Пол Андерсон - Звездный торговец
Она видела, как тяжело Рокулело расстаться с оружием, и вспомнила, что говорил Ван Рийн об инстинктах. «Разоружение для т'келанцев — символическая кастрация». Но ни один мускул на их лицах не дрогнул, когда они побросали оружие и, спешившись, с напряженными спинами прошли в ворота вслед за Ван Рийном. Однако она успела заметить, как сверкали у них глаза, словно у пойманных зверей.
Город Кусулонго поднимался каменными прямоугольными террасами, черными и громоздкими, над сторожевыми башнями. Улицы были узки и перепутаны, полны ветра и грома кузнечных молотов. Обитатели города сторонились варваров и подбирали свои одежды, как бы боясь к ним прикоснуться. Три сопровождающих члена совета не произносили ни слова. Молчание становилось все напряженнее по мере того, как они углублялись в город. Джойс с трудом удерживалась, чтобы не закричать.
В центре города возвышался прямоугольник в двадцать метров высотой, без окон, с единственной дверью и вентиляционными отверстиями. Стражники у входа со свистом обнажили мечи и взмахнули ими в знак приветствия, когда члены совета входили в здание. Джойс услышала за собой приглушенный возглас. Рокулело следовали за людьми, и она подумала, что от них будет мало толку. Освещенная факелами пещера в конце коридора поразила охотников с равнины.
На семиугольном помосте сидели шесть одетых в белое стариков. Стена за ними была покрыта мозаикой, яркой даже в полутьме, с изображением вспыхивающего солнца. Дыхание Ньяронги вырывалось сквозь стиснутые зубы. «Он вспомнил о могучей власти Старейших. Правда, — подумала Джойс, — он должен вспомнить и то, что люди не слабее. Но представления многих поколений не так легко поколебать».
Их проводники тоже сели. Вновь прибывшие остались стоять. Молчание становилось все напряженнее. Джойс несколько раз сглотнула и сказала:
— Я говорю от имени Николаса Ван Рийна, патриарха небесного народа, который объединился с кланом Рокулело. Мы пришли требовать правосудия.
— Правосудие здесь, — ответил высокий худой туземец в центре помоста.
— Я, Акуло, сын Блуба, глава Совета, говорю от лица города Кусулонго. Почему вы подняли против нас копье?
— Ха! — хмыкнул Ван Рийн, когда ему перевели вопрос. — Спросите этого старого гиппопотама, почему они первыми начали эту заваруху.
— Вы лицемерите, — автоматически перевела Джойс, обращаясь к торговцу.
— Я говорю то, что думаю, переводите. Я очень хорошо знаю, почему они это сделали, но послушаем, как он будет выкручиваться.
Джойс перевела вопрос. Ноздри Акуло раздулись, он пробормотал:
— Странно. Старейшие никогда не вмешивались в ссоры на равнине. Когда вы напали на Шанга, мы дали им убежище, но таков старый обычай. Мы с радостью выслушаем ваш спор и вынесем решение, но в борьбе участвовать не будем.
Джойс опередила Ван Рийна, с возмущением выпалив:
— Они взорвали наши стены! Кто, кроме вас, мог снабдить их порохом?
— Ах, да, — Акуло дернул себя за усы. — Я понял тебя, небесная женщина: все совершенно естественно. С позволения Совета мы задолго до вашего прибытия сюда продавали порох для волшебства и праздников. Мы не спрашивали, зачем он; его-то и могли использовать против вас.
— Что он говорит? — нетерпеливо спросил Ван Рийн.
Джойс объяснила. Тут выступил Ньяронга. Требовалось немало смелости, чтобы возразить Старейшим.
— Несомненно, отцы клана Шанга поддержат эту сказку? Ложь — скромная плата за оружие, подобное небесному.
— О каком оружии ты говоришь? — прервал его глава совета.
— Об оружии небесного народа, которое захватили Шанга, чтобы обратить его против моей орды! — выкрикнул Ньяронга. Его рот скривился. — Это тоже не касается бескорыстных Старейших?
— Но… нет! — Акуло наклонился вперед, голос его не был таким же ровным, как раньше. — Правда, что город Кусулонго не организовывал нападение на лагерь небесного народа. Но небесный народ слаб — это законная добыча. К тому же из-за них вспыхнула смута между кланами, они нарушили законы отцов…
— Законы, благодаря которым разжирел город Кусулонго! — прервала его Джойс.
Акуло хмуро глянул на нее, но продолжал обращаться к Ньяронге:
— Напав на небесный народ, Шанга получили большой запас металла; у них будет много хороших ножей. Но этого недостаточно, чтобы они могли вторгнуться в новые земли, когда их не подгоняет отчаяние, страх или голод. Мы здесь, в горах, думали об этом, и не хотим, чтобы это случилось. Старейшие всегда стараются сохранить существующее равновесие. Небольшое количество металла, попавшее в руки Шанга, не нарушит его. У небесного народа никто не видел другого оружия, кроме того, что они носили с собой. Они и забрали его, когда бежали. У них не было в куполе никакого арсенала. Ваш страх ни на чем не основан, Рокулело.
Джойс переводила его речь Ван Рийну почти дословно. Он кивнул.
— Отлично. А теперь скажите им, что я велел.
«Я зашла слишком далеко, чтобы отступать», — с отчаянием подумала она.
— Но у нас было резервное оружие! — выпалила она. Много оружия, сотни пистолетов, и полные ящики. Мы не успели его использовать, так как нападение было слишком внезапным.
Воцарилась тишина. Члены Совета с ужасом уставились на нее. Пламя факелов подпрыгнуло, и тени забегали по стенам. Вожди Рокулело следили за происходящим с суровым удовольствием, к ним начала возвращаться уверенность в себе.
Наконец Акуло заговорил, заикаясь:
— Но вы говорили… однажды я сам спрашивал… что у вас лишь несколько…
— Естественно, — ответила Джойс. — Мы хотели сохранить это в тайне.
— Шанга ничего не говорили нам об этом.
— А чего вы от них ждали? — Джойс подождала немного, чтобы все ее поняли, и продолжала: — Вы и не найдете их тайник, даже если обшарите весь оазис. Они не ответили нам огнем сейчас, значит, оружие далеко отсюда. Вероятно, они спрятали его в земле Яагола, чтобы использовать позже.
— Мы проверим это, — сказал другой Старейший. — Стража! — появился часовой. — Приведи представителя наших гостей.
Пока они ждали, Джойс объяснила Ван Рийну, что происходит.
— Пока все хорошо, — шепнул он. — Но сейчас начнется щекотливое дело, а это гораздо менее весело, чем щекотать вас.
— Вы невозможны! — вспыхнула она.
— Нет, всего лишь невероятен… А вот и они.
Высокий т'келанец в одежде Шанга вошел в комнату. Он скрестил руки на груди и взглянул на Рокулело.
— Это Масоту, сын Батузи, — представил его Акуло. Он наклонился вперед, напряженный, как и его коллеги. — Небесный народ говорит, что вы захватили в их лагере много ужасного оружия. Это правда?