Ирина Крупеникова - Семь стихий мироздания
Где-то неподалеку раздавался мерный гул воды. Юлька, которая никогда не умела подолгу сидеть на одном месте, осторожно встала и крадучись направилась к выходу. Купание для нее было верхом блаженства! Прежде чем шагнуть в темноту туннеля, она на всякий случай оглянулась на Оливула и… Белый князь лежал с открытыми глазами, явно потешаясь ее стараниями остаться незамеченной.
— Никогда не забывай об осторожности, особенно в незнакомой местности, — менторским тоном сказал Бер-Росс и бросил ей пояс с пистолетом.
Юлька поймала кобуру и виновато объяснила:
— Не хотела тебя будить.
— Возьми факел и не отходи далеко, — с этими словами он бесшумно поднялся на ноги.
— А ты как же без света?
— Вот уж не стоит беспокоиться!
Она пожала плечами и вышла из ниши.
Белый князь остался один. Он поднял плащ и пристегнул его к плечам круглыми серебряными застежками, убрал в ножны и повесил на пояс длинный кинжал, затем создал образ нового факела и воплотил его в предмет. Юлька отсутствовала подозрительно долго, и Оливул рискнул позвать ее по имени. Звук потонул в давящей атмосфере подземелья. Ответа не последовало. Чувство опасности расползлось по телу неприятным холодком, и Бер-Росс более не медля отправился на поиски. В какой-то момент ему показалось, будто он пересек невидимый барьер, но исследовать странное явление не успел: сквозь глухую завесу неестественно тяжелого воздуха прорвался веселый звонкий голосок девчонки:
— Я нашла настоящий душ! Вода — просто чудо!
— Где ты? — Оливул, подняв над головой факел, оглядел просторную пещеру, часть которой занимала разлившаяся подземная река.
— Здесь, за скалой!
Яркое пятно света мерцало на воде возле каменного уступа замысловатой формы, из-за которого доносился шум водопада. Чувство беспокойства не покидало.
— Ты уверена, что поблизости нет ничего необычного? — негромко спросил Белый князь, и мрачные своды гулким эхом повторили его слова.
— До чего ты мнительный! Обжегся на молоке, а дуешь на воду! И, кстати, отвернись, когда я буду выходить.
Оливул вздохнул. Ни путешествие в Структурном пространстве, ни блистающая хищная пещера, ни «плюющиеся» растения не подорвали стойкую беспечность девушки. В подтверждение сего факта Бер-Росс обнаружил валяющиеся на берегу оружейный пояс и защитный комбинезон: девчонка совершенно игнорировала любые опасности.
— Юля! — позвал Оливул опять; тревога неуклонно усиливалась.
— Ну что еще? Я в полном порядке, если тебя это интересует! — раздалось из «душа».
Бер-Росс постарался расслабиться. Может быть спутница права, и он, как пуганая ворона, боится куста? Он подошел к воде и, воткнув в мягкий илистый грунт факел, ополоснул лицо. Вода и вправду оказалась прекрасной — чистая, прохладная, пахнущая свежестью и цветами. Повеяло далеким детством, зеленым лугом и пьянящем азартом бешеного аллюра под проливным летним дождем.
Оливул стряхнул наваждение. В глаза бросился небольшой черный островок посередине реки. Белый князь присмотрелся, и его прошиб холодный пот: «островок» медленно продвигался к водопаду.
— Юля! — вновь позвал Белый князь, стараясь скрыть напряжение в голосе. — Довольно купаться, вылезай.
— То «пора спать», то «довольно купаться»! — возмутилась Юлька из своей душевой. — Я не маленькая и у меня есть собственная голова на плечах!
Оливул не слушал. Он боялся лишь одного: неизвестный, скрытый под водой зверь или рыба мог отреагировать на громкий звук или резкое движение. Правда, пока что существо равномерно приближалось к скале, но в дружеских намерениях его были все основания сомневаться.
Послышались шлепающие по воде шаги, и Юлька появилась из-за утеса. Свет факела выхватил из темноты ее маленькую стройную фигуру.
— Отвернись! — визгнула девушка и суетливо прикрыла руками почти мальчишескую грудь.
Краска нахлынула в лицо Оливула, ибо Юлька возвращалась после купания в одних трусиках. Он опустил факел и повернулся к ней спиной, не выпуская из поля зрения таинственного зверя. Существо остановилось на полдороге и медленно начало поворачивать к людям.
— Что окаменел? — голос девушки прозвенел над самым ухом, и Оливул вздрогнул. — Отомри, я уже оделась. Кстати, после вчерашнего приключения с цветочками тебе тоже не мешает выкупаться.
