Лариса Захарова - Планета звезды Эпсилон
В сейфе хранилось несколько папок. Эллис судорожно схватил их и, бросив на стол, стал искать материалы о комиссии. Их действительно не было. Не было ничего, что так или иначе могло быть связано с пресловутой комиссией. Но постепенно Эллис начал интересоваться находкой. Толстую папку под грифом "Совершенно секретно" - "Протокол перелета Аркос - Беана" он отложил, пролистав. Интересно, но длинно. Протокол о высылке государственных преступников показался ему вообще неинтересным. Он сам их выслал на полярные рудники немало. И тут он увидел радиоперехват: "На Беане Эпсилона законодательно действует так называемая комиссия семнадцати, члены которой наделены правом убивать на месте каждого по своему усмотрению. Цивилизация в опасности: население планеты ежедневно уничтожается. Выяснил существование в системе Эпсилона на планете Аркос пробеанской цивилизации. По некоторым данным, планета была обречена на гибель ввиду экологического кризиса. Пытаюсь узнать подробности и принять меры. Космолетчик первого класса Алексей Гончаров".
Эллис похолодел. Но успокоила его копия приказа агенту второго ранга Миккасу Пру установить в стартовое устройство космического корабля "Байкал" электромины. Верно сориентировались, отметил Эллис. Ключ на старт - Земля берет свой корабль на радиомаяк. А то, что одновременно с двигателем срабатывает электромина, легко списать на стартовую катастрофу. Главное, ключ-то только у землянина... И в корабле он был - живой и невредимый. Для Земли это факт, не поддающийся сомнению.
Чудесно! "Байкал" пока стоит на месте. Дальше Пру сообщает, что землянин вылетел на космолодке к Аркосу. Кто же мог подсказать адресок?
И как ни жаль было времени, Эллис принялся внимательно читать папку, содержащую первую государственную тайну Беаны.
***
Крауфа опять усадили на скамью подсудимых. - Вы обвиняетесь в жестокости и преднамеренном убийстве тридцати человек. Вы обвиняетесь в преднамеренном совершении тягчайшего преступления против гуманности. Есть ли у вас возражения?
- Нет.
- Что вы можете сказать в свое оправдание?
- Я подчинялся правительству, которое направило меня на эту акцию.
- Прежнего правительства не существует. Его члены смещены и подлежат суду, - сказал председательствующий.
В это время в зал вошел Эллис - Крауф сразу узнал его. Не взглянув на скамью подсудимых, Эллис подошел к председательствующему. Крауф увидел, как тот, на вид непоколебимый и ровный, вдруг смутился.
Эллис поднял голову и посмотрел на подсудимого:
- Вы привлечены по ошибке, Крауф. Дело в том, что Дзей Оун, - он кивнул на председательствующего, - и все мы знали вас как неукоснительного и последовательного исполнителя жестокой воли Верховного ведомства. И только я знал, что вы изменили свой образ жизни. Мы приносим извинения за досадное недоразумение и надеемся, что вы станете нашим другом.
Спустя некоторое время, сидя за столом с Дзеем Оуном и Эллисом, Крауф пытался свести концы с концами. "Почему эти люди ищут моей дружбы?" взволнованно спрашивал он себя.
Дзей Оун, глава нового правительства, уже не держался независимо и сухо.
- Итак, вы глава переворота? - с сомнением обратился к нему Крауф.
Тот покосился на Эллиса и утвердительно кивнул.
Слушая разговор Оуна и Крауфа, Эллис посмеивался про себя. Он хорошо помнил те цели, которые преследовал, когда отдал распоряжение Оуну, своему нынешнему руководителю, о немедленном выявлении и истреблении членов комиссии. Во-первых, устанавливая их личности, члены организации Оуна ему самому давали выход на этих людей. Во-вторых, в случае неудачи выступления организации он смог бы представить правительству не только списки заговорщиков, но и конкретных участников покушения. Это придало бы вес пошатнувшемуся в последнее время престижу Эллиса.
- Так что вам нужно от меня сейчас? - мысли Эллиса прервал вопрос Крауфа.
- Вы, как никто, можете нам помочь.
- Вряд ли.
- Но, кроме вас, никто не знает в лицо членов комиссии. Это первое. Вы должны быть осведомлены об их злодеяниях. Это второе. А третье, и самое главное, как я слышал, из всех членов комиссии вы были наиболее справедливым. Конечно, если это слово уместно по отношению... Вы понимаете меня. Вы должны помочь нам по борьбе с карателями.
- Что ж, - сказал Крауф, - есть возражение. Кроме меня, членов комиссии знают Верховные.
- Они расстреляны, - поспешно вставил Эллис.
- Кто приказал? - удивился Оун.
- Я, - кратко ответил Эллис и продолжал тоном, не терпящим возражения, - даже в архиве не осталось никаких данных о семнадцати. Видимо, министр юстиции держал с ними личную связь. - Говоря так, Эллис продолжал сомневаться, что министр мог действительно пустить акцию на самотек.
- Не кажется ли вам, Эллис, - медленно проговорил Дзей Оун, - что расстрел без суда и следствия уподобляет нас тем карателям, с которыми мы боремся? Вы поступили опрометчиво и своевольно.
- А при чем здесь я? Это воля большинства, - безразлично ответил Эллис и быстро взялся за чашку. - Единственное, что удалось обнаружить в архивах, - это перфокарта, составленная программистом Чваем.
Оун встрепенулся:
- Он убит. Это вы убили его, Крауф. И видимо, не случайно. Он что-то знал.
Крауф удивленно покачал головой:
- Помню, в кафе "Эпсилон" он издевался над женщиной, угрожал пистолетом. Был сильно пьян. Но что он мог... Нет, и в голову это мне не приходило тогда!
В разговор вступил Эллис:
- Не думаю, что вы много потеряли, Дзей. Программист мог сообщить вам, что разработанная машиной социологическая программа перспектив применения закона определила, что закон противоречит основам существования демократического общества, общества вообще и является способом укрепления власти. Что же касается деятельности комиссии семнадцати, то машина дала довольно пространный итог. Я его даже специально выписал. - Эллис покопался во внутреннем кармане пиджака и извлек аккуратно сложенный листок, прочитал: - "Открыто террористическая диктатура наиболее реакционных сил с использованием крайних форм насилия против народа и лжесоциальной демагогии".
- Знай мы все это раньше, - горячо сказал Оун, - мы могли бы сразу разобраться, разоблачить и предотвратить наступивший кошмар.
- Увы, - задумчиво проговорил Крауф, - сделанного не вернешь. Подумайте к тому же, как я могу доносить на людей, с которыми недавно был тесно связан?
- Стало быть, - нахмурился Оун, - вы отказываетесь нам помогать?
- Вы столько перенесли в этот день! Подумайте, Элдар! Отдохните и подумайте. Отвлекитесь от личных переживаний, и верное решение придет само собой. Иначе страшно подумать... Резня может принять катастрофические масштабы, мы окажемся бессильны.
