Олег Никитин - Шарик в кубике
Тима сложил сочные обрывки возле стены, и Хромик принялся поглощать их с громким чавканьем.
— Ну и ладно, я тогда Дашу покормлю, — заявила девочка и сунула остатки червей под нос беззаботно спавшей самки. Та приоткрыла один глаз и с равнодушным видом, но деликатно слизнула угощение с ладошки.
Пользуясь добродушным настроением зверька, Вера опустила руку на покрытую мелкими перышками голову Даши и приосанилась. Тима тем временем извлек из ямки кусок вязкого глиноподобного вещества и заделал им микроскопическую щель в стенке гнезда.
— Пойдем, Пайк, пусть они спят, — хмуро сказал Тима, увлекая путника, и они выбрались на узкий карниз перед пещерой. — Ты тоже из будущего, как папа?
Тима, с любопытством глядел на путешественника. Они сели на плоский камень под навесом, частично защищавшим их от взоров летучих бестий.
— Ну конечно, видишь, на мне такая же майка. Только я не думаю, что мы находимся в прошлом, скорее просто в другом месте, нежели Земля.
— Ладно, я все равно в этом не разбираюсь. У него майка красная, и спереди две косых черты, а у мамы синяя, у нее просто круг. Нам папа про Землю много рассказывал. Это, наверное, очень странное место — железные машины, дома как горы, людей видимо-невидимо, а динозавры все вымерли! Верно?
Пайк представил себе свой дом, квартиру с возлежащей на диване Барбарой, уткнувшейся носом в дамский журнал, офис и коллег, в том числе Боба, и невольно вздохнул. Их лица расплывались в его сознании нечеткими контурами, и если бы Пайк не был твердо уверен в собственном здравомыслии, он бы мог подумать, что давно уже стал пациентом психиатрической клиники.
— Знаешь, Тима, — медленно произнес он, — на Земле тоже по-своему приятно жить. Там по крайней мере тебя не стараются сожрать в первую же минуту после знакомства.
— А мне здесь нравится, — признался мальчик. — Если знаешь, чего бояться, и всегда начеку, то все просто здорово.
— Почему твой отец спросил меня вчера, не палеонтолог ли я?
— О, это наша семейная история. Однажды, еще на Земле, папа в каком-то научном споре доказывал своему коллеге, что между ящерами и птицами должно находиться еще одно звено, просто его еще не откопали. Кстати, оно называется проавис, и Даша с Хромиком — как раз такие животные. Так вот, сгоряча папа крикнул, что если бы можно было перенестись в прошлое, то проависа обязательно бы обнаружили. Только он так сказал, как в ту же минуту очутился здесь, рядом с выводком, и мама с ним вместе. Она работала в прачечной, тогда они не знали друг друга, а папа был разведен.
Тима замолк и стал всматриваться во что-то внизу, под скалой. Это дало Пайку время переварить лавину информации, обрушившейся на его бедный мозг, хотя он уже давно подозревал, что угодил в заповедник реликтовых видов. В этом пункте его точка зрения отличалась от принятой у "аборигенов", полагавших, что они перенеслись во времени, а не в пространстве. Тут он живо припомнил способ, каким он сам проник в этот мир, и решил, что не станет утверждать наверняка, если его спросят, в каком времени все они находятся — в прошлом или настоящем. Насколько он знал по той же самой книжице, всплывшей в памяти во время его пребывания на бутылке Клейна, время в черных дырах то ли замедляется, то ли ускоряется, а может быть, и вообще поворачивает вспять. Чтобы не ломать себе голову понапрасну, Пайк стал думать, где здесь может находиться выход.
Похоже, солнце в этом мире, если и существовало где-нибудь за облачным слоем, никогда не освещало пропитанную влагой землю. Даже его отблеск не просматривался сквозь тяжелые, низкие тучи. Над землей постоянно висело влажное марево, скрывавшее очертания отдаленных предметов. Обширная заболоченная пустошь простиралась на многие сотни метров вперед и влево от скал, также тянувшихся на неизвестное расстояние в обе стороны от пещеры. Немного правее, метрах в десяти, водная растительность уступала место наземной, грунт слегка поднимался, и на этой гряде вырос целый лес деревьев, которые Пайк назвал бы лиственными, если бы был уверен в том, что они существуют в этот период истории. Он смутно помнил, что вначале возникли хвойные растения, а уж их-то он увидел со своей высоты немало.
— А Серхи не пытался отсюда выбраться? — спросил странник для начала, вдоволь налюбовавшись типичным мезозойским пейзажем.
— Как же это возможно? — повернулся к нему Тима. — Вон, посмотри лучше на листрозавров.
Пайк вгляделся в место соединения болота и зарослей, метрах в двадцати от горы, и увидел небольшое стадо обыкновенных по местным понятиям зверей, издали напоминавших карликовых бегемотов с коротким толстым хвостом и головой ящерицы. Они медленно передвигались вдоль воды, обгладывая влажную растительность.
— Они почти ручные, — сообщил образованный мальчик.
Особого интереса эти твари у Пайка не вызвали, он продолжал раздумывать над своей вечной проблемой, поэтому решил уточнить:
— Есть у твоего отца какая-нибудь цель в жизни? То есть, чем он в основном занимается, когда не обороняет жилище от врагов и не добывает пропитание?
— Папа хочет попасть на остров, — раздался рядом звонкий девичий голос.
— Что ты чепуху городишь! — возмутился Тима.
— Я знаю, он мне говорил. Я спросила его, зачем он воспитывает генода, и он мне сказал, что хочет доплыть до острова.
— Он пошутил, а ты и поверила!
— Он совсем не шутил, можешь сам спросить.
В этот момент веревочная лестница зашевелилась, и Пайк заглянул за край, желая удостовериться, что это не хищник, обгладывающий ее свободно висящий конец. Но это были всего лишь мать семейства и ее старшая дочь, несшие средних размеров мешок, судя по всему, достаточно легкий. Пайк подумал, что лестница, сплетенная из стеблей растений, вряд ли имеет неограниченный запас прочности, но никто, кроме него, не озаботился этим соображением. Странник протянул руку и помог дамам вскарабкаться на карниз. Вслед за ними возник Влад, имевший озабоченный вид. За его спиной на специальных ремешках крепились легкое длинное копье, мощный лук и колчан со стрелами. По всей видимости, он осуществлял охрану родственников, пока они наполняли чем-то свою котомку.
— Спасибо, — почему-то смутилась Саша, проскальзывая в пещеру. Пайк, в последнее время наслушавшийся о себе самых разнообразных отзывов со стороны женского пола, еще вчера заметил некоторую скованность старшей девочки, но приписывать все своим внешним данным скромно не стал. Все-таки она никогда не видела никого, кроме членов семьи, и удивительно еще, что у нее вообще поворачивается язык, чтобы заговорить с ним. Лена просто устало кивнула ему и прошла в жилище, а Влад сел на корточки рядом с Тимой и обвел окрестности взглядом, наверное, высматривая скрытых врагов.
