Эдмунд Купер - Кирон Голова-в-Облаках
- Прощай навеки, - сказал про себя Кирон. - Если и вправду существует загробная жизнь, ты еще прокатишься на своей замечательной лошади дивным июньским утром. А я... Я, конечно, буду рядом и напишу тебя застывшей между землей и небом, напишу так, что души всех когда-либо живших на земле людей замрут в восхищении... Но прости меня, наверное, жизнь все-таки существует только для живущих, и твое последнее прибежище - это память знавших и любивших тебя.
Спустившийся со сторожевой башни человек что-то возбужденно говорил Лиаму. Кирон с трудом очнулся от своих мыслей и узнал, что дозорный увидел в сгущающихся сумерках марширующую из Литтл Хэмптона колонну, которая, по его оценке, должна была достичь Аранделя через полчаса.
- Благоразумие требует немедленно покинуть город, - сказал Лиам. - Мы выполнили нашу задачу. Мы сделали больше: позаботились об убитых. Мы можем с честью вернуться домой.
- Только не я! - свирепо ответил Кирон. - Я скорблю по моим погибшим и жажду мести. Лиам обнял его за плечи и встряхнул:
- Мальчик, ты смел, но обезумел от горя. Нас двадцать человек. Мне доложили, что сюда идут не менее сотни. Они вооружены в лучшем случае, как мы, а скорее всего, значительно лучше. Сейчас не время исполнять твою клятву. Прояви терпение. Настанет пора, и мы нанесем удар.
Кирон высвободился из его хватки.
- Сэр, вы замечательный человек, и вы наш командир. Вы сказали, я обезумел от горя. Но горе и обострило мои мысли. Те, кто идут сюда, будут подниматься по склону, разве нет?
- Ну и что?
- Мы только что сожгли наших павших. Не оказать ли нам такой же прием и пиратам? Говорят, Адмирал Смерть не очень любит огонь.
- Ты говоришь загадками, Кирон. Выскажись яснее, прежде чем мы отправимся назад, прихватив тебя, если понадобится, силой.
Кирон попытался собраться с мыслями.
- Пираты идут на нас, привлеченные погребальным костром. В подвалах замка наверняка осталось много бочек с китовым жиром, а также бревен и хвороста. Если мы зальем китовым жиром тележки, накидаем туда всего, что может хорошо гореть, и дождемся, пока враг полезет по склону...
Лиам уже понял его замысел.
- Здорово придумано, Кирон! - Он повернулся к остальным. - Шолто! Бери сколько тебе нужно людей и разыщи три тележки, быстро! Манган, ты с остальными вытаскивай из погребов остатки китового жира и собери все, что хорошо горит.
Вскоре тележки были загружены бочками жира, щепками, соломой и обрывками ткани. Их вытащили из ворот замка и приготовили к спуску.
Дозорный доложил, что пираты прошли мост через Арун. Быстро смеркалось. От ворот замка было уже трудно разглядеть, что происходит у подножия холма.
- Если уловка не сработает, - проворчал Лиам, - нам придется улепетывать со всех ног. Против такой оравы мы не устоим.
- Сработает, - уверенно проговорил Кирон. - Темнеет быстро, но это не страшно. Скорее, это нам на руку. Мы знаем их численность, а они нашу нет. Когда в темноте в них врежутся и запылают тележки, пираты запаникуют. Мы славно поработаем мечами! Только надо дождаться, когда раздастся топот их ног и станут слышны голоса и дыхание.
Лиам с уважением посмотрел на него.
- А ты мог бы стать со временем великим полководцем, Кирон. Кирон рассмеялся:
- Со временем я стану полководцем облаков.
Пираты начали подъем. В темноте колонна была неразличимой, но голоса и позвякивание оружия слышались отчетливо. Они шли, нисколько не заботясь о маскировке и не проявляя ни малейших признаков страха. Чего им было бояться? Они уже уничтожили и взяли в плен жителей этого города. Очевидно, несколько запуганных бродяг уцелели.
До пиратов оставалось менее ста шагов. Менее семидесяти. Шестидесяти. В отблесках погребального костра уже различались багровее лица.
- Давай! - крикнул Лиам.
Три человека поднесли факелы к пропитанным китовым жиром кучам хвороста и тряпок. Остальные навалились на колеса, и тележки покатились вниз.
Спустя мгновение они врезались в поднимающихся. Горящий жир выплескивался из бочек, попадал на колеса, превращая тележки в огненные снаряды. Перед пиратами предстало ужаснейшее зрелище. Несущиеся на них тележки заняли почти всю ширину ведущей к воротам замка дороги. Ряды наступающих дрогнули, передние обратились в бегство, расшвыривая и давя задних. Четверо или пятеро пиратов сохранили присутствие духа и прижались к каменным стенам замка, пропуская тележки мимо, но многого от этого не выиграли. Освещенные ярким светом пламени, они тут же стали мишенью для стрел из луков и арбалетов.
Две тележки столкнулись и развалились на части. Море огня выплеснулось на каменную улицу, заставив пиратов исполнять безумные прыжки; некоторые падали в огонь, обретая относительно быструю смерть.
Расправа была ужасной, но длилась всего несколько минут. Докатившись до конца дороги, тележки и бочки рассыпались в прах, ярко освещая все вокруг.
- Мы нанесли им огромный урон, - сказал Лиам. - Теперь пора. Нам есть чем порадовать сердца наших товарищей.
- Я не уйду, капитан. Еще рано! - Кирон потряс мечом, которым некогда пронзили Элике. - Некоторые из них уцелели. Они обожжены, но если их не добить, доползут до своих кораблей и останутся в живых.
- Кирон верно говорит, капитан, - промолвил Шолто. - Надо... - Он вдруг зашелся кашлем и, изумленно уставившись себе на грудь, опустился на колени. Стрела вошла глубоко. - Не оставляй ее, - прохрипел Шолто, глядя на Кирона. - Но помни, что женщина - это...
Он рухнул на землю. Кирон встал рядом с ним на колени и приподнял голову кузнеца. Но дух Шолто уже покинул тело.
- Значит, так, - сказал Кирон. - Кто готов мстить за Шолто и всех, кого мы предали сегодня погребальному огню?
В ответ раздался одобрительный рев. Лиам понял, что лучше не идти против течения.
- Тогда вперед! - скомандовал Кирон. - Убивать без пощады!
Девятнадцать человек, вооруженные луками, мечами и топорами двинулись вниз по склону. Уцелевшие пираты находились в плачевном состоянии. Река огня прокатилась мимо них, вокруг них, по ним. Они лежали на дороге, некоторые были еще живы и слабо хлопали себя по тлеющим обрывкам одежды.
На Кирона было страшно смотреть. Сжимая в одной руке меч, а в другой факел, он прыгал с искаженным яростью лицом среди причудливо разлившихся языков пылающего жира, островков догорающей соломы и тлеющих бревен. Он натолкнулся на обгоревшего пирата, в котором с трудом можно было признать человека.
- Один за Элике! - Меч погрузился в обожженную грудь. Пират зашелся кашлем, потом захрипел и затих.
Другой, несмотря на страшные ожоги, попытался встать и поднял меч. Но кара настигла и его.
