Сергей Барнатин - Стиглеры- Новое поколение миротворцев
Там было уже поле. Везавий оглянулся назад — в густую чащу леса. Почему-то ему не хотелось покидать ее. Теперь он знал, что может выжить там. Эта волчица… Сколько раз она приносила ему еду? Везавий не помнил. Он не считал. Воспринимая происходящее, как должное, Везавий настолько сблизился с дикой природой, что она теперь притягивала его больше, чем шумный мир людей. Только Маура с прежней силой манила истомившуюся душу. Она словно бы растворилась в сознании Везавия, слившись с ним в одно целое. Она манила и звала его, как зовут и манят теперь те чужие, неведомые миры…
Глава 17
Весь день Маура была сама не своя. Она постоянно что-то напевала себе под нос и время от времени бросала на Рафи хитрые, но довольные взгляды. При этом ее глаза блестели, словно у роженицы после счастливого появления на свет младенца, а на лице читалось ожидание грядущего счастья.
— В чем дело? Что с тобой, Маура? — спросила Рафи, не выдержав наконец этого утомительного необъяснимого волнения.
— Сегодня они вернутся! — промурлыкала Маура.
— Вот как? — Рафи даже не смогла удивиться. — И откуда тебе это известно? Ночью по звездам прочла?
— Нет, я видела сон. Очень хороший сон. Озеро и два лебедя — белых-белых. Это очень хороший сон, я знаю! Вот увидишь, сегодня они вернутся!
— Это было бы чудесно. Но должна сказать тебе, что сны не могут нести подлинной информации. — Рафи поправила висящий на поясе меч и направилась к воротам постоялого двора. — Пойду прогуляюсь по базару. Может, выясню чего.
Рафи вышла за ворота, а Маура, продолжая мурлыкать себе под нос все ту же песенку, направилась в дом. Уже поднимаясь по лестнице, она заметила на ступеньках следы грязи и вся задрожала в необъяснимом волнении. Открыв дверь в свою комнату, Маура еще долго смотрела на пол, боясь поднять глаза и оглядеться. Лишь когда скрипнула кровать и знакомый сердцу голос позвал ее, она увидела исхудавшего и осунувшегося Везавия в грязной ободранной одежде. Несколько раз Маура нервно моргнула, а затем, будто опомнившись, выскочила за дверь и побежала вниз по лестнице. Стрелой вылетев за ворота, она несколько раз громко вскрикнула, задыхаясь от чрезмерного волнения, и умчалась в сторону городского базара.
Маура нагнала Рафи у торговца лошадьми, на самом краю площади.
— Они вернулись, вернулись! Я же говорила тебе, говорила!
— В чем дело? — Рафи остановила прыгающую вокруг себя девушку и отвела в сторону. — Что там еще?
— Они вернулись! Они у нас дома! Бежим скорее!
— Вернулись?.. — Рафи вздрогнула и импульсивно сжала руку Мауры. — Оба вернулись?
— Ну конечно же, бежим! — крикнула Маура и устремилась обратно к дому.
Позабыв обо всем на свете, Рафи бросилась вслед за Маурой. Они в одно мгновение добежали до своего дома и стремительно влетели на второй этаж.
Везавий выглядел немного растерянным, когда запыхавшиеся девушки вбежали в комнату.
— Маура?.. — Везавий встал с кровати и как-то вяло улыбнулся. — Что с тобой? Куда это ты убежала?
Дрожа от возбуждения, Маура вывела вперед Рафи.
— Вот!
— Что вот? — не понял Везавий. Он внимательно посмотрел на Мауру, а затем на незнакомую девушку. Не так ему представлялась эта встреча, совсем не так.
— Вот, — повторила Маура, — это Рафи. Очень давно ее родители погибли, и она осталась одна. А потом ее взял к себе отец Лада. Лад и Рафи росли вместе, как брат и сестра, а когда выросли — полюбили друг друга и решили пожениться. А потом Лад пропал. Рафи долго-долго его искала и наконец нашла! Где он?
Маура огляделась по сторонам, будто Лад мог где-то спрятаться в этой маленькой, тесной комнатушке.