— Я, пожалуй, воздержусь.
— А почему? — Юлька с хитрющей миной на физиономии измерила расстояние товарища до воды.
— Посмотри туда, — он факелом показал на приближающийся черный бугор.
Раздалось напряженное сопение, и Юлька быстро испуганно зашептала:
— Ты раньше не мог сказать?
— Скажи я раньше, ты начала бы вопить, и тогда эта тварь настигла бы тебя еще у водопада.
— Вопить? Я?! — оскорбилась Юлька. — Я давала повод для таких выводов?
Чрезмерно громкое восклицание не осталось без внимания местного жителя. Черный бугор на мгновение скрылся под водой и вдруг вверх на добрых три метра взметнулась огромная плоская голова с пустыми невидящими глазами; открылась бездонная пасть с двумя рядами хищных зубов, и чудовище, издав противный визг, ринулось на путников.
Оливул оттолкнул застывшую в замешательстве девушку прочь от берега и выхватил кинжал. Удар его клинка пришелся в толстую шею монстра, однако эффекта не произвел — прошел сквозь тело, как сквозь пустоту, не задев ни единой ткани. Гигантский червяк изогнулся, и длинный хвост его наотмашь хлестнул человека. Оглушенный, Бер-Росс оказался в воде. Закричала Юлька. Тварь не колеблясь изменила выбор жертвы и, покачивая уродливой головой, проворно выползла на берег.
Белый князь выскочил следом. Бесполезный клинок остался на дне заводи, а он поднял перед собой руки, собирая силы для создания нового образа, более действенного сейчас, чем кинжал. Пространство вокруг заискрилось, столкнулись два экзорных потенциала — старый и новый, Экзомир без создателя и создатель без Экзистедера. Битва неведомых людям энергий длилась несколько секунд, и в руках Бер-Росса появился меч.
— Ко мне, червь!
Создание резко повернулось на голос, забыв о девушке, прижавшейся к стене. Раздался уже знакомый пронзительный визг, шея, как пружина, распрямилась, распахнулась хищная пасть, и чудовище метнулось вперед. Блеснул белый клинок. Юлька не произнесла ни звука, когда к ее ногам подкатилась безобразная голова подземного жителя. Оливул осторожно обошел бьющееся в предсмертных судорогах тело, мягко обнял спутницу за плечи и отвел подальше от коварной реки.
Юлька дрожала всем телом.
— Ты… ты не ранен? — голос ее срывался.
— Все в порядке, — улыбнулся он.
— Прости…
— Ну что ты! Ничего плохого не произошло. Это был всего лишь экзообраз из какой-то старой Игры. Выше нос! — он почти смеялся, глядя в растерянные, испуганные серые глаза. — Молодец, что не подняла пальбу из своей пушки.
Юлька покраснела до корней волос: она ведь начисто забыла о собственном оружие. Князь угадал причину смущения кадрового стрелка и спрятал улыбку.
— Импульсный заряд монстру не повредил бы, — пояснил он. — На образ воздействует лишь тот предмет, который создан экзистором в области того же Экзистедера.
— А образ способен воздействовать на экзистора? — Юлька нерешительно оглянулась на убитое животное.
— На чужого экзистора — да, но все обошлось. Давай уйдем отсюда. Кто знает, сколько червей живет в этой заводи.
Девушка почувствовала некоторое облегчение, когда они покинули злосчастное место. Оливул же позволил себе расслабиться, лишь после того, как активное пространство старой Игры осталось далеко позади.
Они остановились на короткий привал, чтобы перекусить. Юлька долго сосредоточено молчала, и, наконец, обратилась к спутнику с вопросом, на который сама так и не нашла ответ.
— Оливул, как получилось, что здесь, в нормальном Мире, вдруг оказался кусок экзомира, да еще, как ты сказал — старый?
Белый князь ответил не сразу.
— Этот Мир практически нельзя считать «нормальным». Его оформила мысль экзистора.
— Что? — Юлька чуть не поперхнулась. — А как же научная станция?
— Я имею в виду более далекие времена. Игру оставили без присмотра: скорее всего — умер создатель. Энергия, которая скрывается в недрах этой планеты, и есть остатки Силы Созидания, некогда принадлежавшей пропавшему внемиренцу. Я теперь понимаю, почему Диербрук настаивал на использовании именно этого Мира в качестве опорного: он знал о старой Игре, и знал, что ее начали на реальном объекте.
— Реальном? То есть здесь уже была планета и жили люди.
— Возможно.
— И что стало с ними, когда началась Игра?
— Все изменилось до неузнаваемости. Экзистор сформировал собственные образы и использовал существующие.
