Майкл Коуни - Бронтомех!
— Но, миссис Эрншоу, — возразил Синглтон, тщательно подбирая слова, это случилось всего два года назад. Я уверен, что Организация учитывала эти факты при рассмотрении вопроса и что вспашка оказалась важнее.
— Мистер Синглтон, вы — аморф, — не сдавался Минти. — Как я понял, ваш брат ни с кем не ссорится. Вы идете навстречу желаниям окружающих.
Синглтон улыбнулся.
— Поймите, я так долго подвергался воздействию служащих Организации и ее политики, что застрахован от крамольных мыслей.
— Неужели вы не видите, что эта политика порочна? — настаивала миссис Эрншоу.
— Нет. Я знаю, что мы должны производить и что эта ферма производит слишком мало. Я знаю, что, распахивая эту землю, мы действуем на благо всей планеты. Я поступаю правильно, и это единственное, что мне нужно знать.
— Ради бога, Кли! — воззвала миссис Эрншоу в отчаянии. — Что же вы молчите? Ведь это, черт подери, ваша ферма!
— Я согласен с мистером Синглтоном, — ответил инопланетянин. — Он выполняет свой долг. Все мы делаем то, что обязаны делать. Вы, миссис Эрншоу, посчитали своей обязанностью приехать и встать на мою защиту. Другому нравится роль бунтаря. Вернон надеялся найти хоть какой-нибудь повод для самоутверждения. И так далее. У всех у нас свои мотивы. Для меня важнее всего душевное спокойствие… И я достигаю его тяжелой работой. Мне не нужна собственность. Я купил эту ферму только потому, что она удовлетворяла мою потребность в работе.
Пока Кли говорил, его миниатюрные копии смотрели на нас. Некоторые из них беззвучно шевелили ртом, имитируя Кли-о-По с жутковатой синхронностью.
— Поехали отсюда к черту, Том, — проворчала миссис Эрншоу. — Этому дураку ничем не поможешь.
Когда автомобиль тронулся с места, сенсоры бронтомеха развернулись и проследили за нашим отъездом.
Полночи я провел за чертежами нового судна, а оставшуюся половину, уже лежа в постели, видел в полусне кошмары о тех же чертежах. Утром я поднялся обессилевший. Работа допоздна всегда оказывает на меня разрушительное действие. Я потом долго не могу проснуться, настроиться на деловой лад. Приходится сначала посидеть, подумать со стаканом скотча в руке.
К полудню я уже был в Инчтауне и садился в поезд до Премьер-сити. Нельзя было не заметить небольшого улучшения в обслуживании: кошмарную старую жабу в буфете сменила приятная девушка с кудрявыми золотистыми волосами. Мне показалось, что она слишком хороша для продажи кофе и что я ее где-то видел. Я улыбнулся ей, когда она вручила мне чашку, но в ответ девушка выдала обычную вежливую улыбку для незнакомых.
И только вернувшись на место и развернув на откидном столике чертежи, я вспомнил, где видел ее раньше.
Это была одна из девушек-ангелов Морта Баркера на регате.
Несколько недель назад я бы вернулся и завязал разговор о регате, и мы проболтали бы о пустяках остаток пути, и я вышел бы в Премьер-сити, не понимая, зачем потратил время на то, что Ральф Стренг цинично называет «встать на рейде».
Единственная причина, утверждал Стренг, по которой любой мужчина завязывает разговор с любой девушкой — возможность будущей связи. Он считает, что это работа вторичного инстинкта — того, который велит нам продолжать род.
И ведь не исключено, что он прав, мерзавец.
Однако на этот раз данная часть моих жизненных сил ориентировалась на Сюзанну, так что девушка-ангел осталась неатакованной. Вместо этого я до конечной остановки просидел над чертежами.
Премьер-сити изменился. Исчезла атмосфера апатии и упадка. На улицах как будто прибавилось народу, и я заметил много новых витрин. Здания, которые несколько недель назад пустовали, снова приобрели обжитой вид: в них установили кассы, расставили стеллажи, рассортировали и разложили товары.
Я отправился на антигравитационном лифте на верхний этаж «Премьер-сити Газетт». Кабина поднималась плавно и бесшумно, но все равно я, как всегда, почувствовал себя неуютно. Да еще какой-то местный остряк повесил на стене якобы официальное объявление: «Дирекция сожалеет, что не в состоянии нести ответственность за телесные повреждения, полученные пассажирами, не носящими парашютов».
Прочитав этот бред, я нервно улыбнулся и прибег к своей неизменной тактике в лифтах: стойка на полусогнутых. Я рассчитываю, что в этом случае моей грудной клетке не грозит участь оказаться вбитой в таз.
Редактор «Газетт» не был расположен к сотрудничеству.
— Не понимаю, чем я могу вам помочь, мистер Монкриф. Вопрос об освещении кругосветного плавания, если не ошибаюсь, уже решен.
— Э-э… Кеннет, у меня другое дело. С учетом того факта, что плавание будет иметь большое значение для всей планеты и в особенности для ваших публикаций, я полагаю, в наших общих интересах сделать так, чтобы затраты распределились как можно равномернее. Вы согласны?
Я сочинил эту фразу в машине по дороге в Инчтаун и теперь следил за реакцией редактора. Он оглянулся в поисках убежища.
— Конечно, конечно.
— Быть может, ваш журнал заинтересует…
Загудел видеотелефон, и на экране появился человек, который принялся скороговоркой объяснять что-то насчет сроков выпуска. Редактор слушал несколько секунд, потом заслонил ладонью камеру и повернулся ко мне.
— Извините, мистер… э… Монкриф? Знаете, вам стоит попробовать переговорить с «Аркадиан Аркейд». Они, наверное, помогут вам с некоторыми поставками.
Я пошел с туза.
— А «Хедерингтон Организейшн» считает, что сотрудничество между…
Он побил козырем.
— «Газетт» контролируется Организацией, мистер Монкриф. А теперь простите…
Редактор повернулся к видеотелефону.
В «Аркадиан Аркейд» я почувствовал себя немного лучше.
За последние недели огромный супермаркет тоже претерпел реорганизацию, затронувшую в данном случае и название. Огромная красная вывеска на застекленном фасаде гласила: «ХЕДЕРИНГТОН АРКЕЙД». Как бы то ни было, я зашел и, поторговавшись, преуспел в ограблении управляющего на одну упаковку сублимированных, обогащенных протеином фрикаделек. «Один укус, и вы сыты» — согласно надписи на упаковке.
Если в этом путешествии Стренгу суждено встретиться с Создателем, он должен предстать перед ним хорошо упитанным.
Я обошел еще несколько магазинов, но только расстроился. Все в порядке вещей: раз Организация купила Аркадию, она купила и ее составляющие, включая землю, сеть монорельсовых дорог, магазины — все.
Беда в том, что они сделали это чертовски откровенно.
Последней каплей стал визит в «Корабельные товары Джейка» за такелажем. Джейка я не застал, хотя вывеска на скромной двери не сменилась, однако обнаружил юную секретаршу — светловолосую кудрявую красавицу, которая взяла мой заказ, улыбнулась и заверила, что все необходимое будет доставлено в течение двух недель.
