Павел Шумил - Эмбер. Чужая игра
Паола неуверенно улыбается, но Гилва ловит мысль на лету.
— Чего стоишь? Делай!
И я делаю. Тысячу и один Путь. В каждый сажаю по чудовищу — стражу порога.
Шлеп! Мокрое полотенце больно хлещет по лицу. Открываю глаза. Лежу на полу, Паола отводит руку для замаха.
— О-о-о… За что так неласково?
— Времени нет! В какой нам идти?
— Без разницы.
Меня поднимают с пола и совместными усилиями грузят на Полю. Поперек седла.
— Может, привязать? — спрашивает Гилву практичная Паола, окинув меня критическим взглядом.
— Некогда.
Гилва с Паолой берутся за руки, чтоб не оказаться в разных Путях, ведут лошадей под уздцы. Постепенно прихожу в себя. Слабо шевелюсь, пытаясь сесть верхом, но руки и ноги будто ватой набиты. Кони нервничают, но Поля смотрит на светящиеся стенки спокойно. Минут через двадцать набираюсь сил, сажусь верхом и возглавляю отряд. А еще через пару минут встречаем стража порога. Это гибрид жабы с бульдогом, размером с бегемота, которому по ошибке достались челюсти акулы.
— Вы опоздали на две с половиной минуты, — говорит страж фальцетом, проводя когтем пылающую черту по полу. — Это порог. Никто не переступит порог, пока не подберет рифму к слову «пакля».
— Видишь ли, уважаемый, — вежливо сообщаю я, отбирая у Паолы бластер. — Мы пришли вовремя, но там не было порога. Ты не в том месте провел черту.
— Не может быть, — изумляется чудовище. — Где же должен быть порог?
— Ровно на сто двадцать три шага ближе к началу прохода.
— А не врешь?
— Честное пионерское! Под салютом! — клянусь я и отдаю пионерский салют. Послюнив лапу, страж стирает пылающую черту и, считая вслух шаги, ковыляет мимо нас. Паола с открытым ртом, выворачивая шею назад, провожает его изумленным взглядом. Отсчитав сто двадцать три шага, страж проводит новую черту и объявляет:
— Это порог. Никто не переступит порог, пока не подберет рифму к слову «пакля».
— Извини, друг, — говорю я ему. — Это очень тяжелое задание для нас. Пожалуй, мы не будем переступать порог. Прощай.
— Вы приняли правильное решение, отказавшись от мысли переступить порог, — соглашается страж. — Иначе я убил бы вас. Прощайте.
— Сакля! — восклицает Паола, когда страж скрывается из вида.
— Где?
— Сакля — пакля. Рифма.
Ну надо же!
— В других проходах — то же самое? — интересуется Гилва.
— Почему то же самое? Страж во всех, но задания разные. Где — съесть тридцать восемь эскимо, где — сказать, как называется лицо у курицы, где — надуть триста воздушных шариков, где — прыгнуть выше головы, где — пукнуть нотой фа… Цель одна — задержать преследователей.
Еще час хода, и мы на лужайке леса с фиолетовыми листьями под янтарным небом. Ищу выход соседнего прохода, подтягиваю к нашему манипуляторами Логруса, склеиваю и разглаживаю ладонями швы. Теперь преследователи, идущие по нашему следу, вернутся в точку старта. Если, конечно, сумеют обойти стража. Убить стража нельзя. Это несложно, но он — часть прохода. Убив стража, преследователи разрушат проход и выпадут в реальность. Что меня вполне устраивает. По-моему, я научился интриговать не хуже эмберитов.
— Куда теперь? — интересуется Гилва.
— На Землю. Если нет других предложений.
— Какие, к чертям собачьим, предложения? Домой мне дороги нет. В Эмбере делать нечего… Жизнью с Паолой повязана. Какие, к чертям, предложения?!
Веду группу по отражениям. Гилва говорит, что нужно запутать следы. Поэтому комбинируем приемы. Обычное движение, движение через Путь, движение через отражения.
— Богдан, пока вас не было, я сама дверь сотворила! — хвастается Паола.
— Как — сама?
— Ну… как ты. Без бластера.
Доходит до меня далеко не сразу. Слишком устал, играя силами. А когда доходит, тупо пытаюсь сопоставить эту информацию со словами Дворкина из Коридора Зеркал. Там было что-то насчет квантового скачка количества в качество. Не могу толком вспомнить, но кажется, проспорил Дворкину чью-то бессмертную душу.
Отрываю взор от луки седла и встречаю два выжидающих взгляда. Понятно. Вместо того, чтоб поздравить, в транс ушел. Если не объясню, над какой гениальной проблемой голову ломаю, они мне секир-башка сделают. За нечуткость.
— Гилва, когда по следу в отражениях идешь, можно по почерку узнать, кто след оставил?
— Практически нет, но тебя — можно. Тебя — и бурю в отражениях.
— Меняем почерк. Паола, берись за руль.
— Ой, мамочка, я не справлюсь.
— Нет — так нет. Ничего не теряем. А попробовать надо! Вызови знак Лабиринта — и вперед!
— А куда — вперед?
— Куда угодно. Мы же след запутываем.
Преисполненная гордости за порученное дело, Паола выезжает вперед. Я дремлю в седле. Клюю носом, кажется, даже засыпаю. Когда открываю глаза, мир вокруг заметно изменился. Слева — бездонная пропасть. Другого края просто не видно. Справа — стена. Такой высоты, что представить невозможно.
— Где это мы?
— В том мире, о котором я в книжке читала, — оборачивается ко мне Паола. — Где все говорят на разных языках, а друг друга понимают. Как вы с Гилвой.
— Ничего не понимаю. Тот мир — выдуманный. А отражения — они же настоящие…
— Повелитель, ВСЕ миры настоящие. Если ты смог его представить, значит он настоящий.
Почему-то мысль, что, кроме «Хроник Эмбера» есть еще книги, в которых описаны реально существующие отражения, ввергает меня в шок. Мало мне Лабиринтов с Логрусом, теперь еще с авторами Эксперимента разбираться… «Град обреченный» — одно название чего стоит! А может, в этом и суть? Я попал в Эксперимент. Как там у Стругацких? Прошел через Эксперимент — вернулся в родной мир. В точку старта. Только, чтоб вернуться, погибнуть надо. Погибну тут — и очнусь на родной орбитальной. За иллюминатором — Горгулья. Клест данные по атмосфере требует. Как будто я глазами что-то такое вижу, что его сканеры пропустили. Не до них мне там было.
А если я бессмертный? Тут погибну, в другом месте возродюсь. Но домой не попаду. А Паола с Гилвой погибнут по-настоящему. Они-то не участники эксперимента. А я — участник? Почему — нет? Может, потому и зовусь бессмертным, что тут погибну, а там, на орбитальной, возродюсь? Тогда что вокруг? Полигон Странников?
Новым взглядом окидываю местность. Судя по всему, Город где-то позади.
— Паола, постой. Ты знаешь, кого мы впереди встретим?
— Погоню?
— Себя, глупая. Ты хоть до конца книгу дочитала?
— Не-а. Я тебя позвала, ты за комп сел. А потом некогда было.
— Мы встретим своих двойников. Подумай, что себе скажешь.
Некоторое время Паола думает, потом решительно разворачивает коня под прямым углом к прежнему курсу. Впереди, в стене уже чернеет зев пещеры.
