Юрий Иванович - Капризная Фортуна
Там их уже ждали. На этот раз помимо Мурчачо и его постоянного старшего товарища или опекуна на встречу с человеком и его парой друзей явилась орлица. Женские особи этой породы пернатых выглядели ещё более крупными, угловатыми и массивными и славились крайним буйством, агрессивностью и даже жестокостью. Именно они в случае похищения или убийства птенцов могли методично и безжалостно уничтожить посёлок, а то и несколько, в которых жили неосторожные, самонадеянные охотники. То есть, ещё и не догадываясь о разумности катарги, люди давно определили доминирующих самок в их среде. В стаях гигантских орлов решающее слово имели именно женские особи. Нечто сродни матриархату.
Теперь же, в свете разумности этих гигантских хозяев небесного океана, визит орлицы выглядел несколько двояко. С одной стороны, она могла пресечь дальнейшее общение молодого орла с людьми, а с другой – как бы признать странную дружбу на официальном уровне. Но в любом случае следовало вести общение, если таковое получится, несколько иначе. Но как именно иначе?
Орлица сидела чуть в отдалении и без особой, казалось, реакции наблюдала вначале, как Виктор обменялся с Мурчачо «птичьими» приветствиями: выдержал постукивания тяжеленного клюва по собственной голове. Потом – как представил и познакомил своего пернатого друга с Додюром и Фериолем – нечто подобное сделал и со взрослым орлом. При этом все пятеро старательно насвистывали простейшие фразы из подходящего для обоих разумных видов способа общения. И только когда прошло минут десять оживлённой и громкой беседы, женская особь что-то требовательно проклекотала, а потом довольно внятно просвистела:
– Человек! Хочешь дружить с катарги?
Это был не просто прогресс в общении, это был невероятный скачок в отношениях между двумя разумными видами. Представить только: человек учил языку свиста совсем других орлов и молодого птенца, а те умудрились передать его и своим соплеменникам. Причём научить быстро и качественно. Если хозяйка гнезда ещё и числительные в пределах десяти за ночь разучила, которые Мурчачо только вчера впервые услышал, это вообще в голове не укладывается. Но вначале это следовало проверить, да и переговорить с орлицей, официально познакомиться.
Виктор приблизился к огромной птице на дистанцию пяти метров:
– Да! Давай дружить! Человек – катарги, друзья. Дружить – надо! – Затем попробовал перевести своё имя на свист. Да и примерный перевод имён своих друзей он тоже знал: – Меня зовут Виктор. Виктор – это «победитель». Додюр – «любящий своё дело». Фериоль – «добряк, родившийся в цветах». Своего молодого пернатого друга, молодого птенца из вашей стаи, я назвал Мурчачо. Мурчачо – это значит «игривый и ласковый».
Понятно, что он сильно сомневался в правильном понимании такой массы новых слов, особенно прилагательных. Но интеллект у орлицы оказался на несколько порядков выше предполагаемого уровня. Потому что после второго повторения она вполне по-человечески кивнула, подтверждая понимание, и назвалась сама. Вначале имя выглядело как простой набор свистящих звуков, но, несколько раз старательно повторенное, оно вдруг сформировалось в сознании инопланетянина как Связующая Стай. А уже само это понятие – в горловые звуки.
– Альири! – Когда он громко воскликнул это имя, то сразу получил утвердительный кивок, а от стоящего за спиной Фериоля – подтверждение-расшифровку:
– На языке Небесного княжества Альири обозначает «связь всех поколений».
– Да, нечто подобное понял и я, – проговорил Менгарец для своего старшего приятеля, но при этом весьма внимательно следил за орлицей. – Причём мне показалось, что подобные знания у меня появились в голове словно сами по себе. Вдруг между мной и Альири есть какая-то ментальная связь? Такое бывает?
Не успел жрец ответить, как громадная птица утвердительно кивнула. А потом стала излагать это более понятным свистом:
– Говорить, учить, понимать – трудно. Подсказывать обучение мыслями – ещё трудней. Но я могу тебя чувствовать, передавать свои чувства тебе. Надо много времени… долго… десять дней. И ещё десять. И ещё…
Судя по тому, с каким трепетом и уважением молодой Мурчачо и его старший опекун внимали Связующей Стай, гигантская орлица, возможно, являлась не просто весомой политической фигурой или авторитетной личностью в сообщности катарги, а чем-то ещё больше. Если судить по человеческим меркам, Альири могла занимать пост верховной жрицы или что там у них ещё подобному посту соответствует. Чего только стоило проведение беседы сразу в нескольких уровнях восприятия.
Когда перезнакомились и завершили, так сказать, официальную часть, хозяйка неба вспомнила про лежащее в стороне угощение: средних размеров косулю и двух молодых подсвинков. Причём на косулю она указала с конкретным примечанием:
– Мурчачо – еду для своего кормильца. Виктор – друг – кормилец. Хорошая еда, много. Хватит для всех.
То есть довольно чётко обозначила тот факт, что и орлам жареное мясо вполне по вкусу и они будут не против общей трапезы. После такого разъяснения Додюр со всей своей прытью и профессиональными умениями бросился разжигать костёр, разделывать туши и спешно готовить самые нежные и аппетитные кусочки. Жрец-диониец ему помогал изо всех своих возродившихся сил. Хотя по его глазам было видно, насколько он мечтает присутствовать и участвовать в беседе между представителями двух разумных видов. Но язык свиста он не понимал, на подсознательном, ментальном уровне со стороны орлицы ничего не улавливал, да и Виктор твёрдо пообещал пересказать впоследствии каждое слово.
Сам же инопланетянин попытался направить разговор в нужное ему русло и выяснить одну основополагающую деталь:
– Мурчачо – охотник. Поймал еду. Но еда очень тяжёлая. Мурчачо очень сильный?
Альири увела разговор в иную сторону, и если отбросить гротескный язык общения, убрать неправильности произношения и включить всю свою фантазию, то диалог получался невероятно осмысленным и интересным:
– В нашей разумной сообщности орлы не имеют имён. Мурчачо – первое за всю историю исключение.
– Почему не имеют? Как же вы их различаете? – удивился человек. – А если хотите упомянуть кого-нибудь из них конкретно, то как это делаете?
– Легко. Ведь каждая из нас, орлиц, имеет своё имя. И чем оно значительней, древней и знаменитей, тем больше привязок именно к нему имеют наши мужские особи. То есть про каждого можно сказать конкретно: этот катарги второй муж такой-то. Или самый старший брат той-то. Или шестой сын. Или восьмой племянник. Или отец. Или внук, правнук.
– Слишком сложно. Так и запутаться можно…
