Роджер Желязны - Имя мне — Легион
Прохладное спокойствие охватило меня, я спускался медленно, осторожно, точно нес что-то хрупкое. Затем, опускаясь все глубже и глубже, я покинул прохладу и свет, вступив в холодную тьму. Я включил лампу, освещая все вокруг.
Несколькими минутами позже я нашел корабль, покружил возле него, обыскивая окрестности в поисках человека, маскировавшегося под дельфина-убийцу. Но нет, ничего. Кажется, я один. Затем я направился к корпусу старого корабля и посветил вниз, на отколотый кусок с обломком грот-мачты. Он выглядел нетронутым, но ведь и я понятия не имел, что там зарыто и как давно.
Пройдя рядом, а затем поверху, я прозондировал кучу ила прихваченным с собой тонким прутиком. Немного погодя я убедился, что там находится маленький продолговатый предмет, вероятно металлический, дюймах в восьми от поверхности.
Приблизившись, я раскопал ил. Вода замутилась, свежий ил пополз, заполняя освободившееся место. Ругаясь про себя, я протянул левую руку, согнув пальцы ковшом, и медленно и осторожно погрузил ее в грязь.
Я не встретил препятствия, пока не добрался до коробки, — ни нитей, ни проволоки, ни подозрительных предметов. Это определенно был металл; прослеживались контуры: где-то шесть на десять и на три дюйма. Коробка была в самом низу и крепилась к мачте двумя пучками проволоки. Я не ощутил соединения с чем-то еще и потому поднял ее — всего лишь на мгновение, — чтобы лучше разглядеть.
Маленькая, очень заурядно выглядящая защитная коробка с ручками на обоих концах и наверху; через них пропущена проволока. Я взял моток пластикового шнура и завязал узел на ближайшей ручке. Выпустив шнур на порядочную длину, я воспользовался плоскогубцами, которые захватил с собой, чтобы разрезать проволоку, крепившую коробку к мачте. А затем поднялся наверх, вытравив остаток шнура.
Назад в лодку, затем — вон из снаряжения, и уж потом осторожно, по сантиметру, я вытащил коробочку из глубины. Ни движение, ни перепад давления не привели в действие никакой мины, так что я почувствовал некоторое облегчение, когда наконец-то поднял груз на борт. Я поставил коробку на палубу и подумал о том, что я совсем беззащитен.
Коробка была закрыта; что бы ни находилось внутри, оно перекатывалось, когда я встряхивал ее. Я перегнулся через борт, опустил коробку в воду, ковырнул ее отверткой и, вытянувшись, прутом откинул крышку.
Но кроме плеска волн и шума моего дыхания, ничто не нарушало тишины. Тогда я снова влез в лодку и заглянул в коробку. В ней лежал холщовый мешочек с подвернутым вниз клапаном, плотно закрытым. Я вскрыл его.
Камни. Он был наполнен дюжиной ничем не примечательных с виду камней. Но с каких это пор люди стали так заботиться о простых камнях? Ясно, что здесь скрывались какие-то большие ценности.
Я подумал об этом, хорошенько обтер несколько камней полотенцем. Затем я повертел их в руках, внимательно осматривая со всех сторон. Да, несколько вспышек ударило мне в глаза.
Я не лгал Кашелу, когда на его вопрос, что мне известно о камнях, ответил: немногое. Только немногое. Но что касается этих, то здесь моих скудных познаний было достаточно. Отделив наиболее многообещающие образцы для экспериментов, я отколол от грязного минерала несколько включений. Несколькими минутами позже края отобранных мною образцов показали великолепные режущие способности на различных материалах, которыми я их проверял.
Кто-то тайком припрятал алмазы, еще кто-то решил дать мне о них знать… Очевидно, если бы этот «кто-то» просто хотел сообщить властям, то запросто сделал бы это сам. Чего же от меня ожидал мой информатор?
Я сумел причалить и выгрузить снаряжение без каких-либо проблем. Возвращаясь в коттедж, я нес завернутый в полотенце мешочек с камнями. Новых записок под дверь не засовывали. Я отправился в душевую и принялся отмываться.
Поскольку я не мог придумать, в каком месте лучше всего укрыть камни, то засунул мешочек в мусоросборник и перекрыл выходной патрубок — теперь их не смоет.
Выглянув и осмотревшись, я увидел, что Фрэнк и Линда кушают на внутреннем дворике, так что я вернулся к себе и поел на скорую руку. Затем полюбовался на закат — минут этак двадцать. А потом, когда прошло, как мне показалось, достаточно времени, я снова отправился обратно.
Все вышло еще лучше, чем я предполагал. Фрэнк сидел и читал в одиночестве на своем дворике. Я подошел и сказал:
— Привет!
Он повернулся ко мне, улыбнулся, кивнул и отложил свою книгу.
— Привет, Джим. Теперь, когда вы пробыли здесь уже несколько дней, как вам нравится это место?
— О, прекрасно, — ответил я, — ну просто прекрасно. А вам?
Фрэнк пожал плечами:
— Не жалуюсь. Мы хотели пригласить вас к себе на обед. Может быть, завтра?
— Великолепно. Спасибо.
— Приходите около шести.
— Ладно.
— Уже нашли какие-нибудь развлечения?
— Да. Пришлось воскресить свои старые навыки охотника за камнями, и хочу вот посоветоваться с вами.
— О? Подобрали какие-то интересные образцы?
— Мне здорово повезло, — сказал я. — Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь смог обнаружить нечто подобное, если бы не воля случая. Сейчас я покажу.
Я вытащил камни из кармана и вывалил ему в руку. Фрэнк разглядывал их. Он трогал их пальцами. Он перемешивал их. Возможно, прошло с полминуты.
— Вы хотите знать, что это такое? — спросил он затем.
— Нет, я уже знаю.
— Понятно. — Он посмотрел на меня и улыбнулся. — Где вы их нашли?
Я тоже улыбнулся — с ленцой.
— А еще есть? — спросил Фрэнк.
Я кивнул.
Он облизнул губы и вернул камни.
— Может быть, вы решитесь рассказать мне, какого рода была залежь?
Тут мне пришлось соображать куда быстрее, чем за все время моего приезда сюда. Что-то в манере его любопытства напоминало плетение паутины. Я полагал, что при разговоре со скупщиком контрабандных камней мне будет вполне достаточно маски любителя-контрабандиста. Однако теперь пришлось усиленно ворошить все мои скудные познания о предмете беседы.
Самые большие шахты мира — это те, что в Южной Африке, где алмазы были найдены в породе, известной под названием «кимберлит», или «синяя земля». Но как они попали туда? В результате вулканической деятельности? Пойманы в ловушку потоком расплавленной лавы, подвергнуты сильному нагреву и давлению, которые изменили их структуру, превратив в твердую кристаллическую форму, так любимую девушками?
Но встречались и наносные, аллювиальные отложения, когда алмазы были сорваны со своего первоначального места водами древних рек, нередко уносивших их на громадные расстояния от месторождения и накапливавших их в далеких от берега карманах.
