Филип Фармер - Многоярусный мир. Том 2. Сборник фантастических произведений
Внезапно бежавшее стадо остановилось.
Бизоны, оказавшиеся достаточно удачливыми, чтобы вовремя остановиться, с глупым видом стояли на месте, посапывая, погребенные в огромных курганах из туш, но все еще живые, ревели. Они были единственными, имевшими достаточно мотивов к оглашению каких-либо эмоций. Другие с трудом переводили дух.
Кикаха увидел причину смерти и остановки стада. Слева, в четверти мили от него, примерно в двадцати футах над землей парил аэролет. Он был иглообразным, бескрылым, белую нижнюю часть его украшали арабески, а его верхняя часть являлась прозрачным обтекателем.
Под колпаком виднелись пять силуэтов.
Он гнался за солдатом, пытавшимся спастись на коне. Гнался — не то слово.
Аэролет двигался достаточно быстро, но лениво, не делая никаких усилий, немедленно оказался за хвостом коня. Из установленного на носу аэролета цилиндра вырвался яркий белый луч. Его конец коснулся крупа коня, и тот упал. Всадник выбросился из седла, тяжело покатился, но быстро вскочил на ноги.
Кикаха огляделся по сторонам. Анана находилась в четверти мили отсюда и в другом направлении. Поблизости от нее стояло несколько солдат и еще двое лежали на земле, словно мертвые. Один — задавлен собственным конем. Все они явно были перебиты лучом с аэролета.
Перебиты также были и все полукони.
Колокольники перебили всех лошадей, чтобы не дать отряду скрыться. Они могли даже не знать, что разыскиваемые ими мужчина и женщина находились в этой группе. Они могли заметить погоню и, свернув, посмотреть, а потом решили спасти преследуемых, потому что у них могли быть какие-то сведения. С другой стороны, Анана и Кикаха были более светлокожие, чем солдаты в их отраде. Однако цвет кожи тишкетмоаков несколько варьировался, имелось небольшое количество не столь сильно пигментированных, поэтому Колокольники, должно быть, решили проверить их. Или…
Существовало много возможностей. Но ни одна сейчас не имела значения. Важно было, что он и Анана оказались, видимо, беспомощными. Они не могли скрыться. И оружие Колокольников казалось неодолимым.
Кикаха не думал попросту сдаваться, хотя он так устал, что почти испытывал подобное желание. Он раздумывал, и пока он думал, он услышал стук копыт и звук вырывавшегося с хрипом дыхания. Он бросился вперед и в сторону, надеясь уклониться от возможного нападения.
Копье пролетело мимо него, а затем скользнуло по земле. Позади него раздался рев. Кикаха круто обернулся и увидел несущегося к нему полуконя, который был тяжело ранен, его задняя часть обгорела, хвост наполовину обуглился, а задние ноги могли едва двигаться, но он твердо решил что, прежде чем умрет, достанет Кикаху. В левой руке он держал тяжелый длинный нож.
Кикаха подбежал к копью, схватил его и метнул. Полуконь в отчаянии заорал и попытался уклониться. Скованный своими покалеченными ногами, он двигался недостаточно быстро. Он получил копье в свою человеческую грудь — Кикаха целил в выступавший орган мехов ниже груди и попал. Полуконь упал, потом поднялся с трудом на передние ноги, в то время как здание отказывались двигаться. Правой рукой он вырвал из груди копье, повернул его и, игнорируя хлынувшую фонтаном кровь из раны, снова бросил его. Это оказалось сюрпризом для Кикахи, бежавшего вогнать копье поглубже и таким образом прикончить полуконя.
Но рука умирающего ослабла; и копье, покинув его руку, пролетело несколько футов и вонзилось в землю у ног Кикахи. Полуконь издал крик глубокого отчаяния. Наверное, он надеялся на прославление в песне здесь и высокое положение в советах умерших. Но теперь он знал, что если какой-нибудь полуконь и убьет когда-нибудь Кикаху, то им будет не он.
Он упал на бок, выронив при падении нож. Его передние ноги несколько раз дернулись, огромное свирепое лицо обмякло, а черные глаза уставились на врага.
Кикаха быстро огляделся вокруг, увидел, что аэролет летит в футе над землей примерно в четверти мили от него. Он явно загонял оставшихся в живых солдат, бросившихся бежать на своих двоих. Анана лежала на земле. Он не знал, что с ней случилось. Наверное, она прикидывалась убитой, что, собственно, он и собирался сделать сам.
Он вымазал себя кровью кентавра, лег перед ним и поместил нож так, чтобы он казался частично скрыт его бедром, а потом поместил острие копья между своей грудью и рукой. Древко торчало вертикально вверх, выглядя издали так, словно копье попало ему в грудь.
Это был трюк, порожденный отчаянием и малой вероятностью на успех, был все же единственным, оставшимся теперь у него, и существовал шанс, что Колокольники, будучи нелюдьми, могут попасться на определенные человеческие хитрости. В любом случае он использует его, и если это не сработает, ну, он ведь и в самом деле не ожидал, что будет жить вечно…
Кикаха сказал себе, что это вранье, потому что он, как, в общем и, большинство людей, ожидал, что будет жить вечно. И он сумел пока что выжить только потому, что дрался более энергично и хитро, чем большинство его противников.
Довольно долгое время, как ему показалось, ничего не происходило. Ветер овевал прохладой кровь и пот, пот высох, а кровь запеклась. Солнце опустилось в последнюю четверть зеленого неба. Кикаха желал, чтобы наступили сумерки, что увеличило бы его шансы, но если бы желание было конем, он ускакал бы отсюда.
Над его глазами промелькнула тень. Он напрягся, думая, что она может быть от аэролета. Но резкий крик подсказал ему, что это прилетела обедать ворона.
Вскоре пожиратели падали слетятся со всех сторон: вороны, канюки, гигантские грифы, кондоры, ястребы, орлы, среди которых будут и огромные зеленые орлицы, пташки Подарги.
Койоты, прерийные лисицы, обыкновенные волки и страшные волки будут держать нос по ветру и сбегутся на обильный пир.
Более крупные хищники, не слишком голодные, чтобы есть мясо, добытое не ими, подберутся на мягких лапах в высокой траве, а потом зарычат, отпугивая зверей поменьше. С ревом и рычанием, цапаньем между собой, посетят пиршество полосатые прерийные львы и расшвыряют ударами когтистых лап меньших зверей и птиц.
Кикаха подумал об этом и снова вспотел. Он шуганул ворону, шипя и ругаясь уголком рта. Вдали завыл волк. Проплыл над головой кондор и медленно накренился, собираясь спланировать, вероятно, на какую-то тушу павшего бизона.
Затем прошла еще одна тень. Сквозь полузакрытые веки он увидел, как аэролет бесшумно проскользнул над ним. Он опустил нос к земле и начал снижаться, но Кикаха не мог следить за ним дальше, не поворачивая головы. Аэролет летел примерно в сорока футах над землей, и Кикаха надеялся, что на этом расстоянии еще можно поверить, будто копье вошло ему в грудь или подмышку.
