Андрей Морголь - Арсенал эволюции
потертую котомку, отслюнявил оттуда пять бумажек и презрительно
протянул их мне:
— Держи.
Я взял деньги, пересчитал, немножко не понял, еще раз пересчитал,
а когда полностью дошло, злобно нахмурился:
— Скокс! Что ж ты, скотина, делаешь? Совсем за дауна меня
принимаешь? Думаешь, я десятку от сотки отличить не могу? — Я
демонстративно повертел у хитрого волшебника перед носом одной из
десятирублевок. — Думаешь, дал полтинник — так я и побегу радостно
петушков на палочке скупать?
— Мало ли. А вдруг? — пожал плечами волшебник и беспрекословно
выделил оговоренную сумму.
Я убедился, что на этот раз все чисто, и передал чародею меч.
Получив то, что хотел, Скокс было намылился уйти, не попрощавшись, но
меня мучила одна нестыковочка:
— Один вопрос можно?
Чародей изобразил внимание.
— Я, конечно, понимаю, что на меня твои штучки не
распространяются, но все равно. Что тебе стоило не возиться со мной, а
щелкнуть пальцами — и вся крестьянская братия разорвала бы меня на
куски?
Скокс поднял руку с мечом и тихо буркнул:
— Он попросил, — а затем развернулся и зашагал прочь.
Вот оно как!
Пока я недоуменно чесал в затылке, чародей уже скрылся за
ближайшими лачугами. Зато нарисовался какой-то доходяжный сельский
житель, отрешенно продефилировав рядом. Так, ну-ка сюда! Я словил его
за рукав и подтянул к себе:
— Где Горлан? — спросил я, нахмурив грозно брови.
Решил, что надо сразу серьезно тут себя поставить.
— До-дома, народ принимает... — Видимо, подействовало: мужичок от
страха и почтения стал заикаться. Хотя, может, он всегда такой…
— Где — дома? Веди давай, джи-пи-эс-навигатор.
Крестьянин послушно сопроводил меня по кривым улочкам, остановился
возле вполне презентабельного сруба, что-то промямлил в воротник и
спешно ретировался. Вот она, значит, резиденция начальника. Домишко
хоть и одноэтажный, однако выглядел покрепче остальных плюс выделялся
большой крытой верандой, на которой, оседлав широкие лавки, томилось в
ожидании своей очереди несколько посетителей. Из-за мощной деревянной
двери слышался шум отчаянной перебранки. Что ж, если взялся гнуть
понты перед местными жителями — значит, придется ломиться вне очереди,
да еще и в гущу конфликта. Сделав рожу кирпичом, как принято в наших
поликлиниках, я важно прошествовал мимо ждущих аудиенции крестьян,
постучал в дверь, прочистил горло и вошел.
В большом светлом помещении стоял огромный стол, по сторонам от
которого сидели и хаяли друг друга на родном языке дородная бабища и
плюгавый мужичок с проплешиной, которую отчасти компенсировала
торчащая во все стороны бороденка. А посредине, за самим столом, сидел
Горлан, в отчаянии сжимая руками голову, и периодически вращал глазами
то в сторону одного, то другого спорщика. Завидев меня, он радостно
вскочил и замахал руками:
— А! Вот, вот наш гость, Арсенал! Добро пожаловать. — Крестьяне
заткнулись и посмотрели в мою сторону. — Волк знает что творится,
скажу я тебе, волк знает что! И вот так — почти каждый день! Уж и не
знаю, что с ними делать, — Горлан махнул на своих посетителей. — Из-за
такого пустяка — и сразу к старосте! Вот скажи ты мне, Арсенал, как
тут поступить? Эта, — градоначальник ткнул пальцем в женщину, —
говорит, что сосед поймал ее гуся, отрубил ему голову, ощипал и
собирался сварить. А он, — палец Горлана перешел на мужичка, —
твердит, будто гусь сам пришел к нему во двор уже ощипанным, сунул
голову в калитку, а ее захлопнуло ветром.
— Ну, не знаю, — после краткого раздумья заговорил я. — У нас-то
гуси загорать не умеют, да и в свет без перьев очень стесняются
выходить. Слушай, — я обратился к мужичку, — а ты уверен, что
пернатого калиткой пришибло? Может, это было самоубийство? Там
предсмертной записки рядом не валялось? Я еще удивляюсь, почему
ощипанный гусь сразу не притащил за собой кастрюлю с кипящей водой и
не принялся в нее нырять?
Крестьянин тупо хлопал глазами.
— Так и что с ними делать? — улыбался Горлан.
— Гуся — хозяйке, пускай пирует. А этого, — я кивнул на мужичка, —
на кол.
— Как на кол? Помилуйте, ваше высокоблагородие! Паляндре в когти
из-за гуся, что ли? — взвился плюгавый и тут же рухнул старосте в
ноги. — Пощадите! Где ж это видано, чтоб за гуся — и на кол!
— На кол, на кол! — вредно провизжала добрая крестьянка, согласно
кивая.
— Как же так! — обреченно вздохнул мужичок.
Я уж было испугался, что моя шутка станет решающей в вынесении
вердикта, поэтому сразу принялся исправлять ситуацию:
— Раньше не попадался? — уточнил сперва у Горлана.
— Вроде нет.
— Тогда ладно. Штраф на первый раз — рублей двадцать в казну. Но
если повторится — тогда уж точно на кол!
Под моим суровым взглядом холоп моментом выложил откупные и пулей
выскочил из приемной от греха подальше — пока не передумали.
Крестьянка тоже покинула дом с легким выражением разочарования на
лице.
— Ну, что скажешь? Какими судьбами? — поинтересовался староста,
когда мы остались одни.
Только что завершившийся эксцесс между соседями дал мне довольно
неплохую идею.
— Короче, ситуация такая. Мне нужно вернуться домой, так что я
буду ждать в Прилесье, пока не появится возможность. Надеюсь, никто не
будет против? До телепортации сюда я работал охранником, поэтому селу
могу быть полезен в плане обеспечения порядка. То есть все конфликтные
ситуации, хулиганские выходки и пьяные драки беру на себя, при этом
разгружая часть твоей работы. Вдобавок могу быть вышибалой в трактире,
а ночью нести вахту на периметре. Думаю, лишние лезвия, — тут я
эффектно выщелкнул когти перед носом Горлана, — вам не помешают. Плюс
ты вчера говорил — с меня знания. Могу, конечно, попробовать слегка
пораскинуть мозгами на досуге. Правда, чтобы сообразить что-нибудь
полезное, мне понадобится сложное оборудование, которого у вас,
