Леонид Каганов - Дай бог каждому
– А откуда тебе знать? – недоверчиво покосилась Андреевна.
– Да вот знаю. Чую. Проверьте, убедитесь.
– Схожу… – кивнула Андреевна и на прощание добавила: – А Васятку не пугай, он хороший. Только глупый и неуклюжий. Я ж его еще вот таким пацаненком помню…
И она ушла.
Я запер дверь и прошелся по квартире, проверяя клавиши выключателей. Действительно, в комнате и в кухне были включены. Я выключил их, хотя ничего не изменилось. И снова забрался на диван.
Было очень тихо, даже крики из квартиры Васятки сюда практически не долетали. И только я собрался уснуть, как вдалеке за домами заорала чья-то автомобильная сигнализация. Она светила так ярко, что этажом выше заскрипели проснувшиеся соседи, ворочаясь прямо надо мной в своей раздолбанной кровати… Заскрипели, завертелись, толстый сосед встал и побрел в туалет, в ванную, на кухню попить водички… Сигнализация все не умолкала, а он все шаркал тапками, скрипел и хлопал дверями, открывал и закрывал воду, двигал табуретки…
Я перевернулся спиной вверх и лег животом на подушку, но все равно со всех сторон наползали огни и вспышки… Затем сигнализация наконец заглохла. Но тут стали слышны вопли из квартиры Васятки – теперь там светились сразу три голоса.
Не знаю, в котором часу я уснул, но, наверное, все-таки уснул. Мне снилась Алла. Будто мы вовсе не ссорились, а вдвоем ушли с этой дачи на последнюю электричку, и ничего со мной не случилось, и вот мы сидим в обнимку на платформе, ждем электричку, а ее все нету и нету, и я зачем-то вскакиваю и говорю Алле – а это уже почему-то не Алла, а то ли Баранов, то ли Колька, – что надо пойти посмотреть, где электричка. И выхожу на рельсы, и зачем-то иду вперед по шпалам. И вдруг действительно появляется электричка, и несется прямо на меня, и светит своим прожектором так, что уже ничего не видно, кроме этого прожектора. А я как остановился, так и стою на рельсах – ноги окаменели, никуда не могу отскочить! А электричка мчится, мотор ее ревет, земля трясется и вибрирует, электричка гудит, гудит, гудит, прожектор слепит… И тут я просыпаюсь. И не сразу понимаю, что это просто под диваном валяется мобильник и пронзительно звенит прямо в мою сторону, и вибрирует, катаясь по полу.
– Слушаю! – крикнул я, прижав мобильник к уху.
– Саша? – раздался издалека голос Аллы.
– Алла! – крикнул я. – Аллочка!
– Не надо слов! – твердо начала Алла. – Я звоню тебе сказать, что между нами все ко… что между… что… – И она тихо заплакала.
– Аллочка! – закричал я. – Прости меня, я – идиот. Я – кретин. Но я тебя люблю!!!
На том конце провода наступила напряженная тишина.
– Ты врешь, – прошептала Алла, всхлипнув. – И сам это знаешь…
– Нет!!! – закричал я. – Нет!
– Да, – возразила Алла. – Три месяца ты меня не хотел видеть…
– Аллочка! Я работал как проклятый без выходных! И мы все равно встречались!
– Сколько раз мы встречались за три месяца?
– Не часто. Но встречались!
– Вот. Ты даже не помнишь, сколько раз, – всхлипнула Алла. – А когда у тебя наступил выходной… Первый, как ты говоришь, выходной… Вместо того чтобы провести его со мной, ты потащил меня на какую-то дачу…
– Аллочка, но мы все учились вместе в институте! Уже десять лет каждый год мы собираемся на Колькиной даче! Раз в год! Все! Я не мог не приехать! Как ты не понимаешь? Это мои друзья!
– Друзья, – произнесла Алла. – Друзья. Конечно. А я – домашнее животное.