— Где он? — вновь спросила она. Везавий опустил голову.
— Его нет, — тихо произнес он.
— Везавий!.. — ахнула Маура, поняв, что произошло нечто страшное.
— Как это нет?! — не выдержала Рафи. Она подошла к Везавию, но он отвернулся к стене, стараясь не смотреть ей в глаза. — Как это нет?! — повторила Рафи дрогнувшим голосом. Во рту у нее вдруг пересохло, а по телу прошла какая-то странная судорога. — Где же он?
Везавий молчал, но Рафи заметила, как часто-часто заморгали у него глаза. И как-то сразу ушло то счастье, с которым девушки так беспечно вбежали в комнату.
— Только не говори, что он погиб!!! — крикнула Рафи. — Слышишь, не говори! — Рафи взяла в руки голову Везавия и заглянула ему в глаза. — Я не верю, так не бывает, — прошептала она. — Я же нашла его, понимаешь, нашла. Он не мог умереть — вот так сразу. Ведь он же не умер? Правда, не умер?!
Везавий закрыл глаза и, облизнув пересохшие губы, нервно сглотнул. По щекам его потекли тяжелые, опустошающие душу слезы.
— Лучше бы он умер, — с усилием выдавил из себя Везавий.
Рафи в ужасе и в полной растерянности отпрянула. — Что-о?!
— Лучше бы он умер, — повторил Везавий и, сев на кровать, вдруг громко разрыдался.
Маура не выдержала и тут же прильнула к нему. Прижав его голову к своей груди, она плакала вместе с ним, разделяя горькую чашу поровну. А Рафи стояла и смотрела на них, ничего не понимая. Слезы не шли к ней, словно чего-то выжидали. Только страх все сильнее и сильнее сдавливал ее грудь. Слегка сощурившись, словно от чрезмерной работы мозга, Рафи направила свой взгляд на Везавия.
«Я должна знать все! Ведь они же знают! И я должна! Данное отцу слово не имеет значения! Это не будет злоупотреблением… Конечно же, не будет! Я должна знать все!!!»
Глава 18
Что-то тревожило Везавия. Ничего конкретного, просто какие-то неясные мелочи, которые пока не складывались в четкую картину. Но сон они отогнали напрочь. Везавий и не предполагал раньше, какой бывает тяжелой и утомительной ночь. А утро… Утро действительно было похожим на рождение нового дня. Нового дня и новой жизни.
Еще не взошло солнце, а Везавий уже был на ногах. Ему нечем было заняться в такую рань, и он, чтобы как-то отвлечься от невеселых мыслей, пошел к рыбакам на пруд.
***— Где ты пропадал? Я тебя обыскалась.
— Порыбачил немного. — Везавий показал связку мелкой рыбы и направился в дом.
— Подожди. — Маура преградила ему путь. — Что происходит, Везавий?! Что с тобой? Почему ты опять избегаешь меня? Я не думала, что все будет так после твоего возвращения.
Везавий опустил голову.
— Не надо, Маура…
— Что не надо, Везавий?! — вспылила Маура. — Объясни мне! Я ничего не понимаю!
— Я боюсь.
— Что-о?!
— Мне страшно, Маура. — Везавий положил рыбу на крыльцо и сам сел рядом. — Когда я вчера вернулся, мне было просто тошно. Тошно от того, что Лада уже нет, что он больше никогда не сможет обругать меня или… похлопать по плечу и назвать хорошим парнем… Этого уже никогда не будет! Но со временем я бы смирился. Поверь мне, Маура, я бы смирился с этим! Но когда ты привела Рафи и она, узнав о Ладе, убежала, — мне стало по-настоящему страшно. Я даже не знаю, чего конкретно боюсь. Здесь все: и одиночество, и чувство вины, и ощущение неопределенности, и еще много чего другого, о чем не думаешь, но что постоянно присутствует во мне. Я боюсь, Маура. Боюсь всего: этого сверкающего дня и яркого солнца, темной ночи и странно манящей луны. Боюсь тебя и боюсь остаться один, боюсь еще раз увидеть Рафи и боюсь не увидеть ее больше никогда. Всего за одну ночь страх стал моей второй натурой.
