Виктор Гончаров - Психо-машина
Теперь Никодим освещал потолок, а я, фиксируя взглядом затененное на общем белом фоне отверстие и вспомнив невольно уроки "незабвенного" учителя, стал посылать психо-волны своего мозга, вызывая Аи 21-го и Ра 30-го.
Никодим наполовину растерял терпение, когда я ощутил первую ответную волну.
— Кто вы? Кто вы? — так перевел я ее.
— Люди с Земли, попавшие на Луну, — радиировал я. В ответ задрожала радость, очевидно, охватившая моего невидимого собеседника.
— Могу ли я переговорить с Аи 21-м или Ра 30-м? — спросил я.
Меня попросили подождать...
Никодим заметил мое возбуждение и, сам хватив его через край, прерывающимся голосом тихо кинул:
— Отвечают?..
— Да.
Вдруг я почувствовал мощную радиацию — это Ра 30-й стоял у "телефона".
"Где вы находитесь?"
Я описал ему подробно наш тернистый путь от дверей первого каземата до настоящей "Голгофы".
"Не помните ли вы, в какой трап вас спустили?"
— В средний... Да, в средний! — вспомнил я.
"Все хорошо, — бодро телефонировал Ра, — ваша темница не далеко от наших тайников... Вы сейчас будете освобождены... Есть ли у вас оружие?"
У нас оставались два револьвера и ножи, о чем я и сообщил.
"Если нам попытаются помешать, защищайтесь до последней капли крови..." — пришел совет. И затем:
"Мы, вероятно, поднимем некоторый шум, наши соплеменники его не услышат, но вы знайте, что это — ваши друзья..."
Разговор прервался. Я поспешил сообщить Никодиму его содержание.
Взвели курки револьверов и ждали.
Обостренный до крайности слух скоро поймал первый шум — где-то сбоку работал бурав.
— Только бы не прилетели эта чудовища с палочками... — чуть не плача, прошептал мой товарищ.
Бурление с каждой минутой становилось резче, но одновременно же наверху раздалось постукивание копытц...
Бурав, казалось, сверлил совсем рядом... а плита в потолке стала подниматься...
Мы потушили фонарь, перебежали к стене, где все громче к громче слышалось бурение. Сердца грозили разорваться.
Как только в щель на потолке заглянула скверная рожа веза, я угостил ее пулей. Другая сунулась с палочкой и получила то же, от чего уронила свое оружие к нам...
Никодим, как угорь, скользнул к палочке и мгновенно вернулся с ней обратно...
Стена, к которой мы трепетно прижимались гнулась и гудела...
Из-под плиты появились сразу три палочки — фиолетовые лучи забегали по камере, ища жертву...
Я палил, не переставая, из револьвера, и палочки сыпались и сыпались вниз...
Никодим вооружился двумя палочками, справился с их несложным механизмом и стал посылать хладнокровно и методически фиолетовые лучи в отверстие потолка.
Воспользовавшись паникой, внесенной в ряды везов неожиданным появлением среди них лучей, я бросил свой разрядившийся револьвер и тоже запасся везовским оружием.
Наверху послышались суетня и возня — противник прибывал; но он не знал, что делать — все отверстие теперь заливалось лучами, идущими от нас.
В стене над нами просунулся громадный бурав, потом спрятался, а вместо него в камеру спрыгнул небез с мышцами атлета...
Прежде всего он швырнул наверх через отверстие в потолке какой-то шар, отчего наверху грянул взрыв...
Потом побросал нас, как мячи, в дыру, проделанную буравом.
Мы немного ушиблись...
Небез впрыгнул за нами, а в камеру бросил небольшой баллон, сейчас же разбившийся и заполнивший ее удушливый дымом...
Нас куда-то потащили при свете ручных фонарей. Ход за нами немедленно заклепывался небезами мягкой белой массой, быстро твердеющей...
XXX
Первые дни своего пребывания в небезовских тайниках, представляющих из себя роскошные аппартаменты, оборудованные по последнему слову лунной техники, мы всецело посвятили изучению Луны, ее жизни, социальных отношений и пр., и пр.
Население Луны равняется 200 миллионам душ; это, так сказать, по официальным сведениям. На саном же деле, свыше 20-ти миллионов небезов постоянно прячутся и тайниках, и они не входят в вышеупомянутую общую цифру. Таким образом, на долю небезов падает не 192 миллиона, как сообщили нам в письме, а 212 милл. — цифра внушительная по сравнению с таковой для везов совместно с спецами, близко к ним примыкающими (8 мил.).
Заселено все полушарие (противоположное полушарию, обращенному к Земле); оно равно 366.000 кв. миль. Вся поверхность Луны исчисляется в 688.640 кв. миль, т. е. равна поверхности обеих Земных Америк.
Если бы не сорокаэтажные небоскребы и не подпольное существование 20 милл. небезов, можно было бы удовлетвориться такой густотой населения одного полушария, но в том-то и дело, что на Луне не только заброшена внутренность ее, вполне годная для жизни, но и многие небоскребы пустуют.
Такова мудрая политика везов!..
Они вымирают, вымирают с ужасающей прогрессией; деторождение у них совсем прекратилось... И, следуя велениям мудрой пропорции между численностью своей и "черного" люда, они регулярно истребляют последний.
На Луне нет других партий, кроме партии деспотов (везы и спецы) и партии "по восстановлению социалистического строя" (небезы). Слишком свежа в массах память о благах павшей республики... Никаких других течений и группировок среди небезов нет.
Этим, казалось бы, должна значительно упрощаться задача взрыва среди тиранируемых масс революционного движения...
Но... положение усложняется, усложняется почти до невозможного, действием проклятых лунных психо-машин!..
Однако, я упорно сбиваюсь с намеченного мною плана — описать так, как мне удалось самому видеть при полетах на атомо-аппарате, наружное устройство лунной жизни.
К моим услугам для разъездок существует упомянутый атомо-аппарат. В то время, как на Земле намечаются лишь первые искания в области использования атомной энергии, на Луне она применяется уже свыше 1 миллиона лет.
Я мало смыслю в физике, а тем более, в таких тонкостях, как распадение атомов и его прикладное значение в механике. Благодаря Никодиму и небезам, Аи и Ра, я немного раскусил эту тонкую, но крепкую штуку.
Что в природе нет ничего неподвижного — знает теперь даже малый ребенок. И я знаю: Земля вращается вокруг самое себя, носится, как бешеная, со скоростью 28 верст в секунду вокруг Солнца; Солнце тоже несется куда-то с роем планет, к ней тяготеющих, со скоростью 20 верст в секунду. Вот что я звал. Оказывается — мало. Каждое вещество, каждый элемент, как говорят ученые, заключает в себе движение. Каждое вещество, будь то металл, дерево, вода или воздух, состоит из мельчайших частиц, совершенно невидимых глазом, даже в микроскоп; их называют атомами.
