Коллектив авторов - Полдень, XXI век (январь 2012)
Была ещё одна подробность, на которую я не обратил внимания сразу. Вейденкеллер, солдат из расчета зенитно-пулеметной точки, располагавшейся перед войной в цитадели, сказал: накануне ночи, когда прилетел мотылёк, на песке у лимана стонали чайки.
Теперь это показалось мне важным.
Я вспомнил, что писал Максим Горький. Про пингвина, который перед бурей «прячет в утесах» некую часть тела, – сейчас было не актуально. Но строчка классика: «чайки стонут перед бурей» – имела разумное обоснование. У чаек полые кости, а ненастье наступает за понижением давления. Это мучительно для многих птиц. Звуки, похожие на стоны, слышать доводилось многим. А перед летней бурей, как правило, наступает редкая духота. Лежа на аркадийском песке, я услышал слова соседа: «Не поверите, но сегодня утром стонали чайки!»
Ехать!
Немедленно!
В Аккерман!
Я ещё не успел собрать дорожную сумку, когда моя квартира на Большом Фонтане задребезжала, словно консервная банка. В телефонной трубке сдетонировал Сандуляк.
– Приезжайте! Бегом!! Вы слышите меня?!
– Кто-то говорил: требуется время, чтобы найти некие реактивы.
– У меня всё готово. Диктую по слогам: «Се-го-дня!» Вы поняли?
Я сообщил теленовость:
– Ожидается буря. Я звонил в Гидрометцентр Черного моря, там подтвердили: давление падает круто, влажность растет – к двум-трем часам ночи в Одессу ворвётся приличная буря. И Аккерман тоже окажется в зоне.
– Нашему мероприятию сие не помеха.
– Як тому, что шансы на приз растут.
Сандуляк хмыкнул:
– А вы молодец. Хорошо копаете. Буря – действительно важно. Именно та, что в июле. Хотя можно надеяться на успех и без резких движений природы. Не забудьте прихватить рисунки, фотографии бабочек, которые обещали. Вы намеревались, как я помню, «прикончить» университетскую библиотеку.
– Конечно, Игорь Петрович. Кроме картинок, я привезу описание каждого вида: размеры, внешний вид, особенности существования.
– И специфику питания?
– Я же сказал: существования.
– Славно! Заканчиваем разговор. У вас через час электричка, а через сорок, если не ошибаюсь, минут – маршрутка. Позвоните мне с дороги, я постараюсь встретить.
Я поторопился сказать ещё несколько слов, они были чрезвычайно важны:
– Игорь Петрович, у меня здесь вопрос.
– Вопрос?.. Откройте форточку – и бросайте с размаху. Хороший вопрос непременно долетит. Я отвечу уже на вокзале.
– Нет, это серьезно. Слово «пальцекрыл» вам ни о чем не говорит?
Голос моего собеседника встрепенулся так, что у меня могло съехать ухо:
– Лихо это вы, молодой человек.
Я спросил:
– В смысле?..
– В смысле нового смысла. «Пальцекрыл» – такое понятие ввел в научный обиход Жорж Кювье, французский палеонтолог. Но пальцекрыл – бытовой, так сказать, термин. А по-латыни – в настоящей, большой науке, это будет звучать, как «птеродактиль». Да, да – тот самый знаменитый летающий ящер. Любимчик Голливуда и персонаж дурных снов. Кстати, птеродактиль не мог подняться с земли: ему обязательно требовались высокие отвесные скалы. Полет чудовища был абсолютно бесшумен, ведь он парил…
На некоторое время я онемел.
* * *Сандуляк был несвойственно для себя любезен и действительно встретил меня на Привокзальной площади Аккермана.
– Как с обещанным: фотографии, рисунки, гравюры? Отогреете Игорю Петровичу сердце?..
Была причина, по которой его довольный вид вызвал у меня раздражение.
Я сказал ему:
– Ваше мыслепроизводство иногда сильно коптит!
– О чём такая грозная речь? – невинно спросил Сандуляк.
– Давайте пока начнём с иллюстраций.
Из дюжины рисунков, картинок и фотографий, которые я захватил с собой в Аккерман, Сандуляк тотчас выбрал одну. Удивительное существо. Чрезвычайно необычная форма крыльев. Название мотылька «пальцекрыл». Я нашёл в папке отдельную карточку, где приводилось подробное описание вида.
Со своими размерами «официальный» пальцекрыл легко помещался в спичечный коробок.
– Вот в такой! – я достал из кармана коробок. И встряхнул его перед носом охотника за исполинскими мотыльками.
Спички имели фирменное название. Его стоило прочитать: «Здравствуй, дерево!» Этот природоохранный товар выпускало товарищество на западе Украины.
Сандуляк индифферентно пожал плечами:
– Ну и что!
Как это ни глупо, но его слова показались мне убедительным аргументом.
Особенно, если знать то, о чем никак не ведал Игорь Петрович.
Вновь слово бывшему немецкому колонисту:
«Я, когда в тот день выезжал из цитадели, свою карацу возле дружка придержал. И Вейденкеллер по секрету шепнул: бабочка махала руками…»
– Раз такой спор, – продолжил Сандуляк, – никто не утверждает, что аккерманский мотылёк есть именно пальцекрыл.
– Но ведь похож!! Не вы ли всего минуту назад вспыхнули, как лампа на 1000 ватт!
Сандуляк восхитился:
– На 1000?.. Ого, это ярко даже на поверхности Солнца!..
– Шутка юмора, да?
Он продолжил:
– Похож, похож. Так и у меня чёткий профиль знаменитого энтомолога Жан-Анри Фабра. Но какой это вид – на самом деле! – мы определим лишь после поимки. И уже затем препроводим людоеда в научный дискурс.
Меня всё-таки прорвало:
– Вы фраппировали меня!
– Не продолжайте, я сейчас объяснюсь.
– Ваш номер с птеродактилем выходит за рамки симпатии в деловых отношениях.
– Я и мечтать не мог, что вы начнёте падать со стула, – его виноватый вид не спешил, Сандуляк получал удовлетворение от моей злости.
– А разумное объяснение?
– Ассонанс!
– Совпадение?! Всего-то?..
– Даже занятно, – Сандуляк был немного растерян. – А вам небольшая гимнастика для ума. Как время в дороге пролетело – мгновенно?..
– Отнюдь, не имел возможности хоть кого-то поколотить.
Сандуляк сказал:
– М-да, птеродактиль из мезозоя и современный нам пальцекрыл. Между этими видами – бездонная пропасть. Знаете, меня поражает не случайность совпадения двух названий. Поражает определённая вероятность появления любого из них в крепости этой ночью!
– Но вы же видели мотылька!
– Видел – да! Но – мельком! Но – существо, похожее на мотылька. А что, если…
Я спросил как можно спокойнее:
– Итак, считаем, что прилетит исполинский мотылёк?
– На сто процентов – на двести! на триста! – я был уверен, пока не приехали вы и я не прочитал на карточке название мотылька.
– А теперь? – спросил я.
– А теперь… Впрочем, можно голову не ломать. Формальная логика по этому поводу утверждает: прилетит то существо, для которого я приготовил приманку.
* * *Ночь втекает в Аккерман со степи. Её первая, сумеречная волна гасит светлые стены. Тень высокой цитадели опрокидывается в крепостной двор, наполняет его и затем изливается в город.
