Джулия Чернеда - Темная сила Вселенной
Я окинула каюту взглядом; если здесь и имелись какие-либо ответы или знаки, то они были надежно скрыты из виду. Если бы не портативный медблок да не стетоскоп на щупальце драпска, я могла бы находиться где угодно на этом корабле, именовавшемся «Макморой». Не исключено, что он был специально сконструирован с таким расчетом, чтобы обманывать чувства — по крайней мере, чувства гуманоидных существ, поправила я себя.
Бледно-розовые стены, напрочь лишенные индивидуальности, как две капли воды походили одна на другую. Коридоры и каюты заливал мягкий свет, не знаю уж, ради моего ли только удобства или потому, что драпски все же обладали зрением, несмотря на отсутствие видимых глаз.
Собственно, смотреть здесь было особо и не на что. Все оборудование, включая зловещий прямоугольник медблока с его гель-коконом, хранилось в специальных шкафах и извлекалось из них только в случае необходимости, причем дверцы этих шкафов показывались лишь тогда, когда драпски их активировали. Хотя я про себя и называла эту медицинскую палату каютой, на самом деле она, как и все остальные помещения, которые я видела на пути сюда, производила такое впечатление, будто стены коридоров услужливо выпятились как попало, освобождая на полу место для деятельности драпсков.
Какое уж тут уединение! Пока меня осматривали и обрабатывали мои раны, мимо по своим делам прошлепало не меньше десятка драпсков, и каждый из них склонял в моем направлении свои пушистые антеннки — не то из вежливости, не то из любопытства.
«Непостижимая». Я взглянула на безглазое круглое лицо драпска и, не сдержавшись, нахмурилась.
— Ты ведь обследовал меня и должен знать, что…
— Что ты не ведьма-рам'ад?
Мясистые красные щупальца вокруг рта существа распустились кругом, который мог означать что угодно: вежливое несогласие, смертельную обиду или неудержимую радость — а правая рука инстинктивно подхватила упавший стетоскоп. Я выругала себя за то, что в свое время недостаточно усердно штудировала видеозаписи Моргана, касавшиеся поведения различных рас, но потом поняла, что все мои предположения оказались ошибочными, когда драпск склонил голову и легонечко погладил тыльную сторону моей ладони пушистым хохолком, — я знала, что этот жест означал глубочайшую благодарность.
— Драпски видят истинную природу вещей, Непостижимая. Ведьмы-рам'ад — ложь, с которой их собственный народ мирится. Ты — и это доподлинно известно всем, кто находится на этом корабле, — единственное в своем роде существо, наделенное небывалыми магическими способностями, и вынуждена скрывать свою силу за этой ложью, чтобы выжить.
Это прозвучало несколько мелодраматично, но значительно ближе к истине, чем мне бы того хотелось. Драпск махнул в сторону кокона маленькой ручкой, но я заколебалась, не желая пока снова терять сознание.
— Как ты узнал обо мне правду, медик?
— О, правда лежит на Благовонном пути, Непостижимая.
Гвидо Маармату'кк, каресианин исполинского роста, друг Моргана, а теперь и мой тоже, использовал чувство, которое сам называл нюхом, для обнаружения в других солода, признака, который смутно напоминал то, что я назвала бы Даром. Я была абсолютно уверена, что этот самый нюх не имел ничего общего с обычным обонянием млекопитающих. Гвидо порой говорил о существах, наделенных ментальными способностями, совершенно поразительные вещи. Неплохо для создания, чьи мысли даже на самое осторожное прикосновение отзывались болезненным хаосом. Возможно, этот странный малыш-драпск обладал сходным чутьем. «Отлично, — сказала я себе с отвращением, хмуро глядя на любезного — сама благожелательность! — медика. — Эти ребята не умеют держать язык за зубами». Пожалуй, пока я не разузнаю побольше, осторожность не помешает.
Но сначала мне предстояло полностью довериться этому существу. Я со вздохом взглянула на кокон и позволила драпску помочь мне забраться внутрь. Пушистые антеннки склонились в моем направлении, слегка подрагивая, — похоже, драпск полагался на свое чутье ничуть не меньше, чем на стетоскоп, который держал в руке. Попытка улечься на спину совершенно лишила меня сил — этот симптом вряд ли стоило игнорировать. Да и лекарь-драпск тоже был весьма убедителен. Хотя он и не мог точно сказать, что со мной сотворили, поскольку ничего не знал об отличиях физиологии клановцев от стандартной гуманоидной, он тем не менее подтвердил, что кто-то произвел операцию на моих репродуктивных органах. Я должна была дать своему телу время на излечение — или, если проявлю легкомысленность, сполна за это расплатиться.
Поскольку ценой была моя уязвимость и полная бесполезность для Моргана, у меня просто не оставалось выбора. Когда крышка опустилась и сервоманипуляторы дружно набросились на меня с пугающей уймой острых, как иглы, щупов, я приказала себе прекратить дрожать. Мне предстоит всего лишь спокойный и глубокий сон. Моя ментальная защита не нуждается в сознательном контроле, чтобы скрыть меня от вездесущего Клана. По моей коже пополз теплый гель.
— Я увижу какие-нибудь сны? — спросила я у медика, хотя, возможно, вопрос показался ему странным. Не знаю, видели ли драпски сны, или, если уж на то пошло, спали ли они вообще.
— Если будет нужно, — последовал негромкий, столь же странный ответ.
Эх, жаль, не стоило рассчитывать увидеть во сне то, что мне нужно: где Джейсон и как мне вернуть его, пока еще не поздно.
ИНТЕРЛЮДИЯ
— Дай-ка я освежу твою память, дружок.
Морган без усилий оторвал маленького покьюлианина от земли и швырнул на холодные, мокрые от дождя кирпичи. Пожалуй, это был первый за многие часы поступок, который дал хоть какой-то выход бешеной ярости, клокотавшей у него в душе.
Возможно, стоит повторить еще разок.
Анкома, ошивавшийся в космопорте жулик, славившийся своим умением проникать сквозь закрытые двери, а отнюдь не храбростью, утер лицо дрожащей рукой и съежился. Его желто-коричневые глаза были недоуменно распахнуты, зрачки расширены. Зеленая струйка окрашенной кровью слюны сбегала по подбородку, пятная и без того покрытый точно такими же, только застарелыми пятнами изодранную куртку.
— Как я могу вспомнить то, чего не делал?
— Ты, наверное, удивишься, но твой старый приятель Слева'та видел тебя своими собственными глазами. А теперь я хочу услышать от тебя имя. Ничего больше. — Джейсон почти лениво согнул правую руку, и на ладони у него словно по волшебству оказалась рукоять силового ножа, чье лезвие, как живое, загудело между пальцами. Но стремительное движение, которым он ухватил покьюлианина за вислое ухо, ленивым не назвал бы никто. — Кто заплатил тебе за то, чтобы ты нанял те аэрокары и оставил их на границе космопорта, Анкома?
