Александр Абрамов - 02-Всадники ниоткуда (Сборник)
Иное объяснение случившегося предлагает нам наш мушкетёр, владелец бара „Орион“ и лидер клуба „бешеных“ Лемми Кошен. „Ищите красных, — говорит он, — иначе они окрасят нам не только политику, но и воздух, которым мы дышим“. Не в связи ли с этим был избит при выходе из бара проезжавший наш город нью-йоркский адвокат Рой Десмонд, отказавшийся ответить на вопрос, за кого он будет голосовать на предстоящих президентских выборах. Прибывшие на место происшествия полицейские, к сожалению, не смогли обнаружить виновных».
Интервью с адмиралом Томпсоном, опубликованное журналом «Тайм энд пипл», было озаглавлено так:
«СЭНД-СИТИ — ЗАЧУМЛЁННЫЙ ГОРОД, — ГОВОРИТ АДМИРАЛ. — ИЩИТЕ АХИЛЛЕСОВУ ПЯТУ У РОЗОВЫХ „ОБЛАКОВ“».«За последние дни маленький южный городок на федеральном шоссе № 66 приковал внимание всей Америки. Газеты уже опубликовали сообщения о красном тумане, внезапно окутавшем город, и рассказ коммерческого агента Лесли Бейкера о странных событиях в городе-двойнике. По этому поводу наш корреспондент беседовал с отставным адмиралом Томпсоном, участником американской антарктической экспедиции и первым очевидцем действий розовых „облаков“».
— Ваше мнение о событиях в Сэнд-Сити, адмирал?
— Просто Томпсон. Частное лицо без мундира. А моё мнение — это тревога обыкновенного человека о будущем человечества.
— Вы считаете, что есть основания тревожиться?
— Да. «Облака» уже не ограничиваются моделированием отдельных личностей, а синтезируют целые общественные массивы. Я приведу только последние примеры: океанский лайнер «Аламейда» со всей командой и пассажирами, универмаг в Буффало в день распродажи и завод пластмасс в Эвансвилле. Не может же сниться всем очевидцам один и тот же сон, будто бок о бок вырос, а потом исчез завод-двойник, завод-копия. Меня никто не уверит в том, что это был мираж, вызванный разницей температур в неодинаково нагретых слоях воздуха. И неважно, что его существование измерялось минутами. Важно то, что никто не ответит мне со всей убеждённостью, какой из двух заводов исчез и какой остался!
— Говоря о событиях в Сэнд-Сити, вы сказали в клубе «Аполло», что город зачумлён. В каком смысле?
— В прямом. Город требует изоляции, систематических тестов и неослабного наблюдения в дальнейшем. Проблема та же: люди или двойники? К сожалению, ни власти, ни общество не проявляют должного внимания к этой проблеме.
— А вы не преувеличиваете, сэр? — возразил наш корреспондент. — Разве можно упрекнуть страну в равнодушии к пришельцам?
Адмирал ответил не без иронии:
— Нельзя, конечно, если говорить о юбках «розовые облака» и о причёсках «всадники ниоткуда». Или, скажем, о съезде спиритов, объявившем «облака» душами умерших, вернувшихся в мир с даром божественного могущества. Какое уж тут равнодушие! Или вы имеете в виду сенаторов-флибустьеров, произносящих о «всадниках» двенадцатичасовые речи, чтобы провалить законопроект о налогах на крупные состояния? Или биржевых маклеров, использующих «облака» для игры на понижение? Или проповедников, провозгласивших завтрашнюю кончину мира? Или, может быть, продюсеров таких фильмов, как «Боб Меррил — победитель „всадников ниоткуда“? Все это лопнувшая канализационная труба, не больше, а я говорю о другом…
— О войне?
— С кем? С „облаками“? Я не идиот, чтобы считать человечество достаточно вооружённым для борьбы с цивилизацией, способной из ничего создавать любые атомные структуры. Я говорил об изгнании „облаков“, вернее, о необходимости найти способы, которые могли бы способствовать такому изгнанию. Ведь при всём могуществе этой цивилизации, — добавил адмирал, — у неё может оказаться слабое место, своя ахиллесова пята. Тогда почему бы нам не поискать её? Мне кажется, что наши учёные не слишком энергично стремятся к контактам, причём не только в смысле взаимопонимания между людьми и пришельцами, но и в смысле прямого, непосредственного, так сказать, пространственного сближения с гостями из космоса для их изучения и наблюдения. Почему до сих пор не обнаружена их земная стоянка, штаб-квартира на нашей планете? Я бы послал туда не одну экспедицию, чтобы наряду с другими проблемами поискать и проблему их уязвимости, их ахиллесову пяту. Тогда все дальнейшее предстало бы для нас совсем в другом свете».
В этой, хотя и крикливой, журнальной заметке адмирал отнюдь не показался мне ни чудаком, ни маньяком, ни просто неумным человеком, которому дали возможность высказаться перед тысячами читателей. Но я невольно подумал, что его последовательная, фанатическая предубеждённость может оказаться в будущем куда более настораживающей, чем ещё не расшифрованные действия наших гостей из космоса. На это, кстати, намекал и автор интервью, осторожно заметивший, что включение Томпсона в состав американской научной делегации на парижском международном форуме может осложнить согласованность её выступлений.
Обе вырезки вместе с письмом Мартина я передал Зернову уже в самолёте. Мы расположились как бы в отдельном купе, изолированном высокими спинками кресел от сидевших впереди и позади пассажиров. Осовец и Роговин должны были прибыть в Париж дня через два, к самому началу конгресса; мы же вылетели раньше, чтобы принять участие в пресс-конференции очевидцев и встретиться с американцами из Мак-Мердо, которые не разделяли взглядов адмирала Томпсона и у которых после его отъезда накопился собственный опыт встреч с космическими гостями. Мы только что позавтракали после отлёта из шереметьевского аэропорта, в кабине было тихо, в слабо доносившемся снаружи мерном гудении моторов тонули все местные звуки, вроде шуршания развёртываемых газет или негромких разговоров соседей. Самое подходящее время для разговора о письме Мартина. Пока Зернов читал и перечитывал листки письма, я шепнул Ирине:
— Ты помнишь письмо, конечно. Вспомни все неясные для тебя места и сформулируй вопросы. Зернов — это профессор на кафедре, который терпеть не может неточного непонимания.
— А бывает точное?
— Конечно. Я не понял того-то, в том-то сомневаюсь. А неточное — это неумение определить главную неясность, глупый вопрос и бараньи глаза.
Я тут же закрылся газетой, предпочитая не слышать ответа. К тому же все неясности мне предстояло сформулировать самому. В чём отличие оборотней Мартина от памятных двойников? Я мысленно сгруппировал их: пустые глаза, непонимание многих заданных им вопросов, автоматизм движений и действий, неверные представления о времени, граничащие с иным, чем у человека, зрением: они не видели солнца, голубого неба и не удивлялись электрическому свету на улицах. У них не было человеческой памяти: девушка Мартина не только его не узнала, она его просто не помнила. Пули из пистолета Мартина, пронизывавшие их насквозь, не причиняли им никакого вреда: значит, и внутренняя структура их была иной, чем у человека. По-видимому, на этот раз «облака» не копировали людей, а создавали лишь внешне похожих роботов с ограниченной в каких-то пределах программой. Итак, первая нелепость: почему изменился метод моделирования и в каких именно пределах он изменился?
![Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]](/uploads/posts/books/59876/59876.jpg)
