но ты же тану, а это всего лишь грязные мургу. Пожалуйста, я могу убить их сам, чтобы избавить тебя от хлопот.
– В какой-то мере я тоже до сих пор грязный мараг, не забывай этого, Ортнар. Я ведь вырос среди них, и мне они кажутся иными. Забудь ненадолго про свою ненависть. Помоги мне устроить их в безопасном месте, а потом отправимся дальше.
Ортнар глянул в сторону мургу: один из них как раз зевнул, обнажив остроконечные зубы.
– Если ты хочешь этого, саммадар, я помогу тебе. Но скажу честно: я не понимаю тебя и мне не нравятся твои поступки.
– Я благодарен тебе за помощь и больше ничего не прошу. А теперь я скажу им, что мы решили.
Керрику пришлось подождать, пока страдальческие вопли не превратились в стоны отчаяния. Потом он велел самцам замолчать.
– Кто вы, мокрые-из-океана фарги или бесстрашные самцы? Здесь вы можете жить, не зная самок и ханане. Здесь вы будете сильными и независимыми. Мы соорудили для вас укрытие от дождя. И обучим вас ловить рыбу и охотиться. Когда я вернусь с севера, то заберу вас отсюда. Но для этого вам придется постараться остаться в живых. – Оба задрожали от страха. – А вот любая самка смогла бы жить здесь, – ехидно добавил Керрик.
