Алексей Артамонов - Вечная Война
— Он ведь в Америке.
— Но враги-то этого не знают.
— Как Тик-Шаа, вообще, попали сюда? — спросил Джон. — Ты же говорил, что галактика хорошо обороняется.
— Млечный Путь — огромная территория, охранять её очень трудно. В последнем крупном сражении этот корабль проник сюда и спрятался на какой-то планете. Двести лет крейсер ждал, отключив все системы, кроме тех, что обеспечивают команде жизнь. Этого достаточно, чтобы быть не найденным.
— За такое долгое время вы не смогли обнаружить его?!
— Мы до сих пор не знаем, как устроены крейсеры Тик-Шаа. За всё время, сколько мы уже с ними воюем, нам не удалось изобрести такую технологию, которая смогла хотя бы просканировать их. Единственное, что нам известно, это то, чем они стреляют. Розовый луч, что вы видели, мы анализировали и по некоторым компонентам, которые, к нашему удивлению, оказались органическими, решили, что их крейсеры тоже органические.
— Разве ваша технология не в состоянии распознавать составные части предметов?
— Конечно, но вокруг всего, созданного Тик-Шаа, существует что-то вроде защитного щита, который не даёт нам возможности сканировать.
— Если эти существа обладают такой технологией, которая, как я понял, является самой прогрессивной во Вселенной, — перебил Том Элан, — то, естественно, они приложат все усилия, чтобы секреты её создания остались при них.
— Мы можем распознать только форму кораблей Тик-Шаа, их скорость и направление полёта, — добавил Сайракс.
Около минуты все трое молча шли в направлении реки, очевидно, размышляя. Том Элан первым нарушил молчание.
— Тик-Шаа, похоже, удалось осуществить то, что является мечтой человечества.
— Что же? — спросил Сайракс с любопытством. — Прославиться, как самые жестокие во Вселенной?
— Нет, конечно, — ответил тот. — Я имею в виду сравняться с природой, создать жизнь.
— Но люди ведь уже могут это. Они в состоянии создать клон, — сказал Джон.
— Это не то. Создать клон — это повторить то, что уже существует, а произвести новую форму жизни — это ещё мечта.
— То, о чём ты говоришь — это не жизнь, а органическое воплощение смерти, беспощадная мёртвая материя, машина чёрного зла.
— Не надо так строго.
— Посмотрим, как ты заговоришь, если крейсер нападёт на людей.
После такого полезного разговора, все решили немного помолчать, пока не дойдут до реки. Когда же последовали её руслу, то разговор потихоньку снова развязался.
— Куда же мы идём всё-таки? — спросил Элан.
— Неподалёку отсюда есть деревенька, — ответил Сайракс, — там мы возьмём лодку и постараемся добраться до ближайшего порта, с которого можно попасть в США.
На следующий день Том сидел в лодке довольный своими умениями торговаться и общаться с местными жителями, в то время, как Джон находился у штурвала и управлял старой посудиной, научившись у её прежнего владельца, который, в свою очередь, согласился продать свою любимицу в обмен на новую, поэтому отправился вместе с нашими путешественниками в большой город. Сайракс тоже был здесь, но об этом никто не знал. Изредка он подымался над верхушками деревьев и осматривал горизонт, но над зелёным океаном ничего не показывалось.
— Мукар! — позвал Джон бразильца.
Тот подошёл и вопросительно посмотрел на юношу, который показал на реку впереди. Увидев извилину реки, Мукар взялся за штурвал и, сбавив скорость, аккуратно начал маневрировать, избегая множество мелей, которые притаились на этом участке притока и подстерегали неосторожное судёнышко. Спустя пятнадцать минут бразилец подвинул рычаг скорости, мотор загудел громче, и Джон снова взял на себя управление.
— Так хорошо, — сказал Мукар юноше и вышел из кабины.
Часто бывая в большом городе, он немного общался с туристами и различными путешественниками, поэтому знал несколько слов по-английски, хотя выговаривал их с очень грубым акцентом.
— Мукар! — позвал Элан и, когда тот посмотрел на него, спросил: — Когда мы прибудем в Манау? — Бразилец показал на солнце и затем на западный горизонт. — Когда зайдёт солнце?
Мукар утвердительно кивнул.
В течение всего пути они опасались появления Тик-Шаа, но те не показывались.
Хотя Сайракс и был настороже всё время, но считал, что враг затаился для создания нового плана ликвидации избранника.
В Манау прибыли, как и говорил Мукар, после заката, когда на небе уже мерцали далёкие звёзды.
Цветные огни города расстилались на большую территорию и звуки джунглей сменились гудками и рычанием моторов огромного количества лодок и автомобилей. Неподалёку находился причал для больших кораблей, которые плавали через Атлантику.
В этот поздний час там царила суматоха в связи с прибытием грузового корабля из Мексики, который пытался втиснуться между испанским сухогрузом и канадским пассажирским судном, которое стояло здесь уже второй день в ожидании отплытия.
Прикрепив свою посудину к группе лодок и перебравшись по тем на берег, путники пошли в город.
Мукар, как и было договорено, привёл Тома и Джона к отелю и потребовал оплаты. Отсчитав ему нужную сумму, Том, в знак благодарности, похлопал бразильца по плечу, а тот, довольно улыбнувшись в ответ, попрощался и весело зашагал по своим делам.
С комнатами проблем не было. Сняв одну двухместную, избранник и его спутник зашли и сразу же заперли за собой дверь. Они ещё не успели оглядеться, как появился Сайракс. Он быстро осмотрел всё вокруг, но, не найдя ничего подозрительного, присел на кровать.
— Похоже, всё в порядке, — сказал он, как обычно, без каких-либо эмоций.
Посидев ещё немного, улеглись спать. Это была первая ночь за долгое время, которую путешественники провели спокойно и в кровати, пусть и не в самой удобной, но в кровати. Сайракс, который, находясь вне этого мира, не испытывал физического напряжения, всё равно нуждался в отдыхе, и в эту шумную ночь в городе спали все трое.
На следующий день, к полудню, отправились гулять по городу в поисках припасов для не запланированного путешествия назад в США.
Неподалёку от отеля находился большой базар, шум которого разносился по окрестным улицам, похожий на гул взлетающего с лондонского аэропорта самолёта, который поднимался в высоту, собираясь перелететь через Атлантику в направлении к Манау.
Большой бразильский самолёт пронзил облака и яркие солнечные лучики заиграли на лицах пассажиров, но, несмотря на это, воздух в салоне стал свежее.
В задней части этой стальной птицы два человека, надев тёмные очки, молча наслаждались полётом. Один из них, сидевший у окна, хорошо сложенный, тридцатипятилетний мужчина с каштановыми волосами, думал о своей родине, Румынии, которую он покинул более четырёх лет назад.