– Но…
– Да. И вот на этой даче ты напиваешься как свинья! Напиваешься так, что тебя твои же друзья начинают бояться и обходить стороной! А ты хоть помнишь, какими словами ты обозвал меня?
– Не помню… – вздохнул я. – Я не хотел! Честное слово!
– Не хотел бы – не обозвал бы. И после этого ты меня бросаешь среди этой идиотской компании, которую я первый раз вижу, и убегаешь в лес! Я тебе звоню, полночи бегаю, ищу тебя по лесу…
– Ты искала меня в лесу?!
– А ты как думаешь? Ты убежал в ночь совершенно невменяемый! Да, я искала тебя и в лесу, и на станции, и в поселке. И я, и Баранов, и Альтшифтер. А ты не отвечал на звонки!
– У меня мобильник разрядился…
– Ах, мобильник у него разрядился? Вот идет уже третий день, мобильник твой прекрасно работает, но ты не думаешь мне даже позвонить или хотя бы ответить на мои сообщения!
– Но…
– Скажи: вот это все, все вместе взятое, у тебя называется «любовь»?
– Аллочка… Аллуша…
– Что, Саша?
– Я не мог никак с тобой связаться! Не мог!
– Что мешало?
– Я… я забыл твой номер!
– Ах, он забыл мой номер… – протянула Алла. – А мой домашний номер ты тоже забыл вместе с адресом? А мои рабочие телефоны? А е-мейл, номер «аськи», лайв-журнал? А домашнюю страничку, которую сам когда-то мне сделал, – это ты тоже забыл?
– Ты не поверишь, но в определенном смысле – да… – пробормотал я растерянно.
– Очень хорошо, – отрезала Алла. – Прощай. Будь счастлив.
– Алла!!! – крикнул я, но в трубке уже пискнул отбой.
Я еще немного постоял, сжимая в кулаке трубку, и от отчаяния швырнул ее на диван. Но не рассчитал – мобильник подпрыгнул и грохнулся на пол, рассыпавшись. Я испуганно кинулся к нему, но он был жив – только отвалился аккумулятор. Я воткнул его обратно – мобильник работал. И где-то там, в глубине, хранился телефон Аллы. По которому я позвонить не мог. Да и не имело смысла.
Офис
Я размешал в кипятке пару ложек кофе, отломал и съел кусок сыра, затем отломал и съел кусок хлеба и запил это все бурым кипятком, напоминавшим скорее нефть, чем кофе.
И поехал в офис за последней зарплатой, а заодно – забрать с компьютера файлы. Ехать пришлось на метро, и это оказалось совершенно диким испытанием. Свернувшись в три погибели, закрыв голову руками, я пытался укрыться от света, который слепил меня. Быть может, он был не таким уж ярким, зато шел со всех сторон, множился и отражался, поэтому все вокруг казалось ослепительно зеркальным, словно вылепленным из ртути – пол вагона, потолок, сидения, пассажиры. Через две остановки я сломался – вылез на поверхность и поймал такси.
Но когда я приехал к офису, вспомнил, что надо купить чистых дисков, чтобы переписать все свое хозяйство с рабочего компьютера. Пришлось пешком возвращаться к метро и долго блуждать между ларьками, спрашивая, где можно купить чистые диски.
Честно говоря, я и не знал, насколько многочисленны и разнообразны бывают ларьки и как в них трудно ориентироваться. Казалось бы, вот перед тобой типичный ларек фото: на витрине стоят аппараты немыслимых конструкций – от цифровых до старых химических, а вот висят проявленные фотопленки. Понятно, что там, где фото, – там и цифровая электроника, а значит, и батарейки, и диски, и прочая утварь. Как бы не так! Продавец смотрит удивленно – какое фото? Какие диски? То, что казалось мне фотоаппаратами, оказывается фигурными пепельницами. Там, где я четко видел цифровую электронику, – стоял дешевый карманный радиоприемник. Ну а прозрачные висящие фотопленки оказывались гроздьями самых обычных кожаных ремней для штанов. Да и кому бы пришло в голову вывешивать проявленные пленки на витрину?
